Он нацелился на второй разум, нанес резкий удар, расколол его и разметал горящие части по сторонам. Инопланетянин не успел даже вскрикнуть, чтобы попросить отсрочки вечного небытия.

– Прекратите! Прекратите!

Третий взорвался, сгорел и исчез, как будто его никогда не было.

Последний стал испуганно просить пощады.

– Я не могу вас оставить в живых, – произнес Пит.

– Почему?

– Вы говорили о большом корабле. Вы, вероятно, уже позвали на помощь.

– Нет, не звал.

– Я не могу вам поверить.

– Мы никогда не лжем! – Пришелец сохранил способность возмущаться.

– Зато мы лжем, – ответил Пит,

– Это еще один наш просчет. У нас было немного времени для вашего изучения. Но я могу пообещать вам свободу, и это обещание искреннее, зачем же убивать меня?

– Потому что вы не пообещали свободу для Деллы. А я хочу, чтобы ее ум тоже был освобожден.

– Мы оставим вам обоим телепатические способности.

– А если мы захотим научить телепатии наших друзей?

– Вы просите слишком многого.

– А вы не можете многого обещать.

– Вы убьете меня, как убили остальных. – Внутренний голос политена звучал неуверенно, он никак не мог понять мотивов поступка Пита.

– Да.

– Но зачем?

– Вы – угроза тому, что мне дорого.

– Какая угроза? Нас не смогут восстановить. А вы не захотите нас восстанавливать. Вы обрекаете нас на вечное забвение, на конец жизни, всех радостей. Вы не оставляете нам возможности договориться. Вы поступаете жестоко, дико, грубо. Как вы сможете жить с этим? Как вы сможете оправдать себя?

– Делла, – сказал Пит.

– Я не понимаю.

– Любовь.

– Вы убиваете ради любви?

– Я сам бы этому не поверил месяц назад. Неделю назад, даже вчера.

– Нельзя убивать во имя любви, – возразил политен. Пит почувствовал в его голосе надежду, но он был неумолим.

– Ради любви можно все, – сказал он.

– Но есть границы…

– У любви нет границ. Мужчины и женщины убивали ради нее, умирали, унижались. И все это ради полулюбви, неполноценного, нетелепатического чувства. Но как только я убью вас, я обеспечу себе и вам свободу разума, нам не придется больше убивать во имя любви. Я всего лишь хочу освободить души других.

Надежда пришельца рухнула.

– Все же… – начал он.

– Смерть, даже вечная смерть – это не самое худшее для разумного существа, – сказал Пит.

– А что же?

– Одиночество.

– Я не понимаю этого слова.

– Я знаю.

– – Вы… объясните?

Политен старался оттянуть момент своей смерти, но Пит подарил ему лишь несколько секунд, попытавшись объяснить.

– Вам сразу не разобраться, – сказал он. – Вы прилетели из мира, который уже тысячу лет владеет телепатией. Никому из вас не надо искать дружбы, привязанности, каждый из вас легко может получить это. Вам надо только приподнять завесу своего уединения и принять мысленные послания окружающих, впитать царящую повсюду любовь, доступную всем. Когда ваш мужчина встречает вашу женщину, им не надо притворяться. Вы встречаетесь, читаете мысли и все знаете. Если вы хотите друг друга, то нет этих комедий и трагедий ухаживания, которое надо изображать, как у нас. Если вы чувствуете себя одиноко ночью и хотите поговорить с кем-то, кто вам близок, нужно только открыть свое сознание и найти таких же жаждущих общения. Вы не слепые, хладнокровные существа, которые в поисках тепла проходят мимо него чаще, чем находят.

– А ваши люди… закрыты друг от друга?

– Больше, чем закрыты. Каждый живет в своем мире, они могут стоять рядом, но быть при этом далеки, как будто живут на разных планетах.

Пришелец так и не понял, что такое одиночество, никогда бы не понял. Тогда политен сменил тактику:

– А как вы выберетесь с корабля?

– Найдем способ.

– Он скрыт глубоко в горе.

– В пещере, – поправил Пит. – Я уже знаю это. Вы можете просочиться на молекулярном уровне в земную твердь, но не можете преобразить ее. Мы попадем с корабля в пещеру, найдем другие пещеры, которые выведут нас на поверхность. В горе их много, мы сможем ими воспользоваться.

– Но вы… – Пит, почувствовав вдруг усталость, прекратил его существование.

Ради Деллы, ради любви.

Он стоял над ней в отсеке исследовательского корабля политенов. Она спала, ей снились сны. То и дело уголки ее чувственных губ приподнимались в загадочной улыбке, которая так радовала Пита.

События последних недель были предопределены его любовью к жене. Он купил загородный дом и работал в нем прежде всего потому, что она любила стрелять из лука и как-то намекнула, что неплохо бы иметь свой собственный загородный домик. Когда он свернул за Острый Выступ, направляясь в тот самый дом, он погиб, упав с обрыва, но дело на этом не кончилось, Любовь к жене стала причиной его нынешнего состояния и будущего, которое было теперь определено. Он не понимал этого основного условия своей жизни до того момента, как пришельцы пригрозили ему временным сумасшествием Деллы, и ему показалось, что он утратит телепатический ключ к ее внутреннему миру. Но когда он все это понял, стал действовать решительно.

Когда Пит очнулся после первого приступа амнезии, именно любовь заставила его искать потерянные дни. После второго возвращения из периода забытья ему было необходимо убедить ее, уничтожить всякую вероятность измены, поэтому он стал изучать свои воспоминания о "Изумрудном листе". Он любил ее, он вернулся домой, чтобы спасти ее от андроидов, к которым она попала в плен. Он любил ее и отказался отдать им телепатические способности, которые могли сделать ее жизнь полнее. Он любил ее и убивал ради нее. Четыре раза.

Пит всмотрелся в свой разум и не нашел сожаления. Он убьет четырежды снова, если это будет необходимо ради возможности абсолютной любви в телепатическом союзе. Сотню раз, тысячу. "Одиночество" – вот ключевое слово и его оружие. Уничтожив квартет политенов, он не просто разрушил их сознания излучением собственной внутренней энергии. Он опасался, что в одиночку ему не справиться. Вместо этого он проник в самые сокровенные уголки собственной души, исчерпал одиночество юности, одиночество, которое сопровождало его до встречи с Деллой, и именно это поразило их. Им никогда было не нанести подобного удара. Их залп был направлен на примитивного дикаря, которому не дано не понять источник силы, снизошедшей на него. Но, если он ни о чем не жалел сейчас, он мог пожалеть позже. Очень пожалеть. И ему понадобятся вся любовь и понимание Деллы, чтобы справиться с этим.

Со временем человечество станет подобно политенам. Оно забудет об одиночестве и станет наслаждаться телепатическим единением с друзьями. Теперь он боялся только смерти, абсолютного одиночества, скрывающегося за ней. И тогда он оплачет этих четверых космических странников.

"Стану ли я теперь героем? – думал Пит. – Или, наоборот, последним негодяем?"

На космическом корабле было страшно холодно.

Он обратился к мыслям Деллы.

Он пропустил все, чего она боится. Скоро страхи покинут ее навсегда.

Вместо этого он погрузился в ее мысли о том, что она любит.

Их так много…

Он нежился в ее любви, проведя там множество минут, очищая свою душу.

Безгрешный, он поднялся на ноги и вошел в ее сознание.

Что значат для него иные миры, цивилизации, вся Вселенная, в конце концов? Какое ему дело до космических кораблей, роботов, компьютерных хирургов? Все это не больше чем прошлогодняя солома по сравнению с тем, что являют собой он и Делла вместе. Их телепатический союз, основанный на любви и понимании, окажется гораздо прекраснее и удивительнее, чем все звезды Вселенной.

Конечно, через сотню-другую лет, как говорили политены, они, может быть, и задумаются о звездах. Но пока им гораздо интереснее изучать космос, который внутри них.

"Я тебя люблю", – подумал он.

Она спала и не ответила.