Все изменилось за одно мгновенье.

Колониальные сервы проектировались, исходя из возможности возникновения самых разных ситуаций. Для каждой заранее программировалась последовательность действий. Нейросети в процессе саморазвития должны были создать уточняющие взаимосвязи между инструкциями и эквивалентом «жизненного опыта», накопленного в условиях иной планеты.

Как и предупреждал Глеб, эти механизмы не были предназначены для несения боевой службы в рамках Земли. Каждый человек по изначальному определению являлся другом. Но с начальством не поспоришь. Сервов, отправленных на границу, грубо перепрограммировали, просто и незатейливо создали новый приоритет, ввели (на период переобучения) опцию безусловной защиты «хозяина».

Глеб считал такой подход неправильным, но его мнения не спрашивали. Внезапное обострение обстановки на границе требовало хотя бы продемонстрировать группы боевых кибермеханизмов, несущих службу на заставах России.

Доигрались!

Программная привязка к отдельным офицерам, отвечающим за обучение механизированных групп, стала роковой ошибкой.

Яшка не ушел с позиции. Ядро его кибернетической системы, отстранив нейросети как сбойный, несостоятельный элемент своей архитектуры, приступило к реализации программ: сканеры зафиксировали сеть наномашин, отследили каналы обмена данными, оценили угрозу, исходящую от боевиков, мгновенно вычислили тех, кто направил оружие в сторону Глеба.

Один из них, вооруженный крупнокалиберной снайперской винтовкой, в этот момент действительно целился в лейтенанта Полынина, получая данные от витающих в знойном воздухе микромашин.

Укрытие уже не спасало Глеба. Мгновенно произведенное моделирование ситуации неизбежно вело к гибели человека, которого Яшка должен был защищать. Полученный приказ: отступить и доложить на заставу – был признан вторичным.

Манипуляторы цепко впились в камень, каплевидный корпус чуть приподнялся над обломком скалы, бесшумно открылись диафрагменные порты, коротко рявкнула прицельная очередь интегрированного двадцатимиллиметрового орудия, неподалеку от входа в ущелье лег пунктир огненных всплесков, осколки камня, оставляя сизые шлейфы, брызнули по сторонам, целившийся в Глеба наемник даже не вскрикнул – он погиб мгновенно.

– Тыгын, связь с заставой! – Полынин сменил позицию, ушел правее по оплавленному ходу сообщения, краем сознания отметив тусклую россыпь гильз от крупнокалиберного пулемета, попавшуюся под ноги.

Якут попытался, но тщетно. Наномашины не только передавали информацию наемникам, они блокировали связь, маркеры доступных спутников потускнели и исчезли, горное плато, со всех сторон окруженное отвесными скалами, превратилось в ловушку!

Бой разгорался. Наемники распределили цели, сориентировались: пятеро вели ураганный огонь по скальному выступу, где занял позицию серв, четверо обстреливали Глеба и Тыгына, остальные, разбившись на пары, начали обходить небольшую возвышенность.

В их действиях не ощущалось паники. Они вели себя уверенно, считая этот участок горной местности своей территорией.

Над скальным выступом, клубясь, разрасталось облако пыли.

Яшка отстреливался скупо, но точно. Двоих он уложил в момент перебежек, всклубившая каменная пыль не мешала ему целиться, но и противник видел его энергетическую матрицу – наномашины отслеживали каждое движение серва.

Тыгын потерял связь с Полыниным. Старый командный пункт с просевшим, растрескавшимся сводом не выглядел надежным укрытием. Скорее он походил на ловушку.

Нанопыль, кружа в восходящих потоках нагретого воздуха, осядет еще не скоро. Связи не будет как минимум час.

Значит, ровно столько нужно продержаться.

Куда подевался Глеб? Он уходил вправо по ходу сообщения, но это было минуту назад, перед потерей визуального контакта.

Серв продолжал сковывать противника. Очереди автоматического огня рассыпались дробным эхом, два выстрела из реактивных противотанковых гранатометов взметнулись черно-оранжевыми разрывами, изрядный фрагмент скалы внезапно надломился, скатываясь по голому, лишенному растительности склону рокочущим камнепадом.

«Все?» – Тыгын метнулся вправо, вслед, высекая искры, полоснула очередь крупнокалиберного пулемета – он бил со стороны ущелья, там, среди выветренных скал, выдала себя огневая точка!

– Глеб? – он заметил Полынина. Лейтенант обернулся, жестом указал направление, сделал знак: принимай данные!

Якут переключился на систему лазерной связи, получил координаты цели. Пулеметное гнездо располагалось на высоте тридцати метров!

– Я прикрою!

Полынин, вооруженный «Абаканом», достать пулеметчика не мог, что с сервом – непонятно.

Тыгын не медлил. Не зря же тащил на себе трофейную снайперскую винтовку! Пока Глеб, экономя патроны, огрызался короткими очередями, заставляя наемников искать укрытия, жаться к скалам, он поставил оружие на сошки, прицелился.

А позиция у пулеметчика старая, оборудованная давно! Якут ожидал увидеть импровизированный бруствер, сложенный из крупных камней, но ошибся: укрытие было вырезано в скале при помощи лазера. Узкие бойницы, высокие монолитные стены, – шанс уничтожить противника одним или несколькими выстрелами ничтожен!

– Глеб, отходим! Мне его не снять!

– Понял, – Полынин принял данные от Тыгына, быстро сориентировался.

«Мы у них как на ладони! Изгиб хода сообщения простреливается, до гребня высоты тоже не добежим!»

Снизу к небольшой высотке подбирались наемники. Кто они, почему обосновались тут, сейчас уже не так важно.

Пулемет ударил вновь, раскатисто, уверенно. На фоне скал был виден хоботок огня. По оплавленному брустверу взметнулись султанчики каменной крошки, но очередь не стихла, метнулась зигзагом из стороны в сторону.

Прижали огнем. Головы не поднять. Глеб изловчился, одну за другой перекинул через бруствер три гранаты – две с антилазерным спреем и одну осколочную.

Взрывы ударили глухо. На высоту в десяток метров взметнулись облака микрочастиц, преломляющих свет. Не бог весть что, но пулеметчику сейчас уже не прицелиться, весь склон брызнул преломленным солнечным светом. Пока он переключится на показания сети наномашин, пройдет секунд десять, это если боец опытный, привычный к работе с микродатчиками.

– Тыгын, ходу!

Полынин первым рванул вверх по склону. По ту сторону возвышенности «мертвая зона», только нельзя забывать о наемниках, что пошли в обход!

Якут по непонятной причине замешкался.

– Ну, где ты?!

В ответ дважды сухо ударили выстрелы снайперской винтовки, следом полоснула длинная автоматная очередь, раздался близкий вскрик, а через некоторое время на позиции Полынина среди оплавленных камней показался Тыгын. Его лицо было сосредоточенным, злым.

– Двоих снял!

Глеб уже осмотрелся, указал на скалы, вплотную примыкающие к противоположному краю небольшого плато.

– Укроемся там.

Яшку задело осколками, посекло манипуляторы, завалило камнями.

Он замер, не двигаясь, оценивая нанесенный ущерб, затем мобилизовал резервные датчики.

Группа из семи противников быстро поднималась к его позиции. Двое несли нетяжелый, но объемистый пластиковый ящик, остальные прикрывали их, постоянно оглядываясь по сторонам.

Никто из наемников на этот раз прямо не угрожал его хозяину, и в системе вновь наступил сбой.

Программы колониального серва резко конфликтовали с установленными позднее боевыми модулями.

Первые рассматривали людей как дружественных существ, вторые требовали их немедленного уничтожения как врагов!

Люди приближались, а внутренний конфликт не находил решения, и в действие вступил третий тип программ, до сих пор не напоминавший о себе.

Система безопасности, установленная для неукоснительного соблюдения тайны технологий, реализованных в конструкции серва, запустила процедуру самоуничтожения.

Яшка не мог уйти. Он представлял собой сгусток противоречий. Сконструированный для созидания, оснащенный сырыми, не доведенными «до ума» боевыми программами серв не находил решения, не видел выхода из тупика.