— Скоро ты наработался, — чуть усмехаясь, сказал дядя Вася. — Или лопата не по руке?
Андрей, кажется, не слышал ни насмешки в словах шофера, ни самих его слов.
— А где те ребята, что были тут? — спросил он.
— Ребятишки-то? Да по делам своим ускакали. Что за интерес здесь толкаться. Была бы машина стоящая — другой разговор. А тут и смотреть-то не на что — позавчерашняя техника.
И опять Андрей, не понимая, не слыша, что говорит дядя Вася, с отчаянием спросил:
— А не знаете, куда они пошли?
— Этого не скажу. Не докладывали.
Вдруг Андрею пришла в голову мысль, от которой сразу сделалось жарко: а что, если Сенька уже сидит сейчас у директора и обо всем рассказывает? Сунув в угол лопату, Андрей чуть не бегом выскочил из гаража. Дядя Вася удивленно посмотрел ему вслед.
Беда не ходит одна
В послеобеденный час, да если и погода хорошая, школа — тиха и пустынна. Поднявшись на второй этаж, где помещался кабинет Сергея Ивановича, Андрей постоял, огляделся и на цыпочках подошел к двери. Она оказалась закрытой. Однако в кабинете были люди: оттуда доносились голоса. Затаив дыхание, Андрей приложил ухо к щели и весь похолодел: голос Сеньки! И тотчас у самой двери скрипнул пол. Может быть, это под его ногами скрипнули дощечки паркета? Но где там было разбираться! Отскочив от двери, Андрей быстро-быстро зашагал по коридору. Со страхом ждал — вот сейчас откроется за спиной дверь, его увидят и окликнут. Дверь не открылась, его не окликнули. И, когда схлынул испуг, Андрей ощутил такую слабость, что, казалось, не схватись за перила лестницы, он не удержался бы на ногах. Вот и все. Конец… Теперь — милиция, допросы… Стой! А если ни в чем не признаваться? Знать, мол, ничего не знаю… Правильно, это самое лучшее. Попробуй докажи. Разве он виноват, что похож на какого-то там афериста, который обобрал ребят. Да, только так! Ни в коем случае не признаваться. Все отрицать.
Это решение немного успокоило его. Но сердце продолжало тревожно биться. От каждого подозрительного звука он слегка вздрагивал. Король стоял на лестнице и ждал. А чего ждал — и сам объяснить бы не мог. Так минуло еще немало долгих минут. Наконец из кабинета директора вышли люди. Андрей ничего не успел рассмотреть. Стремглав взбежал наверх. Вот удобное место. Отсюда видна часть лестницы. Вышедшие из кабинета еще не показались, но уже хорошо слышны голоса.
— Отлично, Алла Аркадьевна, — говорил директор, — комнату для вашего биологического кабинета непременно выделим.
— Спасибо за помощь. — Андрей узнал голос учительницы биологии. — А уж экспонаты, таблицы, препараты — все сами изготовим. Энтузиастов у нас хоть отбавляй. Правда, Коля?..
И тут Андрей увидел их — Сергея Ивановича, Аллу Аркадьевну, двух парнишек и девочку. А где же Сенька? Андрей вытянул шею, выпучил глаза. Ну и чудеса! Сеньки-то никакого нет! Бурная радость охватила Андрея. Вот дурила! Этак от страха недолго и писк воробья за паровозный гудок принять! Пронесло. Ничего, глядишь, все и обойдется. Во всяком случае, Сеньке пока ничего говорить не надо. Зачем лезть волку в пасть? Поживем — увидим.
Пока Андрей избежал беды. Но недаром говорят: беда не ходит одна. Тучи набегали с другой стороны. Набегали и сгущались над ним. Когда Андрей еще только крадучись подходил к директорскому кабинету, недавний дружок его Митяй снова, в который раз, бросил лопату и со злостью сказал:
— С меня хватит! Довольно! Кто-то гуляет, а мы — втыкай!
Ребята только устало улыбнулись в ответ, а Гена Мухин шутливо посоветовал:
— Иди, иди, попей молочка!
Сами восьмиклассники работали как заведенные, без лишних разговоров, без нытья. Под их дружным напором куча угля таяла на глазах. Тут же суетился и Ромка. То хватал скрипучую лопату Андрея и кидал в черное окошко уголь, то срывался с места и, размахивая рапирой, вихрем уносился за школу. В поисках Андрея он успел побывать в гараже, общежитии, несколько раз обежал школьный двор. Вот и сейчас, будто ракета, вылетел из-за угла.
— Короля нету?
Митяй сердито проворчал:
— Не такой он дурак, чтобы гнуть спину!
В это время мимо работавших проходил Олег. На плече его висел фотоаппарат. Ромка радостно закричал:
— Фотограф! Фотограф! Снимай меня! — Воткнув в землю рапиру, Ромка подбоченился и застыл, будто» на картинке.
Олег засмеялся и пошел дальше. Но тут его остановил голос Митяя:
— Эй, «По всем углам»! Заверни-ка сюда, материалец есть.
— В чем дело? — подойдя к нему, сухо спросил Олег.
— Да вот трудимся, понимаешь, соленым потом обливаемся, а кое-кто погуливает себе, как в праздник.
— Ты про кого?
Митяй не заставил повторять вопрос. Через минуту фотокору все стало известно.
— А вы что скажете? — спросил он восьмиклассников.
Гена Мухин разогнул затекшую спину. Лицо его было покрыто угольной пылью. Он сказал:
— Факты — упрямая вещь. Поступок, конечно, свинский.
Олег повернулся к Ромке.
— Так, говоришь, хочешь сфотографироваться? Могу. Бери лопату… Загребай уголь… Вот так… Замри.
В одну секунду Олег навел на резкость и нажал спуск.
— Готово! — сказал он.
Происшествие в спальне
Если тебе встретились двое, если они вдруг прервали разговор, посмотрели на тебя, перемигнулись и чему-то засмеялись, то сразу поймешь: тебя ожидают неприятности.
Такая красноречивая сценка была разыграна перед Королем, когда он шел к школьному корпусу. Что бы это значило? Неужели Сенька рассказал о нем? Ноги у Андрея подкашивались, и опять в горячих висках его будто молоточками, стучало: «Попался. Попался.»
Он медленно, со страхом открыл школьную дверь. В вестибюле, у фотоокна, толпилось несколько человек. Смеялись, переговаривались.
— Расступись, — услышал Андрей сдавленный от смеха голос.
Это относилось к нему. Ошибиться было невозможно: все обернулись в его сторону. Стараясь казаться спокойным, Андрей подошел. Ему не мешали. Перед ним расступились. И он увидел фотографию: Ромка стоит возле, угольной кучи, в руках у него лопата. Ромка доволен. Улыбается. До того радостно улыбается — и курносым носом, и плутоватыми глазами, что так и кажется — сейчас скажет: «Ага! Работаю!» Под фотографией были помещены стихи:
Первоклассник, взяв лопату,
Уголь подбирает.
Королев же, ростом с папу,
Бросив все, гуляет.
Уважать лентяев? Нет!
Вам — презренье! Слышите?
В песню радостных побед
Своих имен не впишете.
Андрей раз прочитал стихи, другой и лишь тогда понял, в чем обвиняют. Ну, это еще не так страшно… Только вот стишки очень уж ядовитые. Андрей еще раз прочитал их. Вот как! Ну, ладно… Ни на кого не взглянув, Король молча и быстро зашагал по лестнице.
На Олега Андрей почти не обижался. Что с него возьмешь! Такая обязанность — смотреть по всем углам. Олег и не мог поступить иначе. Бросил Андрей работу? Бросил. Какие могут быть разговоры! А вот простить Лене его ядовитые стишки… Нет, Андрей не хотел прощать. Андрею казалось — Леня только потому так зло и посмеялся над ним, что не может забыть двух пропавших рублей. Значит, все-таки подозревает его?
На уроках Андрей сидел угрюмый, сердитый. А Митяй только радовался этому. На его лице было словно написано: «Обожди, еще и не такого дождешься от них! Отвернулся от меня, не захотел дружить — еще пожалеешь!»
Сам он, сменив гнев на милость, открыто шел на примирение. То и дело заговаривал с Андреем, смотрел ему в глаза, предупредительно подсовывал промокашку, а когда на уроке черчения у Андрея сломался карандашный грифель в циркуле, Митяй великодушно предложил свой циркуль.
Андрей не спешил идти на сближение. Однако и оставаться глухим к откровенным знакам внимания Митяя он тоже не мог. Поступать иначе было не в его характере. Раз человек протягивает руку, тем более в такую трудную для Андрея минуту, — отчего не принять ее?
