Корин вихрем ворвался в оружейную.
— Держись, держись, старина! — прокричал он, склоняясь над Квентином, распростертым на полу пещеры. Один из волков вылизывал его рану, зиявшую над левым крылом.
— Корин… — прохрипел старик.
— Не надо разговаривать, Квен. Побереги силы.
— Нет, Корин… Выслушай меня. Приближается рассвет… У меня есть одна мысль. Ледяные щиты. Те, что из облачного льда, ты знаешь…
Облачным совы называли непрозрачный лед, мутный из-за множества замерзших пузырьков воздуха.
— Помолчи, Квен!
— Ничего, Корин. Я не так уж тяжело ранен. Все не так страшно, как кажется. Ты должен меня выслушать! — Яростный огонь вспыхнул в желтых глазах старика. — Облачный лед. Я много экспериментировал с ним… И когда вот этот волк начал вылизывать мою рану, мне вдруг пришло в голову… Кстати, как его зовут?
— Как тебя зовут? — спросил Корин, поворачивая голову к серому волку с черными пятнами на шкуре.
— Пестряк, ваше величество.
Левая передняя лапа у Пестряка была страшно изуродована. Если бы уголь Хуула остался в вулкане, этот волк, несомненно, стал бы глодателем из священной Стражи. При взгляде на этого волка Корин вновь почувствовал дрожь в желудке. Уголь Хуула хранился здесь же, в оружейной, в одном из закрытых ящиков, сложенных в задней части пещеры. Эти ящики можно было открыть только по личному распоряжению Корина и только в том случае, если на поджигательных пунктах кончатся свежие угли. Корин знал, что в разгар сражения будет проще всего вернуть уголь в жерло вулкана, но до этого он должен был сделать еще кое-что. Про себя Корин называл это операцией «Смертельная приманка». Он собирался заманить Ниру и Стригу в совершенно безвыходное положение. Туда, откуда им уже не будет спасения. Если уголь сможет стать орудием, которое приведет этих сов к гибели, то тем самым он искупит все принесенные на землю горести.
Корин вновь сосредоточился на Квентине.
— Его зовут Пестряк. Что ты хотел передать ему, Квен?
— Пестряк, дружок… — тихо прошептал Квентин. — У тебя есть братья? Или сестры?
— Да. Но они не очень-то со мной знаются.
— Но почему? — спросил Квентин. Корин едва сдержался, чтобы не заорать на старика. Он знал, что Квентин не должен тратить силы понапрасну. Он видел, что старый квартирмейстер слабеет на глазах.
— Потому что я хромой.
— Ах, дружок, это же глупо… Я, например, совсем не сторонюсь тебя. Ты очень нужный волк. Только что ты отлично очистил мою рану, вылизав ее языком. У тебя грубый язык, Пестряк. Прекрасно годится для полировки. Ты должен позвать братьев и сестер. Скажи им, что квартирмейстер по имени Квентин из семейства пестрых неясытей, то есть Strix varia…
— Ради Глаукса всемогущего, зачем ты все это говоришь? — взорвался Корин. — При чем тут твое латинское название? Будь же благоразумен, Квен, побереги силы!
Но старик не обратил на него никакого внимания. Его янтарные глаза смотрели в зеленые глаза волка.
— Собери волков. В задней части этой пещеры вы найдете четыре дюжины ледяных щитов. Начните вылизывать их. Лижите их, пока они не засверкают, пока не заблестят, как зеркало, и вот тогда вытащите их наружу. — Застонав от боли, он с трудом повернул голову к Корину. Потом устало закрыл глаза и проговорил: — Я хочу, чтобы эти щиты полыхали… горели яростно… ослепительно… Ты… ведь ты… понимаешь, да? Рассвет уже близко. Оружейная смотрит на восток… в сторону… восходящего солнца. Ты… понимаешь?
И Корин понял. В следующий миг он заметил струйку крови, вытекающую из затылка Квентина. По сиплому вздоху Пестряка он понял, что волк тоже только сейчас увидел это.
— Не… пытайся… зализать эту рану, — хриплым, еле слышным шепотом прошелестел Квентин. — Побереги слюну, малыш. — Послышался судорожный булькающий звук, а затем все стихло. Будто легкий ветерок пробежал по пещере.
«Квентин умер! — подумал Корин. — Старый квартирмейстер умер!»
Он еще не успел до конца осознать эту мысль, как Пестряк уже бросился прочь из пещеры.
Глава XXIX
Последний отсвет
Сидя на своем командном пункте, напротив вышин, Нира, сощурившись, смотрела на восходящее солнце. Нестерпимое сияние ослепляло глаза. Солнце яростно полыхало над горизонтом, а тут еще два восточных вулкана, Данмор и Морган, вдруг надумали извергаться, и зарево над ними усиливалось с каждой секундой. На миг тишина воцарилась над полем схватки.
— Нужно временно отступить. Соберем силы и подождем подкреплений, — прокричала Нира, обращаясь к войскам.
Стрига опустился на камень рядом с ней. Наклонившись к самому лицу Ниры, он вкрадчиво прошептал:
— Осталось всего восемнадцать часов, моя милая, и тогда…
Ниру снова передернуло от непозволительной фамильярности его тона. Нашел время любезничать!
— Да, до появления хагсмаров осталось еще целых восемнадцать часов. Ты думаешь, что первая стая может прилететь сюда практически сразу же?
— Да, я уверен в этом.
Дневные часы ползли нестерпимо медленно. В обоих враждебных лагерях измученные предводители не знали покоя. Корин горячо обсуждал что-то с дядей и остальными членами стаи.
— Значит, — говорил Сорен, поворачиваясь к Хаймишу, — до сих пор у нас нет никаких новостей о захватотряде. Мы даже не знаем, добрались они до дворца или нет.
— Я не думаю, что они станут посылать сообщение. Мы узнаем что-нибудь только тогда, когда увидим Намару и ее волков, плывущих через море Вечной зимы или через пролив.
— То есть, нам остается только ждать, — мрачно заметил Копуша.
В этот момент к ним подлетел молодой лейтенант из дивизии Ледяных клювов. Это была совка-сплюшка, с крошечными аккуратными коготками.
— Послание от противника! Они предлагают провести переговоры.
— Это может быть ловушка! — мгновенно насторожилась Отулисса.
— Может быть, — согласился Корин. Однако ему не терпелось узнать, чего хотят враги. Возможно, пришло время начать операцию «Смертельная приманка»? Король повернул голову к Хаймишу, который с самого начала войны стал его главным советником, поскольку превосходно знал всю территорию Дали.
— Мы можем выделить тебе волчью стражу для охраны. Я бы посоветовал встретиться с ними на высоком горном хребте за Горячими вратами, — посоветовал Хаймиш.
— Нет, — отказался Корин. — Я возьму с собой только своего дядю, Сорена.
Корин и Сорен подлетели к хребту. Нира и Стрига уже ждали их на соседнем горном выступе.
— Выслушайте меня! — прокричала Нира. — Не обольщайтесь тем, что мы отвели войска за Горячие врата. Мы не отступим. Вы молодцы, что догадались отполировать ледяные щиты. Но когда солнце поднимется, восход утратит свою силу. А к нам тем временем подойдет подкрепление. К полудню завтрашнего дня ваша Жар-дружина, истребители Стрикс Струмы и Ледяные клювы будут уничтожены, ибо черные крылья наших хагсмаров закроют солнце и вы все умрете.
— Тем лучше, мы будем сражаться в тени, — ответил Корин.
— Будьте благоразумны. Сложите оружие! — выкрикнул Стрига, соскочив со своего насеста.
— Придите и возьмите, — непреклонно ответил Корин, и голос его прогремел над долиной. Снизу грянули ликующие крики угленосов. — Переговоры окончены.
На обратном пути Сорен посмотрел на щиты. Нира была права. Эта хитрость работала только на рассвете, но что, если… Что, если создать отдельную фалангу щитоносцев, которые, прикрывшись щитами, будут совершать стратегические маневры по полю битвы? Это будет особое мобильное подразделение! Как известно, главным оружием хагсмаров был их устрашающий фингрот, смертоносный желтый свет, который струился из их глаз, парализовывая противника. Но что, если отзеркалить этот грозный желтый свет, обратив их на атакующих?
— Мне нужна Отулисса! — воскликнул Сорен. — У меня есть идея.
Вскоре после окончания переговоров сражение возобновилось с новой силой, но у обороняющихся было достаточно времени для создания летучей фаланги. В нее назначили самых крупных сов под командованием орлов Грома и Заны, прилетевших на фронт из Амбалы. Орлы были настолько огромны, что могли нести по одному щиту в каждой лапе, и еще по одному в клюве. Они составляли центральную часть фаланги. Гильфи была рулевой фаланги. Кто-то должен был направлять летающие ледяные щиты в полете, координируя их положение в соответствии с маневрами хагсмаров, и маленькая Гильфи с ее опытом навигатора была лучшей кандидатурой на эту роль. Строго говоря, она была рождена для нее!
