– Вась, я выйду на минуточку.

– Ладненько.

Мальчик выбежал из купе и торопливо проследовал по коридору, мечтая лишь о том, чтобы туалет оказался свободен. Его мечта осуществилась, и через несколько минут «мученик» ощущал себя вполне счастливым и довольным жизнью человеком. Вымыв руки, мальчик уже собирался покинуть тесную кабинку, как вдруг из-за двери потянуло табачным дымом. Петя встрепенулся, в один миг вспомнив о подозрениях брата. Конечно, курильщиков в вагоне было довольно много, но мальчик почему-то сразу представил Миледи и ее элегантного сообщника. Теперь у Пети появилась возможность почувствовать себя сыщиком, и он не собирался упускать эту возможность. Вместо того чтобы покинуть туалет и спокойно проследовать в купе, он прижался ухом к двери. Несмотря на стук колес, слышимость оказалась неплохой, и можно было расслышать, о чем говорили курильщики. Мальчик не ошибся – в тамбуре действительно находились Миледи и ее сообщник. Наверное, они пришли из соседнего вагона и теперь задержались возле туалета, чтобы устроить очередной перекур.

– Жарко… – послышался мелодичный голосок блондинки. – Неужели нельзя добиться того, чтоб в каждом вагоне работали кондиционеры?

– Мечты, – усмехнулся мужчина, говоривший немного резковатым баритоном. – Из-за этого и не люблю трястись в поездах. Самолетом удобнее.

– Но не в данном случае.

– Как ты не боишься оставлять товар без присмотра?

– Со мной едут отец с двумя детишками. В такой компании товар надежнее сохранится, чем в сейфе. Посторонние в купе не сунутся – детишки все замечают, а сами они на чужой багаж не позарятся.

– И все же лучше бы ты сидела на одном месте!

– Не нужны мне твои советы, Виктор, – в голосе Миледи послышалось раздражение. – Никто, кроме меня, не рискнул бы так, в открытую перевозить товар. А знаешь почему? Они понимают, что на границе их задержат. Глаза их выдадут… Можно хорошо играть свою роль, но на самом дне зрачков все равно останется страх и тревога.

– А у тебя?

– Я не рассматриваю товар как что-то ценное. Сейчас он для меня ничего не стоит – я не боюсь потерять его, я о нем почти не вспоминаю. И в глазах нет той тревоги. Нельзя изображать, надо верить.

– Целая философия.

– Ирония неуместна. Я шестнадцать раз была курьером, чего только не перевозила через границу, и ни разу у меня на маршруте не случалось накладок!

Петя слушал, затаив дыхание и не шевелясь. Тема разговора была явно криминальной, и вести подобную беседу могли только преступники. «Эх, жалко, что Вася не заглянул внутрь саквояжа! – прижавшись ухом к двери туалета, думал юный детектив. – Хотел бы я знать, что они перевозят! Впрочем, это не так важно – главное, эти двое промышляют контрабандой, а потому ими должна заняться милиция. Расследование преступлений недетское дело – мама всегда так говорила, и надо признать, она права. А все-таки интересно было бы хоть краешком глаза посмотреть на «товар»…»

Преступники замолчали, пауза затянулась, тишину нарушал только размеренный перестук колес. Мальчик осмотрелся по сторонам, решая, как ему поступить дальше. Если бы он сейчас вышел из туалета, то мог бы попасться на глаза Миледи и ее сообщника, что было крайне нежелательно и даже опасно. Контрабандисты поняли бы, что их подслушали, и кто знает, какие бы они меры приняли. Впрочем, существовала вероятность, что эти двое уже разошлись по своим купе и мальчишка зря терял время, прохлаждаясь в таком «приятном» месте, как туалет.

Снова потянуло табачным дымком.

– Чувствую себя, словно в сауне. Надо бы небольшой сквознячок устроить, – заговорила Миледи.

– Ничего не выйдет, окно намертво заколочено. Я уже пробовал.

– Тогда откроем дверь.

– Бесполезно. Ключ у проводника.

– Ты же знаешь, что я могу открыть любой замок.

И снова молчание, а потом скрежет ключа и поток свежего воздуха, который уловил даже прятавшийся в туалетной кабине Петя. Возможно, сейчас, когда Миледи и ее сообщник стояли возле открытой двери вагона, настал самый подходящий момент для того, чтобы незаметно выбраться из своего укрытия и проскользнуть в купе. Мальчик опасался, что кто-нибудь из пассажиров попытается войти в туалет, начнет дергать дверь, и тогда злоумышленники сообразят, что некто все время находился с ними рядом и мог подслушать не предназначенный для чужих ушей разговор. Стараясь действовать бесшумно, Петя попытался повернуть защелку, и тут его внимание привлек короткий отчаянный крик и грохот захлопываемой двери…

«Что это было? – в ужасе спрашивал себя мальчишка, чувствуя, как он весь трясется. – Что?!»

Ответ был страшным и очевидным – воспользовавшись ситуацией, бандит сбросил с поезда сообщницу, которая теперь, после пересечения границы, стала ему не нужна. Совершив очередное преступление, злодей собирался забрать саквояж и скрыться в неизвестном направлении. Вот сейчас он войдет в купе, возьмет «товар» и… Какая судьба ждала случайных свидетелей? Что он сделает с Васей и папой?!

Не думая о последствиях, мальчик выскочил из туалета, намереваясь любой ценой предупредить своих близких о грозящей опасности. Тамбур был пуст, входная дверь закрыта – вокруг не просматривалось никаких следов того, что с поезда минуту назад сбросили человека. Еще не зная, что будет дальше, Петя со всех ног помчался в купе, хотя и понимал, что преступник уже опередил его… Дверь четвертого купе была открыта настежь. Петька с испугом заглянул внутрь и увидел скучавшего возле окна Васю, дремлющего папу и живую, невредимую Миледи, невозмутимо восседавшую на своей полке.

Колеса стучали гулко и тревожно. Два белобрысых, похожих друг на друга как две капли воды мальчугана стояли в конце коридора, обсуждая опасные события, происходившие в поезде.

– Ты правда думаешь, что эта хрупкая женщина могла сбросить с поезда высокого, спортивного телосложения мужчину? – недоумевал Вася, выслушав возбужденный рассказ брата.

– А почему бы и нет? Ты же сам говорил, что Миледи способна на все.

– Да, конечно, в том смысле, что она морально способна на любую пакость. Морально, но не физически. У нее просто силенок не хватит – разные весовые категории.

– Здесь важны не килограммы, а элемент неожиданности. Представь, двое стоят у открытой двери, мило болтают, мужчина ни о чем не подозревает, и вдруг его резко толкают в спину…

– Да, такое возможно… – задумчиво произнес криминалист-самоучка. – Но из этого следует, что Миледи еще опаснее, чем мы предполагали. Ей ничего не стоит убить человека.

– Именно. Знаешь, пока я отсиживался в туалете, пришел к окончательному выводу – лучшее, что мы можем сделать, – это сообщить о подозрительном саквояже в милицию. Пусть взрослые во всем разбираются.

– Но что конкретно мы им сообщим?

– Как что?! Все, что знаем!

– А доказательства? Знаешь, Петька, на самом деле у нас нет никаких улик, доказывающих преступные намерения Миледи.

– Разве мало того, что она спрятала от таможенников багаж?

– Думаешь, нашему рассказу поверят? Переехать через границу с саквояжем на видном месте, который почему-то не заметили пограничники двух стран, – разве такое возможно?

– Но папа может подтвердить…

– По-моему, он ничего не заметил. Когда спросонья заполняешь миграционную карту, вряд ли можно засечь даже то, что происходит под собственным носом.

– Да… – протянул Петя, соглашаясь с братом. – Похоже на то.

Близнецы замолчали. Путешествие неумолимо подходило к концу, до прибытия в Симферополь оставалось всего несколько часов, а плана действий у мальчишек пока не было. Может быть, им вовсе не следует вмешиваться в это дело и надо оставить все, как есть? Пусть Миледи отвезет, куда пожелает, свой саквояж с «товаром», а они с папой станут спокойненько отдыхать на море, не вспоминая о темной криминальной истории, свидетелями которой случайно оказались. Но, с другой стороны, они просто не имели права позволить беспрепятственно уйти человеку, творившему такие злые дела. Если в саквояже находились наркотики, то страшно было даже подумать, сколько горя и смертей они могли принести. В каком-то фильме говорили: «Если становишься спиной к злу, сам становишься злом», и Петя очень хорошо запомнил эту фразу.