Пиковый Король. Я посмотрела на воду. Кто он был? Тень? Идея? Я встала и подошла к узлу на дне лодки. Положила его на стул, крепко привязала шнуром, подняла и выбросила за борт. Волны с бульканьем поглотили свою жертву, и на воде в том месте, где мамино тело последовало за сумкой с ее вещами, остались только круги. Море заволновалось, но вскоре снова успокоилось. Симон. Джон. Мама. Подняв глаза, я увидела темную фигуру на вершине скалы и улыбнулась. Я знала, он не сможет пропустить это событие. Казалось, он чего-то ждет. Я помахала ему, развернула лодку, направила к острову, бросила якорь, вышла и взобралась на скалу. Теперь я сижу здесь. Остальное, как говорится, покрыто мраком.

Я только что достала фляжку и налила в стакан, который прихватила с собой, красного вина. Я подняла стакан навстречу луне и дала лунному свету смешаться с его содержимым. Потом салютовала моему темному спутнику и сделала глоток вина с легким привкусом какао.

Боги определяют нашу судьбу, как бы мы ни старались это изменить. Таков мой вольный перевод этого философского изречения. Я снова подумала о покое. О прощении. Я отняла у Бустера жизнь, но сделала его своим лучшим другом. Я предала Калле, но он нашел другую девушку и добился успехов в математике, сделав то, о чем я сама мечтала когда-то. Я причинила боль Бьёрну, но надеялась, что таким образом помогла ему примириться с самим собой и со старением. Я поспособствовала тому, чтобы Карин Тулин выгнали из школы, но благодаря этому она нашла свое истинное призвание. Я убила свою маму, но таким образом пробудила ее к новой жизни, к новой экзистенции.

И внезапно все они закружились у меня перед глазами в безумном танце: такса Жокей, за ней Бустер — еще с ушами, дальше я различила Калле, Бьёрна, Карин Тулин, Свена, Сюзанну, Анну-Клару… Я видела Бритту с распущенными волосами, смеющуюся, лежа на снегу, а за ней — Джона. Он улыбался, не улыбаясь, но в глазах его светилась радость, он держал Бритту за руку и смотрел на меня. И тут я увидела маму.

Она танцевала в праздничном красном платье. Ее длинные ноги были босыми, и она откидывала назад свои роскошные волосы. И смеялась, пока ее смех не превратился в крик одинокой чайки, летящей над морем.

10 августа

Человек на другом конце трубки сделал усилие, чтобы на четком английском объяснить мне:

— Полагаю, он сейчас на пенсии. Если он служил во флоте, то получает пенсию, и тогда мы сможем разыскать его адрес. Предлагаю вам написать ему письмо. И послать его нам вместе с запиской, в которой вы изложите всю информацию, которая вам известна. Мы, в свою очередь, сделаем все возможное, чтобы доставить ваше письмо адресату. Пошлите конверт по адресу: ASPAA (С), Management Service Case Work, Centurion Building, Grange Road, Gosport, Hampshire P0139XA. Повторить? Как я уже сказал, мы сделаем все, что в наших силах.

Дневник дописан. Передо мной лежит пустой лист бумаги и останки жизни. Берясь за ручку, я чувствую себя так же неуверенно, как в тот день, когда впервые писала мужчине, с которым провела дождливый день в Стокгольме. Сердце бьется в груди, ладони потеют, хотя я еще не написала не строчки. Я не знаю, как написать, что сказать… Но слова сами берут дело в свои руки, как и тем летом. Рука сама собой выводит буквы: « Dear John». И дальше:

«То божество намерения наши довершает, Хотя бы ум наметил и не так… Может, эта цитата говорит тебе о чем-то… о ком-то?»

Я проводила лето во Фриллесосе всю мою жизнь, и это место значит для меня слишком много, чтобы это можно было описать словами. Скалы в Нурдстен существуют на самом деле, как и другие места, описанные в книге, но сама она — плод фантазии. Я взяла на себя смелость придумать магазины, рестораны, людей, чтобы вывести их в романе. Например, описание домов престарелых не имеет ничего общего с реальностью, как и жалобы персонажей на шведскую систему ухода за пожилыми людьми.

Все герои романа вымышлены, и любое сходство с реально существующими людьми — чистая случайность.

Любовные игры китов нельзя увидеть на западном побережье Швеции. О них можно услышать в песне Кристофа Штелинга «Die Liebe der Wale im Eismeer» — «Любовь китов в Ледовитом океане».

Когда пару лет назад на книжной ярмарке в Гётеборге мне представилась возможность встретиться с Марией Эрнестам, уже тогда суперпопулярной писательницей, чье время было расписано по секундам, я поняла, что успею задать только один вопрос. И спросила о том, что во время работы над переводом романа волновало меня больше всего: почему у матери героини нет имени. «Дело в том, — улыбнулась Мария, — что ты можешь читать книгу, как тебе больше нравится: хочешь поверить в то, что Ева убила свою мать, — значит, так оно и было, а если предпочитаешь, чтобы она совершила убийство только в мыслях, то вредная старуха Ирен — и есть ее мать».

Книги Марии Эрнестам не стоит воспринимать буквально. Ей нравится играть с читателем, запутывать его и удивлять. В ее романах все совсем не так, как кажется на первый взгляд, и в расставленные ловушки очень легко попасться. Недаром писательница говорит, что главный источник вдохновения для нее — сам Уильям Шекспир. А ведь его произведения уже не один век вызывают самые разные толкования.