– Пошли на лестницу, – протиснулся Олег сквозь толпу одноклассников к Женьке и Теме. – Важное дело есть.

На лестничной площадке они уселись на подоконник. Олег быстро изложил им суть дела.

– Детский сад и трусы в горошек, – пренебрежительно отмахнулся Тема. – Все клады в Москве давно уже найдены.

– Вечно ты, Темыч, ничему не веришь! – возмутился Женька. – Я тоже слыхал: сейчас в Москве всякие клады или старинные ценности даже чаще, чем прежде, находят. Слушай, Олег, – вскочил он с подоконника. – Пошли прямо сейчас искать. Подумаешь, с уроков на один день смоемся.

– С уроков нельзя, – покачал головой Олег. – У нас же сейчас опять Станиславыч. А потом алгебра. Мне надо сегодня по ней зачет пересдать. А вот после уроков…

– После уроков мы тоже хотим, – вдруг услышали мальчики голоса Кати и Тани.

– Ну-ка, рассказывайте, куда собрались? – потребовала Катя.

Олег повторил еще раз все сначала. Потом добавил:

– Есть в Костянском несколько подходящих домов. Я недавно там проходил. Людей уже выселили, а ремонт еще не начался.

– Как раз то, что надо! – загорелись глаза у Женьки. – А ты, Темыч, если не хочешь, дома сиди.

– Нет уж, – насупился тот. – Я тоже пойду.

Толпа возле подоконника росла. Друзей то и дело толкали.

– Чего у вас там? Клады-кладики? – осклабившись в идиотской улыбке, внезапно просунулся между Темой и Катей Лешка Пашков.

– Иди отсюда! – шуганул его Женька.

Пашков послушно слинял.

– Ладно, – продолжил Олег. – Значит, так: забежим домой, пообедаем, а потом сразу в Костянский. Встречаемся ровно в четыре возле моего дома.

Однако в конце учебного дня стало ясно: в четыре пойти не удастся. На завтра задали много уроков. Придется сначала их выучить. Тем более что на исходе первая четверть.

– Тогда быстро делаем домашку, а потом в путь, – решил Олег.

Встретиться им удалось только в пятом часу. Пока они шли, сгустились сумерки.

– Может, вернемся? – опасливо посмотрел Тема в глубь мрачного Костянского, в котором едва горело три тусклых фонаря.

– Давай возвращайся, – язвительно покосилась на него Катя. – Ты у нас, Темыч, еще в детском саду на улицу вечером выходить боялся.

– Заткнись ты! – обиделся Темыч. – Я совсем не боюсь. Просто уже темно. Мы внутри дома ничего не увидим.

– Можешь не беспокоиться, – вынул Олег из кармана новенький фонарик. – Он знаешь как светит!

Побродив по Костянскому переулку, друзья наконец облюбовали двухэтажный особнячок с ампирной лепниной.

– Явно когда-то был частный дом, – объяснил свой выбор друзьям Олег. – В таких обычно владельцы клады и прятали.

Он остановился около покосившейся двери.

– Может быть, все-таки лучше мы завтра сюда придем засветло? – еще раз предложил Тема.

– Ну ты даешь! – покрутил пальцем у виска Женька. – Прийти в такое потрясное место и даже не посмотреть.

– Да нет. Я чего… Пошли, – покосился с опаской Тема на Катю, которая вечно над ним подтрунивала.

Олег дернул за ручку. Дверь со скрежетом подалась. В прихожей Олег зажег фонарик. Пол, насколько хватало глаз, усыпан обломками кирпичей, пустыми консервными банками и прочим мусором. Перегородки между комнатами наполовину выломаны. Двери сорваны с петель.

– Дела-а, – протянул скорбно Женька. – Так тут уже бомжи похозяйничали.

– Бомжи? – огляделась Катя. – Скорее тут кто-то вообще на танке ездил.

– Это любители старины, – объяснил Олег. – Мигом все обдирают в пустых домах. Вплоть до дверных ручек. Такие вещи у знатоков теперь денег стоят. Ладно, пойдемте.

Высвечивая фонариком укромные уголки, они осмотрели одну комнату. Потом другую. Третью. Пока ничего интересного не находилось. Если, конечно, не считать находками изрядно обколотый эмалированный таз и продавленную кровать.

По дому прошелестел порыв ветра. Потом раздался негромкий стук.

– Слышите? – замер на месте Тема. – По-моему, кто-то вошел.

Друзья насторожились. Но сколько они ни вслушивались во тьму, больше ничего странного не уловили. Только сквозняк продолжал носиться по пустым комнатам старого дома.

Олег двинулся было вперед, но вдруг обо что-то споткнулся. Фонарик вылетел у него из рук и погас.

– Вот черт! – пробормотал мальчик сквозь зубы.

Сумерки уже настолько сгустились, что видно почти ничего не было. Олег начал шарить на ощупь по полу в поисках фонаря.

– Ну и грязь тут, – поднялся он наконец с корточек.

– Я вот и говорю: нужно бы завтра при свете, – тоскливым голосом завел прежнюю песню Тема.

– Меньше бы говорил, – огрызнулся Женька.

Олег тем временем отыскал фонарь. Но он больше не зажигался.

– Лампочка гикнулась от удара, – невесело констатировал мальчик. – Пошли выбираться отсюда.

– А кто-нибудь помнит, где выход? – спросила Катя.

Олег в растерянности молчал.

– Пошли попробуем вон туда, – двинулся он наугад.

Теперь они брели в почти полной тьме. Где-то на улице тоскливо завыла собака.

– Кошмар! – содрогнулся Тема.

– Перестань! – шикнула на него Катя. Ей тоже было не по себе.

– Все ясно. Нам надо туда, – повернул вдруг влево Олег.

Стало светлей. За окном горел тусклый фонарь.

– Ого! – присвистнул Олег. – Тут мы, по-моему, еще не были.

Они оказались в огромной комнате…

– Долго мы тебя еще будем ждать? – вернул Олега к действительности сердитый окрик папы. – Мы уже за столом!

– Сейчас! – отозвался мальчик.

Натянув одной рукой домашние брюки, он другой потянулся к полке и достал толстую книгу. Она была издана еще в конце прошлого века. На серо-зеленой обложке крупными золотыми буквами значилось: «Загадочные личности и призраки».

Олег начинал читать ее год назад, но тогда ему стало скучно. Теперь он подумал, что именно эта книга может что-нибудь прояснить.

– Так, – уткнулся Олег в оглавление. – Водяные. Русалки. Повешенные. Ага! Домовые привидения!

Раскрыв нужную страницу, Олег заскользил глазами по строчкам с ятями, твердыми знаками, ижицами. И вскоре ему открылось такое, что он снова напрочь забыл об ужине.

Никому из друзей Олег в тот вечер звонить и не стал. Наспех поужинав, он снова закрылся с книжкой в комнате. Вульф, как обычно, лег на полу рядом с мальчиком и уютно посапывал.

Впрочем, Олегу было сейчас не до Вульфа. Он читал все дальше и дальше, и ему открывалось такое, что, если бы не поздний час и страх, который они испытали в комнате с камином, Олег бы уже сейчас снова понесся в Костянский.

Наутро он постарался выйти из дома пораньше. Хотелось перед началом уроков рассказать обо всем хоть вкратце Женьке, Теме и Катьке с Танькой. Войдя в школу и быстро раздевшись, Олег взлетел по лестнице на четвертый этаж. Первой сегодня должна быть химия. Ну, естественно. Вон Мишка Сидоров у двери химического кабинета торчит.

– Ты чего тут, один? – осведомился у него Олег.

– Тише ты! – заговорщицки приложил тот палец к губам. – Наши почти все уже там, – указал он глазами на кабинет. – А я на атасе стою. Вдруг Алевтина раньше времени явится?

– Ну и что? – не понял Олег.

– Что-что, – буркнул Мишка. – Лучше зайди. Сам увидишь.

Олег вошел в химический кабинет. Там уже собралось полкласса. Лица у всех были сосредоточенные, глаза блестели. Возле учительской кафедры высилась пирамида. Основанием ей служил стол. Далее следовал стул, который слева двумя руками придерживал Тема, а справа – Боря Савушкин. На стуле стоял Женька. Лицо у него было красным от напряжения. Потому что на Женькиных плечах балансировал, как цирковой акробат, Лешка Пашков. У Пашкова в руках была тонкая леска, которую он старательно пропускал сквозь кронштейн светильника прямо над широким учительским столом.

Как раз в тот момент, когда Олег приблизился к пирамиде, Пашков скомандовал:

– Осторожно. Спускаюсь.

Женька стал медленно приседать.