Предоставленный самому себе в преодолении трудностей структуры и характера, Стефано ощутил, насколько свобода обезоруживает и радует. «Я работал на уровне создания характеров, что, возможно, было неслыханно для фильма ужасов. Фактически мне казалось, что я пишу сценарий фильма про Мэрион, а не про Нормана. Я видел, как Мэрион годами работает на скучной работе, среди неприятных и невзрачных людей. Она влюблена в человека, но их свадьба невозможна из-за отсутствия денег. Самое замечательное в Мэрион было то, что она никогда не перестает думать: «Справлюсь ли я со всем этим когда-нибудь?». Это очень похоже на ситуацию, когда кто-то изображает сумасшедшего, не являясь сумасшедшим на самом деле. Когда мы добрались до сцен в мотеле, для меня все изменилось. С того момента мы приступили к манипуляциям высочайшего порядка. Главное было измучить зрителя. Поскольку в прежних работах Хичкока не было ничего похожего на «Психо», я приступил к написанию сцен с удивительной и невероятной свободой».
В других деталях построения сцен Хичкок был совершенно точен. «Мы отрабатывали в сценарии сцену за сценой, – вспоминал Стефано. – Он был чрезвычайно опытен в таких технических деталях, как, например, поездка девушки в автомобиле. Он обычно говорил, что «надо бы показать, что она захватила с собой важные бумаги, когда вернулась домой, чтобы собраться в дорогу, – розовое белье и все такое». Хичкок не любил, когда зритель задает вопросы. Он считал, что надо уметь предвидеть, о чем собирается спросить зритель, и давать ответ на этот вопрос как можно скорее».
Чтобы убедиться в том, что Стефано точен в деталях, Хичкок даже нанял голливудского сыщика в качестве технического консультанта. Сценариста также заставили наблюдать манеру поведения продавца подержанных автомобилей Ральфа Аутрайта с бульвара Уилшир в Санта-Монике. Стефано были предоставлены данные по каждому сюжету сценария, от топографической карты трассы 99 (включая названия, адреса и цены на номера каждого мотеля) вплоть до детального описания контор и внешнего облика продавцов недвижимости; от информации о дорожно-транспортных происшествиях и помешательствах на основе эдипова комплекса до сведений из области любительской таксидермии.
Стефано быстро обнаружил, что никакой поворот сюжета так не забавлял Хичкока, как покадровая разработка сцен убийства. Сценарист вспоминает, какое удовольствие испытывал режиссер от сцены гибели почти в начале фильма привлекательной для зрителя героини в исполнении кинозвезды. «Дольше всего мы обсуждали план сцены убийства в душе, – вспоминал Стефано. – Мы оба хотели точно знать, что получится на пленке. Помню, как, сидя на диване в его офисе в студии «Парамаунт», мы подробно обсуждали детали сцены убийства. Он встал из-за стола, подошел ко мне и сказал: «Вы будете камерой. Теперь мы сделаем так, чтобы она не просто лежала на полу ванной. Мы покажем, как убийца поднимает шторку в душе…» И Хичкок сыграл каждое движение, каждый жест, каждый нюанс, заворачивая труп в эту занавеску. Вдруг у него за спиной распахнулась дверь офиса, и вошла его жена Альма, появлявшаяся на студии крайне редко. Мы с Хичкоком вскрикнули: «Аааааааааа!». В тот момент шок от ее вторжения был настолько сильным, что потом мы хохотали минут пять!»
В конце второй недели обсуждения сценария Хичкок безо всяких объяснений удалился от мира. «У меня было такое чувство, что это проверка моего сценария», – вспоминал Стефано, усмехаясь. «Он спросил: «Почему вы не начинаете писать сцену встречи девушки с ее любовником в отеле «Феникс»?» Пришлось написать эту сцену, как раз до момента, когда она выходит из номера отеля. Когда Хичкок вернулся, я вручил ему страницы и мы продолжили разговор. На следующий день он сказал: «Альме понравилось». Он никогда не говорил, что понравилось ему, но он как бы давал мне понять, что если бы ему не нравилось, то встреча просто не состоялась бы».
Поведение режиссера было совсем неудивительно для сценариста, уверенного до определенного момента в том, что команда Хичкока является слишком «странной организацией». Согласно Стефано, «они не ждали комплиментов. Это как при королевском дворе. Комплиментом было то, что вас пригласили. В какой-то день Хичкок заговорил о Джоне Майкле Хейсе, написавшем сценарии к его самым крупным проектам («Поймать вора», «Окно во двор» и т. д.). Хичкок сказал: «О, у него была одна замечательная строчка в фильме «Неприятности с Гарри», где Ширли Маклейн говорит: «У меня короткий запал». Я сразу же сказал себе: «Стефано, на аплодисменты можешь не рассчитывать». Давний сотрудник Хичкока, сценарист Чарльз Беннет («39 ступеней») определял это качество Хичкока как «изъян в характере». Беннет рассказал журналисту Пэту Макджиллигану в «Бэкстори»: «И это был очень скверный изъян в его характере, потому что, как я сказал, он совершенно неспособен к созданию сюжета или его развитию. У него бывают хорошие идеи, но он никого не ценит, кроме себя».
Во время работы над последними деталями заграничного показа фильма «На север через северо-запад» Хичкок послал небольшую бригаду в город Феникс в штате Аризона для дополнительных съемок «атмосферы» и поиска фотографий. Стефано завершил сценарий через три недели и представил его 19 декабря 1959 года. Несмотря на претензии сценариста к роману, он насладился самым лучшим, что было у Блоха, – структурой, персонажами, атмосферой, тоном. Но Стефано удалось сделать диалоги более живыми, остроумными и с более глубокой характеристикой героев. Что бы Стефано ни думал о Хичкоке как о растратчике времени впустую, влияние режиссера в сценарии чувствуется очень сильно.
«Он просил меня изменить всего лишь одну сцену, или слово, – вспоминал Стефано о реакции Хичкока на сценарий. – Он считал, что сцена, в которой патрульный полицейский будит спящую в машине девушку, была недостаточно напряженной. У меня полицейский был красивым молодым парнем, который захотел предостеречь ее от поездки. Во время обсуждения проекта сценария эта сцена Хичкоку нравилась, но, прочитав готовую работу, он пожелал, чтобы полицейский имел более зловещий вид. Не понравилось ему и одно слово в первой сцене, когда героиня говорит Сэму, что больше они не увидятся, и он предлагает писать друг другу «страстные» письма. Хичкок сказал: «Мне не нравится слово «страстный». На что я его тут же спросил: «Считаете его неподходящим для этого героя?» «Нет, нет, – заявил он. – Мне просто не нравится слово». И тогда я сказал: «Если это ваш единственный аргумент, то я оставлю все как есть». Стефано оставил слово в тексте. Удивительно, но Хичкок больше не возражал.
Хотя сценарист воспринял реакцию Хичкока как удовлетворительную, во время съемок (или редактирования) режиссер менял или вовсе отказывался от многих попыток писателя бросить вызов цензуре и усилить сложность характеров и контекста, а также своеобразие диалогов. В начальной сцене свидания Сэма и героини (по сценарию Мэри) в отеле «Феникс» Стефано снижает пафос ситуации («что вы, она даже мухи не обидит»), прерывая их долгий поцелуй «жужжанием и близостью назойливой мухи» (от этой идеи отказались). Ограниченный, не вызывающий сочувствия Сэм вдруг становится красноречивым и произносит, что они с Мэри «обычные несчастные работяги», и далее говорит ей: «Знаешь, чего мне хочется? Чтобы было чистое, безоблачное небо… и самолет… и мы с тобой в нем… а где-то продается остров, где мы можем бегать без… босиком. И у нас есть деньги купить все, что я хочу». (Эти строки в фильм не вошли.)
В сценах в риелторской конторе, как написано у Стефано, вульгарный нефтяник мистер Кассиди отпускает в адрес Мэри замечания откровенно сексуального характера. В фильме этого эпизода тоже нет. Как было написано в сцене, Кассиди пристает к Мэри, говоря ей: «Тебе необходим выходной в Лас-Вегасе». На что Мэри отвечает: «Я собираюсь провести выходной в постели». Нефтяник на это замечает: «Это получше Лас-Вегаса». Стефано также пытался сохранить напряжение в сценах бегства Мэри с крадеными деньгами, придумав сцену, когда она останавливается на бензоколонке, чтобы заправиться, но быстро уезжает, услышав звонок телефон-автомата. Эта сцена тоже не вошла в фильм. Длиннее, чем в готовом фильме, была сцена, где ее задерживает дорожный патрульный (его лицо беспристрастно, хотя в сценарии не было написано, что на нем темные очки).
