— Ну… ты даешь!.. — И он развернул ее к себе и поцеловал в губы.

Нежно, но очень крепко он целовал ее, не давая даже шевельнуться. У Тани сильно закружилась голова. Наконец Джейк отпустил ее.

— Я лучше отвезу тебя домой, — тихо сказал он.

Она озадаченно нахмурилась:

— Но… Я думала, мне казалось, что мы…

— Правильно, но все должно быть естественно, не будем торопиться. — Он ласково погладил ее по щеке, затем с видимым усилием слегка отодвинулся от нее. Он внимательно смотрел ей в глаза, задумчиво сжав губы. — Я очень хочу заниматься с тобой любовью, Таня, поверь. Но только в том случае, когда это будет совершенно необходимо для нас обоих. А что мы хотим сегодня? Только немного сочувствия, ведь правда?

— Не знаю, а разве это имеет значение?

В то самое мгновение, когда эти слова слетели у нее с губ, она пожалела о них. Ей ужасно захотелось взять их назад.

— Джейк, я неправильно выразилась.

Его взгляд стал жестче.

— Как это?

Таня приготовилась как-то объясниться, но слова застряли в горле. Если бы Джейк хотя бы не смотрел на нее как на пришельца с четырьмя головами… А может ли он вообще понять ее? Наверное, ей показалось…

— А вот так! Ты, по-видимому, не ожидал от такой, как я, искренней привязанности к адвокату, — вызывающе выпалила она.

Глаза Джейка превратились в холодные ледышки.

— Похоже, ты вернулась в нормальное состояние, рад за тебя, — он снял с вешалки ее пиджак, — точнее, в то, что является для тебя нормальным состоянием.

Протянув ей пиджак, он кивнул в сторону двери.

Таня осталась стоять с открытым от удивления ртом.

— Не утруждайтесь, советник, — наконец сказала она, — я, видимо, забыла предупредить, что тороплюсь.

— Если торопишься, советую поспешить. Скоро уходит последний автобус. Остановка в трех милях от моего дома, вон в том направлении.

Бросившись в прихожую, она кинула на Джейка уничтожающий взгляд. Как он мог вдруг так сильно измениться? Всегда такой уравновешенный, спокойный, заботливый. Какая муха его укусила?

«И какая муха укусила меня?» — подумала Таня, выбежав из его дома. Скоро она уже жалела о каждом сказанном слове. Облокотившись на ограду, она вытряхнула камешек из ботинка.

Черт, почему она просто не призналась, что сходит по нему с ума?

Она уже хотела повернуть обратно, но свинцовая тяжесть в ногах помешала ей. Что она скажет? «Джейк, милый, у меня смазливое личико, я выгляжу точь-в-точь как родная сестра Джулии Робертс. Да, у меня в жизни полная неразбериха, но почему это должно стоять на пути нашей великой любви?» Но что это изменит?

Уж лучше оставить все как есть. «В первую же встречу он чуть в обморок не упал от моей прически. Да на кой черт я ему сдалась?!»

Но ведь сдалась! Ни один мужчина и пальцем не шевельнет для женщины, если он лично в ней не заинтересован. Таня со вздохом вспоминала милые знаки внимания, которые он ей оказывал, как умел слушать, как искренне предлагал поддержку и заботу. И как она его отблагодарила!

Таня громко застонала. Да, она устала, у нее был тяжелый день, она не очень адекватно вела себя, но ведь он тоже устал! Его тоже можно было понять. Ведь он не железный. Джейк Карлайл так много для нее сделал! Пути назад нет. Он не простит ей черную неблагодарность. Нет, она никак не может вернуться.

Или может? Разве что извинится и попрощается навсегда, раз он этого хочет. У нее даже губы пересохли от волнения.

Вернуться, чтобы услышать «до свидания»? Нет-нет, лучше оставить все как есть.

О, но Джейк…

Тут внезапно налетел ветер и хлынул сильнейший ливень, остановивший ее размышления.

Таня бросилась бежать обратно. Она мгновенно промокла, юбка прилипла к телу. Остановилась возле одного из ближайших домов. Черт, они выглядели абсолютно одинаковыми!

— Джейк! — крикнула она в надежде, что одна из дверей откроется. Но тщетно.

В конце концов она прошла еще несколько домов и остановилась у, как ей показалось, знакомой двери. Прижавшись носом к стеклу, стала напряженно вглядываться внутрь.

Комната в полумраке казалась совершенно неузнаваемой. Таня ругала себя за то, что вместо того, чтобы хотя бы немножко оглядеться по сторонам, когда она была у Джейка, она нежилась в его объятиях.

Таня стала громко колотить по стеклу. Затем догадалась подергать ручку. Как ни странно, она поддалась, и девушка несмело шагнула внутрь. Размазывая по лицу капли дождя вперемешку со слезами, она теперь осматривала все вокруг. Лампа. Да, лампа вроде была. Но где Джейк?

Переминаясь с ноги на ногу, она несмело позвала:

— Джейк?

Тихонько прошла на кухню, потом в кладовку.

Таня по-простецки зашмыгала носом и вытерла его рукавом. Куда он делся? Может, пошел ее искать? Но она же не в лесу потерялась. Всего-то отошла на квартал и вернулась той же дорогой. Почти истеричное рыдание готово было вырваться из ее груди. Она чувствовала себя прямо как Скарлетт О'Хара, застигнутая необъяснимым страхом, цепляющаяся за мужчину, который, по ее мнению, должен ее спасти.

Сейчас, когда она все же вернулась, ей так хотелось помириться. Разочарование охватило ее. Напряженный день, ссора с Джейком, промокшая одежда, прилипшая к телу, — все это доконало ее. «Ладно, — сказала себе Таня, — тебе срочно необходимо немного поплакать».

Уныло опустив голову, она приготовилась разрыдаться. Но ничего не получалось, как она ни шмыгала носом и ни терла кулаками глаза. «Черт! Я даже плакать нормально не умею!»

— Джейк, — тихонько позвала Таня.

Звук ее голоса отозвался эхом, как голос привидения в страшной сказке. Она всхлипнула.

Тотчас же Таня почувствовала легкое прикосновение к своему плечу. Сильные руки бесцеремонно подхватили ее, и она оказалась в объятиях Джейка.

— Тс-с, — прошептал он. — Ты не только осипнешь, но и перебудишь всех соседей.

Затем он отнес ее в ванную комнату и, усадив на стул, стал нежно вытирать мокрое от дождя лицо.

— Прости меня, Джейк, — пробормотала она. — Когда я говорила, что не важно, почему я хочу заняться любовью, я имела в виду лишь то, что не важно, плачу я или нет, одинока я или нет или черт знает что еще. Все дело в тебе. — Она прервала свое бессвязное лепетание и вытерла полотенцем глаза, из которых наконец выкатилось несколько одиноких слезинок. — Ты нужен мне, Джейк, пойми. И если нужен сейчас по другой причине, чем будешь нужен завтра, это не меняет сути дела. Речь идет именно о тебе. — Таня судорожно вцепилась в край полотенца. — О тебе, а не о ком-либо вообще. Разве ты этого еще не понял?

— Посмотри на меня, Таня.

Она как-то по-детски беспомощно заморгала своими прекрасными глазами.

— Пойми, ты не давала мне шанса понять тебя, — начал он. — До сегодняшнего вечера ты отталкивала меня, придумывала всякие отговорки. Просила не совать нос в твои дела, и я старался этого не делать. Таня, я ведь не ясновидящий и не супергерой в белой шляпе. — Он забрал у нее из рук полотенце и швырнул его в угол. — Я даже не адвокат, когда речь идет о тебе, а просто мужчина. Хотелось бы быть для тебя чем-то еще большим, но сейчас это максимум, на что я способен.

Он был уже без галстука, один конец рубашки торчал из брюк. Похоже, Джейк собирался спать, когда она так беспардонно ворвалась к нему. Таня вдруг вспомнила о своем заплаканном лице и не очень презентабельном виде.

Почувствовав себя крайне неловко, она закрыла лицо руками и тихо спросила:

— Наверное, я ужасно выгляжу?

Она завертела головой в поисках зеркала. Кошмар! Волосы прилипли ко лбу, а остатки туши живописными кругами размазаны под глазами.

— Джейк, прости меня, — сказала она, но он, похоже, не слышал ее. Его взгляд был прикован к ее блузке, к тому месту, где мокрая ткань, налипшая на тело, четко облегала соски, похожие на большие бусины. — Джейк? — снова позвала Таня.

Он наклонился, подхватил ее и поднял. Она обвила его ногами за талию, юбка ее взметнулась вверх.