(Перевод Я.Голосовкера) *** Что из кувшина черпать большим ковшом? К чему усилье? Я убеждал тебя Не проводить со мною праздно Дни, опьяняясь вином и песней. Зачем страшиться моря? Как морок злой, Пройдет морозный холод предутренний, Нам бы на борт взойти скорее — В руки кормило, подпоры вырвать. И от причала прочь, повернув ладью Навстречу ветру. С легкой душой тогда Мы предавались бы веселью, — То-то бы пить и гулять на славу! А ты, бессильно руку на мой рукав Повесив, кличешь: «Мальчик, подушку мне Под голову! Певец, такою Песней меня не заманишь в море». (Перевод Я.Голосовкера) БУРЯ Пойми, кто может, буйную дурь ветров! Валы катятся — этот отсюда, тот Оттуда… В их мятежной свалке Носимся мы с кораблем смоленым, Едва противясь натиску злобных волн. Уж захлестнула палубу сплошь вода; Уже просвечивает парус, Весь продырявлен. Ослабли скрепы. (Перевод Вяч. Иванова) БУРЯ НЕ УНИМАЕТСЯ Что делать, буря не унимается, Срывает якорь яростью буйных сил, Уж груз в пучину сброшен. В схватке С глубью кипящей гребут, как могут. Но, уступая тяжким ударам волн, Не хочет больше с бурей бороться струг: Он рад бы наскочить на камень И погрузиться на дно пучины. Такой довлеет жребий ему, друзья, И я всем сердцем рад позабыть беду, И с вами разделить веселье, И насладиться за чашей Вакха. Тогда нас гибель ждет неминуемо. Безумец жалкий сам ослепит себя — Но мы… (Перевод Я.Голосовкера) НОВЫЙ ВАЛ Под взметом ветра новый взъярился вал. Навис угрозой тяжких трудов и бед. Натерпимся, когда на судно Бурно обрушится пенный гребень. Дружней за дело! И возведем оплот, Как медной броней, борт опояшем мы, Противоборствуя пучине, В гавань надежную бег направим. Да не поддастся слабости круг борцов! Друзья, грядет к нам буря великая. О, вспомните борьбу былую, Каждый пусть ныне стяжает славу. Не посрамим же трусостью предков прах, В земле под нами здесь упокоенных: Они воздвигли этот город На благоденствие нам, потомкам. Но есть иные — люди, не властные В своих желаньях. Темным страстям служа, Их опозоренные руки Предали город рукам таким же. (Перевод Я.Голосовкера) К МИТИЛЕНЯНАМ Он знай шагает по головам, а вы Безмолвны, словно оцепенелые Жрецы перед загробной тенью, Грозно восставшей из мрака мертвых. Пока не поздно, вдумайтесь, граждане, Пока поленья только чадят, дымясь, Не мешкая, глушите пламя, Иль запылает оно пожаром. (Перевод Я.Голосовкера) К ГОРОДУ МИТИЛЕНАМ Как проходимец, страстно мечтающий По знатным барам запросто хаживать, Тебя не съел он и, бытуя Трудно, в домашнем кругу был сносен. Когда же в буйстве высокомерия, Упившись властью, стал лиходейничать, Как все безумцы-лиходеи, — Мы не стерпели его безумья. Не раз скользили мы под погибелью, Но повернулось все к стародавнему: С оскоминою эта сладость, Да не бывает добра без худа. (Перевод Я.Голосовкера) *** Не помню, право, — я малолетком был. Когда милы нам руки кормилицы, — Но знаю, от отца слыхал я: Был возвеличен он Пентилидом. Пусть злорадетель родины свергнут им: Меланхр низвергнут! Но низвергатель сам Попрал тирана, чтоб тираном Сесть царевать над печальным градом. (Перевод Я.Голосовкера) *** Не всегда продувной Бестией был Питтак И беспечен умом. Нам, главарям, клялся, На алтарь положа Руку, а сам берег Злорадетелей родины, И за тем лишь глядел, Как бы предатели Не открылись его Давним союзникам. (Перевод Я.Голосовкера) НА ПИТТАКА Притонов низких был завсегдатаем; Опохмелялся в полдень несмешанным. А ночью то-то шло веселье: Гам бессловесным сменялся ревом. Пошел он в гору; но не забыл в чести Ни жизни прежней, ни площадных друзей; Всю ночь о дно глубокой бочки Наперебой черпаки стучали. (Перевод Вяч. Иванова) *** За кружкой кружку — только бы бражничать. И днем и ночью полон весь дом вином. Он песни пьяные горланит, И умолкает глагол закона. Тех буйных оргий не позабыл и Гирр, Когда внезапно бурно возвысился: Он ночи напролет в разгуле… Только и слышно — черпак по днищу. И ты, пропойцы темное детище, Такою взыскан славой и почестью, Какие подобают мужу Доблести кровной, честного рода. |
