За завтраком она вспомнила о докторе Витецком. Она все еще была на него в обиде за то, что он оставил ее на ночь одну, без сиделки. Несмотря на дружелюбие миссис Бейкер, больница по-прежнему представлялась ей холодным, неприветливым местом.

Насытившись, Сюзанна вытерла салфеткой губы, отодвинула от кровати столик с подносом — и внезапно почувствовала на себе чей-то взгляд. Она подняла глаза.

Он стоял в проеме двери — высокий элегантный мужчина лет тридцати восьми. Темные туфли, темные брюки, белый халат, белая рубашка с галстуком в зеленых тонах. Лицо у него было привлекательным, пожалуй, даже чувственным, с правильными чертами, словно вышедшее из-под резца гениального скульптора. Голубые глаза, преисполненные каким-то сиянием, чудесным образом сочетались с его темной шевелюрой; пышные волосы зачесаны назад.

— Мисс Тортон, — проговорил он. — Счастлив видеть вас бодрой и свежей. — Он подошел ближе к кровати. У него была приятная улыбка, приятнее даже, чем у Тельмы Бейкер. — Я ваш лечащий врач доктор Макги. Джеффри Макги.

Он протянул ей свою руку, и она слегка пожала ее. Ладонь была сухой, пожатие сильным, но в то же время мягким, бережным.

— А я думала, что моим врачом будет доктор Витецкий.

— Нет, он у нас главврач, он начальник над всем медицинским персоналом больницы, — пояснил Макги, — а я буду заниматься непосредственно вами. — В его голосе чувствовались и надежная мужская сила, и мягкая обволакивающая доброта. — Я был дежурным врачом как раз в тот день, когда вас доставили к нам в приемное отделение.

— Но вчера доктор Витецкий сказал...

— Вчера у меня был выходной день, — перебил ее Макги. — У меня два дня выходных от моей частной практики и всего один выходной день от обходов в больнице. Так вот, я до сих пор не понимаю, как это вы умудрились выбрать для своего возвращения в сознание именно этот день. Вы лежали без движения три недели, двадцать два дня я не переставал думать о том, как вывести вас из этого состояния, — и — на тебе, — вы выбираете именно тот день, когда меня нет в больнице. — Макги покачал головой, изображая и обиду, и огорчение. — Да мне и сообщили-то об этом только сегодня утром. — Он нахмурил брови, взглянув на мисс Тортон с насмешливым упреком. — А теперь, мисс Тортон, — продолжал подшучивать он, — если вы намерены преподносить нам еще какие-либо чудеса, то я настаиваю на моем присутствии при них. Как же иначе я смогу в них поверить и разделить с вами славу победы? Договорились?

Сюзанна в ответ только рассмеялась, приятно удивленная шутками доктора.

— Конечно, доктор Макги, я согласна.

— Ну и прекрасно. Отлично. Я рад, что нам удалось договориться. — Он улыбнулся. — Как вы себя чувствуете сегодня утром?

— Уже лучше, — ответила она.

— Уже готовы провести вечер в баре и потанцевать?

— Может быть, отложим до завтра?

— Так, значит, и договоримся. — Он взглянул на поднос с остатками завтрака. — Я вижу, у вас появился аппетит.

— Я попыталась съесть все, но не смогла.

— Именно так сказал Орсон Уэллс[4].

Сюзанна от души рассмеялась.

— Ну что же, начали вы неплохо, — сказал доктор, показав на поднос. — Вам поневоле приходится начинать с небольших порций, тут ничего не поделаешь. Но не беспокойтесь, вы быстро восстановите свои силы. Вы даже сами не заметите, как дела пойдут на лад и вы окончательно выздоровеете. Сегодня утром кружилась голова, были боли?

— Нет, не было ни того, ни другого.

— Давайте-ка я проверю ваш пульс, — сказал он, собираясь взять ее запястье.

— Пульс уже измерила миссис Бейкер незадолго до завтрака.

— Я в курсе. Я просто некая предлог, чтобы вновь дотронуться до вашей руки.

Сюзанна снова рассмеялась.

— Вы так не похожи на других врачей.

— А вы считаете, что врач обязан быть строгим, деловым, серьезным и без чувства юмора?

— Совсем не обязательно.

— Вы считаете, что мне следует взять в пример доктора Витецкого?

— Безусловно нет.

— Он велик-к-колепный врач, — продолжал Макги, мастерски подражая польскому акценту Витецкого.

— Я в этом не сомневаюсь. Но подозреваю, что вы ему ни в чем не уступаете.

— Благодарю вас. Ваш комплимент должным образом отмечен, и он, безусловно, обеспечит вам маленькую скидку, когда я буду подводить окончательные итоги.

Макги все еще продолжал удерживать в своей руке ее запястье. Наконец он взглянул на часы и посчитал пульс.

— Я буду жить? — спросила она, когда он закончил.

— Никаких сомнений не может быть. Вы теперь будете выздоравливать на всех парах. — Он все еще не отпускал ее руки. — А если серьезно, то я честно думаю, что шутки между врачом и пациентом только на пользу последнему. Поднимается тонус, а с ним и жизненные силы организма. Но дело в том, что некоторые люди на дух не переносят, когда с ними шутят люди в белых халатах. Для таких людей, вероятно, лучше, когда врач как бы несет у себя на плечах всю тяжесть мира, наверное, им от этого становится легче. Так что, если мои шутки вас раздражают, я могу «убавить громкость или вовсе выключить звук». Самое главное для меня, чтобы вы чувствовали себя удобно и верили в тех людей, которые заботятся о вашем выздоровлении.

— Нет-нет, что вы, продолжайте, ваши шутки меня вполне устраивают, — уверила доктора Сюзанна. — Больше того, они просто необходимы, от них поднимается настроение.

— Вам вовсе не из-за чего быть мрачной. Самое худшее у вас позади.

Отпуская ее руку, он слегка сжал ее напоследок.

К своему удивлению, Сюзанна почувствовала — ей жаль, что это рукопожатие так быстро кончилось.

— Доктор Витецкий сказал мне, что у вас были какие-то провалы в памяти, — продолжал Макги.

Сюзанна нахмурилась.

— Наверное, теперь их стало меньше, чем вчера, да и все остальное, видимо, рано или поздно вспомнится. Хотя вспоминать еще придется многое.

— Я собирался поговорить с вами на эту тему. Но прежде мне надо завершить обход больных. Я вернусь через пару часов, и, если вы не возражаете, мы вместе поможем вашей памяти восстановить утраченные фрагменты.

— Конечно, я не возражаю, — ответила Сюзанна.

— А сейчас вам лучше отдохнуть.

— Ничего другого мне не остается.

— Но в теннис я вам пока играть запрещаю.

— Как же так! У меня же назначен матч с миссис Бейкер.

— Придется отменить.

— Слушаюсь, доктор Макги.

Она улыбкой проводила его до дверей. Он шел уверенной походкой, стройный и элегантный.

Он уже помог ей. Мрачные мысли сами собой улетучивались из сознания, и теперь она понимала, что все ее страхи были не чем иным, как порождением ее собственной фантазии, результатом ее слабости и неуверенности в своих силах; никакого иного объяснения просто не могло быть. Странное поведение доктора Витецкого больше не казалось ей заслуживающим внимания, да и сама больница теперь уже не казалась ей такой мрачной, как вчера.

Через полчаса, когда миссис Бейкер снова заглянула к ней, Сюзанна попросила принести зеркало. Когда она взглянула на себя, то тут же пожалела о своем опрометчивом желании. Из зеркала на нее смотрело бледное, вытянутое лицо. Ее зеленоватые глаза были воспалены до красноты, и вокруг них лежали темные круги, к тому же веки были опухшими. Вероятно, с тем, чтобы облегчить перевязки, ей отстригли со лба ее некогда длинные светлые пряди волос, не слишком заботясь о красоте. В результате получилось нечто убогое и уродливое. Кроме того, после трехнедельного сна волосы загрязнились до невозможности и скатались в неопрятные клочья.

— Боже, на кого я похожа! — воскликнула Сюзанна.

— Ну что вы, ничего страшного, — попыталась ее успокоить миссис Бейкер. — Просто несколько изможденный вид, вот и все. Все восстановится, уверяю вас. Вы снова наберетесь сил, на лице появится румянец, а круги под глазами исчезнут.

— Мне необходимо вымыть голову.