Можно ли было нейтрализовать сущность подобным образом, Шаман не знал, но все произошедшее его полностью устраивало. Пусть ученые восстанавливают кабину. Очень скоро империи будет не до тинала. Тогда коллапс-верторог вернется сюда вновь и будет действовать с точностью лазерного скальпеля, оставляя в целости и сохранности только то, что нужно Союзу.

Взволновала нетраца информация, полученная с информ-кристалла, фиксировавшего работу переносных аппаратов томасолов и их переговоры.

Оба изгоя не верили ни в какой коллапс. Они твердо знали, что кабину разрушил Обоган. Изучая реакции сущности на электромагнитное воздействие различных частот генераторов, они искали частоту не уничтожения пришельца, а его свертывания и использования в дальнейшем. Такие действия врагов свидетельствовали об использовании древних знаний, нестандартном мышлении и понимании факта сущностных образований. Делиться с учеными своим опытом, что стало понятно, они не собирались.

Теперь Шаману предстояло дополнительно выяснить, способны ли томасолы изменять энергетическо-волновой режим своего организма. Если да, то тем самым адаптироваться в чужой среде, овладевая управлением сущностных образований. Такой противник был способен преподнести массу неприятных сюрпризов.

Кристалл из аппаратуры изгоев помог Шаману значительно постигнуть их терминологию, употребляемую в речи. У него сложилось мнение, что сленг, на котором разговаривали томасолы, был выработан специально. Они не хотели, чтобы посторонние понимали смысл их разговоров.

Прояснился вопрос и о наличии на патрульных кораблях, висящих на орбите, томасолов. Изгои на бортах отсутствовали. Патрулирование на далеких задворках кипящей в пространстве войны не считалось боевой операцией.

«Народ в народе, — подумал он. — Интересно, это сильные враги или возможные союзники?»

Теперь, насколько возможно, нетрац был готов к встрече гостей с орбиты.

Шаттл он увидел, когда машина делала круг над разгромленным комплексом. Командир группы десанта пытался определить еще в воздухе, что его группу может ожидать на поверхности планеты, а особенно в пределах промзоны.

Шаман не знал, да по своей легенде и не должен был знать о каких-то установленных сигналах на этот случай и, убедившись, что его заметили, нейтрально поднял руку. Шаттл качнул своими короткими крыльями и, идя со снижением, скрылся за кронами деревьев.

Примерно через час нетрац почувствовал, что десантники находятся в десятке метров от него, просматривая каждый метр пространства. Он встал со ствола дерева и, повернувшись, сложил руки на груди, спрятав кисти в широкие рукава балахона. Его спокойная поза свидетельствовала о полной безопасности и пренебрежении к солдатской осторожности.

— Что тут произошло? — спросил вышедший к нему из кустов офицер, опасливо поглядывая по сторонам.

Шаман, не отвечая, сделал рукой жест, поводя ею из стороны в сторону, будто демонстрируя наглядный ответ.

— А что там? — Капитан ткнул стволом автомата в направлении остатков добывающего комплекса.

— Нет, — односложно ответил нетрац.

— Что нет? — переспросил десантник.

Не обращая на него никакого внимания, Шаман отвернулся и сел на свое прежнее место.

— Проклятые изгои. Нормально ничего сказать не могут, — отходя от нетраца, тихо процедил сквозь зубы капитан.

Раздражение офицера было понятно. Ему очень не хотелось входить внутрь комплекса. Терять своих людей тоже не хотелось, но приказ требовал полной проверки на безопасность и эвакуацию оставшихся в живых на площадке.

— Сержант, — рявкнул он. — Возьмите четырех солдат и проверьте, что там внутри, — кивнул он в сторону разбитых ворот входа.

— Вы, трое, и ты, — загремел сержант, указывая на ближайших к нему солдат, — ленивые фамуги, быстро за мной.

Исполнителям идея капитана тоже была не по душе. Быстро пробежав свободное пространство, стараясь не попасть в зону видимости из ворот, они осторожно двинулись вдоль стен к чернеющему входу. Бросок камня через отверстие в стене — и первый солдат скрылся во внутренней темноте здания. Выждав несколько секунд и, видимо, получив сигнал изнутри, в воротах скрылись трое остальных. Потекли минуты напряженного ожидания. Спрятавшись за разбитыми генераторами и другими укрытиями, десантники напряженно ждали результатов разведки, не отрываясь от прицелов своих автоматов.

Наблюдая за их действиями из-под опущенного капюшона, Шаман улыбнулся. Если бы в комплексе находился верторог, то оружие десантникам могло помочь примерно так, как массаж прямой кишки при ангине.

Сержант вышел из ворот на свет минут через пять и неторопливой походкой двинулся к командиру группы.

— Мазан капитан, — вытянувшись, доложил он, — внутри никакой опасности. Живые и раненые отсутствуют. Мои люди продолжают осмотр.

— Хорошо, сержант, займитесь осмотром территории. — Лицо капитана разгладилось, перестав быть напряженным.

Бравый вояка повернулся — и из него в разные стороны посыпались команды.

Офицер вынул из чехла, висевшего на груди, аппарат спутниковой связи и, отойдя в сторону, начал что-то негромко докладывать. Окончив разговор, он подошел к Шаману.

— Полетишь с ними. — Офицер кивнул на двух десантников, стоящих рядом. — Полковник хочет с тобой поговорить.

Нетрац неторопливо поднялся. Получившие приказ солдаты повернулись и пошли в сторону леса, где за деревьями совершил посадку челнок. «Томасол» двинулся следом.

Кузмин с Лузгиным были абсолютно правы. Заброска Колдуна с самого ее начала предусматривала и громкую работу, и неслабый шумовой эффект. Инженера под видом лейтенанта абордажной команды перебросили на один из крейсеров уходящего в составе двух сопровождающих эсминцев в патрулирование на границу нейтрального пространства.

Едва Колдун устроился в офицерской каюте, рассчитанной на четверых, как по коридорам крейсера прозвучала сирена отхода.

С сослуживцами по команде он познакомился уже после того, как корабли вошли в прыжок. Молодые рисковые парни понравились нашему авантюристу. Путь до зоны ответственности патруля прошел в острых сражениях за карточным столом, воспоминаниях о мужских победах и тренировочных схватках в грузовом отсеке. Такая насыщенная мужская программа полностью устраивала диверсанта. Правда, в ней было два существенных недостатка: отсутствие хорошей кухни, что было одной из слабостей инженера, и женщин. Если первый недостаток усилиями Колдуна был в значительной степени исправлен (кок согласился за умеренную плату удовлетворить некоторые кулинарные изыски просителя), то второй исправлению категорически не поддавался. По странной прихоти фортуны или капитана крейсера, женщин на борту не было ни одной, и, повздыхав, инженеру пришлось с этим смириться.

Патрулирование — это вид военной деятельности, способный нагнать тоску на любого военнослужащего. С другой стороны, это не охрана тыловых объектов, и капризная дама может подбросить один из своих сюрпризов, на радость команде.

Только Колдун и капитан крейсера знали, что сюрприз в виде одинокого вражеского корабля остро необходим, а поэтому сектор патрулирования значительно смещен в сторону противника. Возможно, штурман корабля о чем-то догадывался, но не задавал вопросов, выполняя приказы и строго соблюдая субординацию.

На четвертые сутки коридоры крейсера огласились сиреной боевой тревоги. Чуткие антенны локаторов крейсера уловили цели вражеских судов. В доступной близости двигался караван транспортников, состоящий из десяти бортов под охраной крейсера и трех эсминцев. Силы были практически равны. Капитан принял решение атаковать противника. Патруль, увеличив скорость, бросился наперехват.

Гаюны быстро обнаружили погоню. Караван резко изменил курс, пытаясь уйти в глубину контролируемого пространства, но оторваться от преследователей не мог. Максимальная скорость транспортников не позволяла уклониться от боя.