Психология Глеба Полынина сформировалась иначе. Он родился в колонии Марса, вдали от центров урбанизации, с детскими впечатлениями впитал особенную эмоциональную атмосферу, царящую в небольшом гарнизоне ВКС России.

Он играл с мальчишками на окраине космопорта, видел космические корабли, наблюдал за их стартами и посадками, был невольным свидетелем разговоров, часто затрагивающих тему дальнего космоса, грядущей колонизации иных звездных систем, – так, по крохам, в его сознании медленно формировалась мечта, светлая и пронзительная.

Звезды…

О них он грезил, к ним стремился, им посвятил пятнадцать лет жизни. Сначала кадетский колониальный корпус на Марсе, затем летное училище на Земле и, наконец, Академия военно-космических сил.

Осталось немного. Каких-то два-три месяца. На стапеле орбитальной верфи уже завершен монтаж колониального транспорта «Одиссей», скоро начало его ходовых испытаний…

– Не хотела тебя будить. – Татьяна вышла из душа, поцеловала Глеба в щеку. – Думала, серв сразу придет, а его все нет, – посетовала она.

– Я сам могу исправить.

– Да брось, не связывайся, – мило и снисходительно улыбнулась она. – Лучше сходи освежись, а я закажу завтрак. Все равно в такой духоте уже не уснем.

– Ладно, я быстро, – Глеб понял, что Танюша не поверила, сочла его слова некой формой мужского бахвальства. Ну, ее нельзя за это винить. Системы кварткапсул действительно сложны, для их ремонта требуются особые знания, которыми, по убеждению большинства современных городских жителей, обладают только ремонтные сервы.

Пока он принимал душ, Татьяна изменила настройку окна, превратив его в стереоэкран. Полупрозрачная голографическая панель управления постоянно находилась под рукой – кибернетическая система кварткапсулы непрерывно наблюдала за человеком, обеспечивала максимальный комфорт, услужливо предугадывала каждое движение.

Для Татьяны такой сервис являлся чем-то само собой разумеющимся, она не обращала внимания на действия автоматики, воспринимая их как должное.

Так, посмотрим, – она вызвала на экран меню из ближайшего ресторана, пробежала его взглядом, движением зрачков перелистала электронные страницы, определилась с выбором, сделала заказ.

«Сейчас позавтракаем, и что дальше?» – Она с удовольствием ускользнула бы в привычный для нее мир, но – последовал тяжелый вздох – Глеб обидится. Он еще вчера предупредил, что готовит сюрприз.

Легкая улыбка коснулась губ, но тут же угасла.

Если откровенно, то их затянувшаяся встреча в реальном мире уже начала тяготить. В первый день было прикольно, затем все быстро надоело. Вчера вечером, например, они ужинали в кафе, расположенном неподалеку, в парке под куполом. Впечатления остались, прямо сказать, тяжелые. «Куда приятнее провести время среди чистых и пронзительных красот цифрового пространства, – с нотками ностальгии подумала она, – ну, а если вдруг захочется приключений, то достаточно наугад открыть канал связи, позволить своему сознанию влиться в случайно выбранный информационный поток – неповторимые ощущения гарантированы…»

Ее мысли прервал негромкий тоновый сигнал, на экране тут же возникло дополнительное оперативное «окно», передающее изображение с камер системы безопасности.

Ага, серв наконец явился, – Татьяна впустила ремонтный механизм, и тот, не обращая внимания на человека, сразу же приступил к своим обязанностям. Декоративная решетка, через которую в помещение поступал очищенный и кондиционированный воздух, располагалась под потолком, но серв направился в другую сторону, снял панель стены у самого пола, открыв взгляду множество непонятных, плотно скомпонованных устройств.

«Никогда бы не подумала, что очистка воздуха происходит именно там», – она некоторое время наблюдала за сервом, но быстро утратила интерес к происходящему, к тому же система пневматической доставки бодро просигналила о прибывшем заказе.

Татьяна коснулась сенсора, от ячеистого потолка кварткапсулы отделился бытовой модуль. Ловко орудуя четырьмя манипуляторами, он забрал контейнеры с горячей едой, вскрыл их и принялся сервировать стол.

Они уже позавтракали, а серв все еще возился с ремонтом – он разобрал какое-то устройство, аккуратно разложив на полу его составные части. К духоте добавились запахи пищи, обстановка в кварткапсуле незаметно наэлектризовывалась, дышать становилось все труднее, и Глеб решительно встал, дотянулся до скругленного перехода стены в ячеистый потолок, потянул три неприметных рычажных переключателя.

– Аварийная система, – объяснил он. – Поглощает углекислоту, выделяет кислород. Запаса реагентов хватит на пару часов, но нам нечего тут рассиживаться, ждут дела.

Татьяна подняла взгляд. Ее настроение резко изменилось, в изгибе губ, во взгляде читалось нежелание следовать сумасбродным идеям Глеба. Их отношения после встречи в реальном мире определенно дали трещину, усложнились, потускнели, утратили притягательность.

Она уже не раз мысленно выругала себя: зачем нарушила привычный и приятный ход событий? Спали бы сейчас каждый в своей кварткапсуле, воспринимая друг друга через сеть. Так поступает большинство нормальных людей. Чисто, опрятно, удобно, безопасно.

– Мне нужно на работу, Глеб, – решительно произнесла она.

На самом деле оба знали – сегодня у нее выходной.

– Танюша, у меня были планы.

– Извини. Нет желания никуда идти, тем более в реале, – она ответила резко, но честно. – Глеб, зачем ты придумал эти дурацкие экскурсии? Разве мы не можем встречаться как нормальные люди?

– В цифровом пространстве? – уточнил он.

– Да! Ты же видел: вчера мне стало плохо в парке! – Татьяну передернуло. – Эти ужасные желтые листья! Деревья голые, всякая мерзость под ногами!

– Осень на дворе, – сдержанно ответил он. – В кафе готовят настоящую, не синтетическую пищу, отсюда и запахи. А мерзость – это насекомые, их, между прочим, специально клонировали, чтобы создать экосистему парка.

– Глеб, я знаю одно: мне там было омерзительно! – резко заявила она, но вдруг осеклась, виновато взглянула на него, тихо добавила: – Извини. Мне правда не по себе! Давай на сегодня все отменим? У тебя «Вирком» какой модели? – Она инстинктивно ухватилась за возможность ускользнуть в сетевое пространство, как за спасительную соломинку. – Глеб, мне действительно нужно появиться на работе!

– «Вирком»? – он нахмурился, а затем неожиданно признался: – Понятия не имею.

– Шутишь?! – не поверила она.

– Танюша, я всего неделю как переехал сюда, – ответил Глеб. – «Вирком» не включал, не было необходимости. Хочешь – взгляни сама. А вообще, если честно – я не живу в виртуалке. Появляюсь в Сети только по необходимости.

Она не поверила, нахмурилась. «Как это «не живу в Сети»? Он что, больной или неполноценный?! – промелькнула мысль. – Нет, Глеб просто разыгрывает меня! Ну, конечно! Хотя шутка довольно странная, неуклюжая».

– Позволь спросить: как же мы в таком случае познакомились? – она лукаво и недоверчиво улыбнулась. Действительно, если подумать – смешно! Кто же в наше время способен жить, обходясь без модуля виртуальной реальности? Чем заняться? Сидеть в кварткапсуле? Сойдешь с ума. Да и как без работы? В «реале» трудятся только сервы, а все нормальные люди… – Ну, признайся, ты ведь пошутил?!

– Никаких шуток. А познакомились мы случайно. Я проходил обязательный курс практических занятий. «Виртуальная среда обитания как срез человеческой психологии, измененной глобальными процессами урбанизации», – по памяти процитировал он.

Татьяна совершенно растерялась. Обычно они не разговаривали на подобные темы. Так не принято поступать при знакомстве в виртуалке. Расспрашивать, кто ты, чем занимаешься, где живешь, считается не просто дурным тоном – оскорблением. Сеть тем и хороша, что не нужно притираться друг к другу, усложнять отношения. Ну, на самом деле, какая разница, кто есть кто?

– Прости? – Она даже не пыталась скрыть свое замешательство. – Хочешь сказать, что раньше, до нашего знакомства, ты вообще не жил в виртуалке? А чем же ты занимался?!