Его прикосновение было теплым и крепким. В нем сквозила мужская уверенность, которая во все времена нравилась женщинам. Джесси не смогла отказать себе в том, чтобы немного не задержать руку в ладони Бена. Она наслаждалась короткими мгновениями близости, которым суждено было закончиться в тот миг, когда Треверс отстранится от нее.

Однако вместо этого он переплел свои и ее пальцы и направился вместе с ней по коридору. Вдруг Бен остановился и повернул Джесси лицом к себе. За его спиной находилась приоткрытая дверь, ведущая в комнаты. Оттуда струился в коридор мягкий свет.

Джесси шагнула туда, двигаясь как марионетка и осознавая в эту минуту только то, что ей необходимо поскорее удалиться от Треверса на некоторое расстояние, пока скрытые страсти не взяли над ней верх.

– Джесс?

Бен отпустил ее ладонь, но сразу же взял за руку выше локтя.

– Да?

Джесси даже не подняла головы, не решаясь взглянуть на него.

– Все в порядке, правда? Я имею в виду наши с тобой отношения.

Если бы они существовали, эти отношения, пронеслось в голове Джесси.

– Конечно…

– Если что-то не так, я хотел бы, чтобы ты мне сказала.

Зачем это, лихорадочно размышляла Джесси. Зачем он поглаживает мне руку? Неужели хочет вызвать меня на откровенность? Или его ласка имеет совсем иной смысл? Ведь я и впрямь могу потерять голову и выложить ему всё начистоту: что я испытываю по отношению к нему непростительные чувства, что схожу с ума, представляя, как он обнимает Эмму, что боюсь влюбиться в него без памяти…

Джесси деланно рассмеялась.

– Все в порядке, Бен.

– Вот и ладно.

Интересно, почувствовал ли он сам, как дрогнул его голос? А если так, то почему не отодвинулся, чтобы расстояние между ними увеличилось? Почему вместо этого он просунул руки внутрь широких рукавов ее халата, взял ее за локотки и притянул к себе?

– Понимаешь, Джесс, – продолжил Треверс хриплым шепотом. – Боюсь, что сейчас я уже не смогу без тебя. И поэтому мне хочется, чтобы между нами все было в порядке. Ты пробыла здесь недолго, но даже за такой короткий срок успела стать мне…

– Полезной? – подсказала Джесси, чувствуя, что еще немного, и она сорвется, не выдержав напряженности этого момента.

Казалось, все было направлено против нее: полуночная тишина, окружавший их с Беном полумрак и даже воздух, сделавшийся вдруг непривычно густым.

– Не совсем так, – тихо возразил Треверс, придвигая Джесси еще ближе. – Я хотел сказать необходимой…

Это слово как бы повисло в воздухе и неожиданно повернулось скрытым эротическим смыслом. Сейчас он меня поцелует, возникло вдруг в голове Джесси.

Треверс был уже совсем близко. Она почувствовала прикосновение его колена, затем бедер, вздрогнула, когда ее щеки коснулся слегка колючий подбородок. А затем Бен, положив ладонь на талию, властно прижал ее к себе, и грудь Джесси упруго уперлась в его мускулистый торс.

Треверс нежно коснулся ее губ. Сладостная нега этого прикосновения разлилась по всему телу Джесси, распространяясь теплыми волнами и усиливая сердцебиение.

Она потянулась вперед, закрыв глаза и упиваясь восхитительными запахами Треверса, смешанными со свежестью летнего вечера и легким ароматом океана. А также жасмина и мускуса… Но ведь это чужие запахи! Они принадлежат Эмме! Это от нее всегда пахнет жасмином!… В тот же миг Джесси отстранилась, толкнув полковника ладонями в грудь.

– Не смей!

Треверс выпрямился. С его лица слетело томное выражение и сменилось тревогой. Он словно и сам удивился, как мог оказаться в столь двусмысленной и компрометирующей ситуации.

– Прости, Джесс!… – Будто догадавшись, о чем она подумала, Бен затолкал галстук поглубже в карман, чтобы он лишний раз не напоминал, где и с кем его владелец провел сегодняшний вечер. – Кажется, я слишком увлекся…

– Да, есть немного, – кивнула Джесси.

– Больше этого не повторится.

Само собой разумеется, подумала она. К утру ты уже и не вспомнишь об этом досадном недоразумении.

– Надеюсь, – тихо произнесла Джесси.

Утром Треверс не присоединился к остальным за завтраком, что было особенно странно, если учесть, что совместные воскресные завтраки успели стать традицией.

– Полковник позавтракал раньше, – сообщила Мейбл, отвечая на вопрос Джесси. – Он упомянул о том, что у него есть кое-какая неотложная работа, которую необходимо выполнить до понедельника. Так что лучше его не беспокоить.

Однако когда Треверс не вышел также и к ланчу, предпочтя съесть сандвич за своим столом в библиотеке, Джесси поняла, что он сознательно избегает ее. Эта догадка нашла подтверждение после полудня. Полковник отыскал Джесси в саду, где она гуляла с Денни, и освободил ее от обязанностей до конца дня.

– У тебя еще ни разу не было выходных, – заметил он, не глядя ей в глаза. – Поезжай навести родственников или просто прогуляйся. Думаю, тебе не помешает немного развеяться.

Сердце Джесси тревожно сжалось. Особенно ей не понравилось упоминание о родственниках, которых не было здесь и в помине. Что, если Треверс спросит, как их зовут или где они живут? Это было самое слабое звено в выдуманной ею истории.

– Хорошо, – согласилась Джесси без долгих разговоров и поспешила уйти, пока не прозвучал каверзный вопрос.

– Можешь остаться у родственников на ночь, – бросил Бен вслед. – Только постарайся утром вернуться до моего отъезда на работу. До тех пор я как-нибудь управлюсь с Денни.

Где остаться? Джесси не к кому было идти. Ей оставалось, разве что, провести ночь в гостинице, но подобная перспектива ее не радовала.

– Я вернусь гораздо раньше, – ответила Джесси, задержавшись на минутку возле Денни. – До свидания, солнышко, – сказала она, обнимая сынишку.

– Я хочу пойти с тобой! – заявил малыш, обхватывая ручками ее колени.

– Денни, у Джесс сейчас свободное время, поэтому ты побудешь со мной. Она нуждается в отдыхе, как и все мы.

Треверс говорил спокойно и доброжелательно, но малыш был далек от того, чтобы позволить себя уговорить.

– Нет! – закричал он, ударившись в плачь, и повалился на траву. Это было странно, поскольку прежде за Денни не замечалось истерических реакций. – Я не хочу оставаться с тобой. Я люблю Джесс!

Треверс помрачнел.

– Уходи, – велел он Джесси. – Я сам все улажу.

– Но Денни так расстроен!… Мне не хотелось бы оставлять его в подобном состоянии.

– А я не хочу спорить с тобой в то время, когда у меня возникла проблема, – отрезал полковник.

Джесси медлила. Плач сына рвал ей душу на части.

– Иди! – велел Треверс и гневно блеснул глазами.

В эту секунду Джесси больше всего хотелось крикнуть ему в лицо, что ей некуда идти, что все ее помыслы здесь, с ним и Денни. Разумеется, она не могла позволить себе подобного признания, как не могла выплакаться на плече у Треверса, ожидая, что он скажет, утешая ее: «Ничего, ничего, не плачь. Я все понимаю. Вместе мы преодолеем все невзгоды. Ни одна проблема перед нами не устоит».

Джесси осталось лишь повернуться и отправиться в дом. Крики Денни преследовали ее. К счастью, когда она вошла к себе в комнаты, в саду снова воцарилась тишина.

Заинтересовавшись, Джесси вернулась в коридор и выглянула из окна, выходящего в сад. Бен и Денни сидели на траве друг против друга. Бен что-то говорил, а Денни, похоже, слушал. При виде подобной картины Джесси должна была бы испытать облегчение, но вместо этого она почувствовала себя покинутой.

– Возьми себя в руки, Джесс, – пробормотала она себе под нос. – Иначе твой обман быстро выйдет наружу, и тогда тебе несдобровать…

Промчавшись по бегущей вдоль океанского побережья трассе, Джесси въехала в город и некоторое время бесцельно колесила по улицам, поглядывая по сторонам. Затем она притормозила у обочины и направилась на уличный базарчик, где продавалось все, начиная от серебряных украшений кустарного производства и представленной во всем многообразии керамики, до каких-то подозрительных покрытых пылью предметов, выдававшихся за имеющие антикварную ценность раритеты.