И возможно оттого, что Треверс находился так близко, Джесси не удержалась и поцеловала его.

Сначала Бен противился, но потом вдруг стал отвечать ей со страстью, вполне сравнимой с натиском разбушевавшейся стихии. На несколько волшебных мгновений они как будто вернулись в недавнее прошлое. Но так продолжалось лишь до тех пор, пока Треверс не вспомнил о прегрешении Джесси.

– Ты ведешь себя так, словно нам предстоит умереть здесь, – заметил он, отстраняясь от нее.

– Разве нам это не угрожает? – спросила она с дрожью в голосе.

– Нет, – сказал Бен, выглянув из-под стола. – Худшее уже позади. В любом случае тебе не удастся так просто отвертеться, – предупредил он, намекая на ее страстный порыв. – Пожалуй, уже можно выбираться отсюда.

Удивительно, но свирепствовавший несколько минут назад ветер сейчас совершенно утих, однако вместо него по крыше забарабанил ливень. За окнами то и дело сверкали вспышки молний и гремел гром.

О том, чтобы ехать на виллу, не могло быть и речи, поэтому Бен и Джесси разыскали тряпки и принялись убирать воду в комнатах.

Когда с этим было покончено, Треверс приготовил свечи, опасаясь пользоваться электричеством из-за грозы, и развел огонь в камине. Затем он исчез в кухне и через несколько минут вернулся с запыленной бутылкой красного вина в одной руке и двумя бокалами в другой.

– Это я обнаружил в одном из шкафчиков, – пояснил Бен, ставя свои трофеи на стол. – Есть хочешь?

Странно, как он может думать о еде в такое время, подумала Джесси.

– Нет.

– А я, признаться, проголодался. Хорошо, что не успели отнести корзину с остатками ланча в «мерседес», иначе пришлось бы бежать за ней под дождем. Надеюсь, ты все же составишь мне компанию?

Это приглашение вселило в сердце Джесси некоторую надежду. Возможно, еще не все потеряно?

– Почему бы и нет?

Она сдержанно улыбнулась.

– А заодно расскажешь мне свою историю, – добавил Треверс.

– Можно просто прочитать письмо Рона и посмотреть документы о разводе, – пожала плечами Джесси.

– Нет, лучше услышать подробный рассказ. Поэтому начни с самого начала, Джесс, и на этот раз постарайся ничего не пропустить.

– Слушаюсь, господин полковник!

Бен искоса взглянул на Джесси, вынимая свертки из корзины, и предупредил:

– Не перегибай палку, солнышко. Мое настроение может перемениться.

Джесси опустила глаза.

– Хорошо. Все началось с того, что мы познакомились с Роном в больнице. Я работала там медсестрой в детском реанимационном отделении. Рон в то время заканчивал университет. Его направили к нам на стажировку. Мы были еще очень молоды и сразу понравились друг другу. Потом начали встречаться. Я пригласила Рона к себе домой, и он очень приглянулся моему отцу, который тоже был врачом-педиатром. Единственное, в чем расходились наши с Роном интересы, это театр. Я обожала его, а у Ронни он вызывал скуку, – усмехнулась Джесси. – Я ведь увлеклась театром еще в студенческие годы и даже выкраивала часы для посещения театральной студии. Время от времени удавалось принять участие в любительских спектаклях. Потом Рон закончил обучение, мы поженились, и вскоре у нас родился Денни. Конечно, мне пришлось оставить работу, но от спектаклей я отказаться не могла. Это было сильнее меня. Бывали случаи, когда я оставляла Дена с няней, а сама убегала на репетиции. Конечно, Рону это не нравилось, и он частенько упрекал меня за беспечность. – Она вздохнула. – Что поделаешь! В то время я имела иное представление о жизненных ценностях. К тому же у нас собралась вполне приличная труппа, мы обзавелись антрепренером и стали с успехом давать спектакли сначала в небольших городках, а потом и в Оксфорде, и в Лондоне. Как понимаешь, мне приходилось отлучаться из дому. Как-то раз – Дену тогда уже исполнилось два года – на одном из лондонских спектаклей побывал известный театральный критик. Он-то и посоветовал нам попытать счастья на Бродвее, потому что, по его словам, у нашей труппы имелся потенциал. И мы решились. Рону я рассказала о своих планах уже тогда, когда все было готово и даже были куплены билеты в Америку. – Джесси замолчала и некоторое время наблюдала, как Треверс зажигает свечи. – Так далеко я еще никогда не уезжала, поэтому Ронни пришел в бешенство и устроил жуткий скандал. В конце концов он поставил мне условие: или я остаюсь дома и бросаю театр, или мы разводимся и он запрещает мне видеться с сыном. Я оказалась в очень сложном положении, потому что никак не могла подвести остальных членов труппы. Долго и мучительно я искала выход, но потом пришел день отъезда, и мне ничего не осталось, как собрать чемоданы и вылететь в Нью-Йорк. А когда вернулась, не нашла ни Рона, ни Денни. Даже мать Ронни исчезла! Только тогда я по-настоящему поняла, что значит для меня сын. – Голос Джесси дрогнул, и она украдкой смахнула слезинку со щеки. – Я начала поиски и проверила, наверное, все больницы Англии, куда мог устроиться на работу Рон. Безрезультатно. Мне и в голову не приходило, что он покинул страну!

– Разве Ронни никогда не упоминал, что его мать родом из Австралии? – поинтересовался Бен, разворачивая завернутый в фольгу паштет.

– Не могу припомнить, чтобы у нас был об этом разговор. А с самой Элис я виделась всего несколько раз, и наши беседы носили очень поверхностный характер.

– Как же ты узнала, где находится твой сын?

– Рон прислал мне письмо с просьбой о разводе взамен на право общаться с ребенком. Конечно, я готова была на любые условия, лишь бы вновь встретиться со своим мальчиком. Мы с Роном созвонились, а позже он приехал в Лондон, чтобы оформить развод. Я вернула девичью фамилию. Рон сообщил, что собирается жениться, и еще сказал, что Денни иногда вспоминает о том, что у него когда-то была мама. – Джесси печально улыбнулась. – Нечего и говорить, что я вылетела в Сидней сразу же, как только смогла. Мои родители были очень рады за меня.

Бен наполнил бокалы вином и протянул один из них Джесси.

– А как они отнеслись к тому, что ты обманула меня?

– Осудили. Узнав страшное известие о смерти Рона, а затем и Элис, я в тот же вечер позвонила им. Мать настоятельно посоветовала мне обратиться к опекуну Дена – то есть к тебе – и рассказать всю правду.

– Жаль, что ты не послушалась доброго совета, – саркастически заметил Треверс.

Джесси поняла, что рассказ его мало тронул.

– Сейчас я бы непременно так и поступила, но в тот день, когда я приехала по оставленному Роном адресу и позвонила в дверь… – Джесси умолкла, словно заново переживая случившееся. – А потом увидела совершенно посторонних людей, которые упаковывали веши… Словом, я тогда плохо соображала.

– Кто рассказал тебе о том, что произошло?

– Женщина, отворившая дверь. Я спросила Рона Уотерсона, тут она мне все и выложила. И добавила, что следует обратиться к полковнику Треверсу, который проводит собеседование с претендентками на место няни в своем доме. Теперь он решает эти вопросы, сказала она, потому что его назначили опекуном мальчика.

– И все же тебе следовало рассказать правду, – обронил Бен, потянувшись за бокалом.

– Да, но я была слишком потрясена и побаивалась тебя. Я решила, что когда ты начнешь доверять мне как няньке, тогда-то и признаюсь.

– В какой же момент изменились твои планы, Джесс? – спокойно спросил Треверс.

– Изменились?

– Да. Когда тебе пришло в голову, что ты достигнешь своих целей быстрее, если станешь моей женой?

Джесси посмотрела на него, не веря своим ушам.

– Господи, зачем я рассказываю тебе обо всем, если ты мне не веришь! Хочешь знать, меня вообще не волнует, стану ли я твоей женой. В конце концов, у меня была жизнь и до тебя. А сейчас, когда нашла Дена, я сама решу, как поступить!

– Угрожаешь? – холодно взглянул на нее Треверс.

Джесси горько вздохнула.

– Нет. Просто прошу не усложнять положение.

Бен ничего не ответил. Очевидно, ему трудно было сразу принять решение.