– Товарищ полковник! Генерал вернулся! – просунулся в дверь молоденький лейтенант.

– Иду! – кивнул Виктор.

Поднявшись, он затушил окурок в массивной пепельнице и быстро вынырнул в коридор. Минуту спустя Виктор уже входил в кабинет генерала Кравцова.

– Здравия желаю! Разрешите?

Стоявший у окна мужчина гренадерской стати повернулся:

– Заходи, Логинов! Здорово!

Виктор невольно улыбнулся. Это не ускользнуло от хозяина кабинета, и Кравцов спросил:

– Чего смешного-то?

– Да вспомнил про ваши «неуставные порядки».

ФСО отличалась от других спецслужб тем, что здесь было принято обращаться к сотрудникам по именам – «Андрей», «Петр», «Степан» и так далее. Причем так к сотрудникам ФСО обращалось как непосредственное начальство, так и объекты. Во всяком случае, президент с премьером.

– Как твоя рука? – спросил генерал Кравцов.

Ему было немного за сорок, и выглядел он ухоженным, как голливудская звезда или какой-нибудь отечественный олигарх. Это дорогого стоило, если учесть, что ФСО работала круглогодично и круглосуточно. Это касалось и рядовых сотрудников охраны, но в первую очередь – руководителей.

– Нормально! – кивнул Логинов.

– Ну и слава богу! Присаживайся! Сейчас мои подтянутся, и приступим!

Виктор кивнул и отодвинул один из стульев в дальнем конце приставного стола. Генерал Кравцов оглянулся:

– Ты что как бедный родственник? Нас всего четыре человека будет. Ближе давай…

Виктор кивнул и, поставив стул на место, двинулся вдоль приставного стола к столу Кравцова. Тот потянулся рукой к подоконнику и стряхнул пепел.

Потом сказал:

– Извини, но я обязан соблюдать формальности. Может, в твоих глазах это и выглядит глупо, но речь идет…

– Ты насчет подписки о неразглашении? – на ходу повернул голову Виктор. – Я все понимаю. Где расписаться?

– После совещания распишешься. Бумажку еще не успели приготовить…

– Пожалуйста, чуть назад! – проговорила пресс-секретарь.

На крыльцо друг за другом вышли члены прошедшего заседания. Последней вынырнула Юля. Перед крыльцом стояла все та же жиденькая кучка журналистов. И все те же две камеры. Надежды на то, что ведущие телеканалы пришлют свои съемочные группы хотя бы к концу заседания комитета национального спасения, оказались напрасными.

Однако Юля заговорила так, как будто журналистов собралась огромная толпа:

– Комитет национального спасения уполномочил меня сделать следующее заявление! Мы протестуем против усиливающихся политических репрессий и продолжающейся сдачи украинской государственности в аренду иностранным державам! В связи с этим на заседании было принято решение о том, что все политические силы на предстоящих выборах в местные советы выступят единым фронтом! – По виду журналистов было понятно, что само заявление их ничуть не интересует. И вопросы, если они последуют, будут касаться уголовных дел. Поэтому Юля эффектно закруглилась:

– Спасибо, друзья! Это пока все! Нам нужно срочно проводить необходимые консультации!

Пару минут спустя Юля уже входила в свой кабинет. Ее помощник Леонид Ванин вошел следом за ней и, прикрыв дверь, стал дожидаться распоряжений. Юля прошла к своему креслу и сказала:

– Леня, договорись о встрече с нашими основными спонсорами. По поводу финансирования выборов в местные органы…

– Хорошо, Юлия Владимировна! Только Живицкий в Лондоне!

– Да он всегда в Лондоне, – сказала Юля. – Позвони, пусть пришлет кого-то от своего имени!

– Хорошо! – кивнул Ванин, разворачиваясь.

Дверь кабинета открылась, и в нее без стука быстро вошли двое мужчин в гражданском. Первый был невысоким, лысоватым и круглолицым. Без признаков войсковой выправки. С первого взгляда могло показаться, что это рохля-неудачник, застрявший на нижних ступенях карьерной лестницы в какой-нибудь не слишком преуспевающей фирме или государственной конторе, которого в свободное от работы время неустанно пилит за безденежье рано постаревшая жена.

Однако умный взгляд, которым круглолицый окинул Виктора, это впечатление разбил вдребезги. Взгляд был абсолютно спокойным и немного уставшим. Спокойным он был оттого, что круглолицый прекрасно знал, по каким законам функционирует этот мир. А немного уставшим оттого, что ничего нового в этом мире не происходило.

– Это полковник Логинов из антитеррора, – сказал генерал Кравцов, быстро, но тщательно затушив окурок в пепельнице и направившись к своему столу.

– Виталий! – представился круглолицый.

– Виктор! – поднялся Логинов.

Они быстро пожали друг другу руки. Причем Виталий сделал это так аккуратно, что Логинов понял – тот знает о его ранении.

– А-а… – начал было Виктор.

– Я отвечаю за контрразведку, – сказал Виталий, отодвигая стул.

– Понятно, – кивнул Виктор.

Контрразведка ФСО была весьма мощной спецслужбой. Так что тот, кто за нее «отвечал», априори должен был иметь генеральское звание. А Логинов до сегодняшнего дня даже не знал Виталия в лицо.

Второй мужчина, наоборот, был высок и находился в отличной форме. Весил он около восьмидесяти килограммов, что, вообще говоря, было признаком элитного спецназа. В обычном спецназе бойцы, как правило, перекачаны, что существенно влияет на быстроту, зато позволяет выигрывать рукопашные схватки и брать преступников живьем. Элитный спецназовец в рукопашные схватки не вступает вообще. Он просто убивает противника – одним молниеносным движением.

– Виктор! – протянул Логинов через стол руку.

– Алексей! – пожал ее второй мужчина, обошедший приставной стол с другой стороны.

– «Люди в черном»? – спросил Логинов.

Так журналисты обычно называли вооруженный до зубов президентский спецназ, который сопровождал охраняемых лиц на джипах.

– Да, – кивнул Алексей.

– Ну что, ребята, раз познакомились, давайте приступать, – проговорил генерал Кравцов. – Итак. В связи с поездкой премьера в Одессу там находятся наши аналитики. Программа визита предусматривает запуск совместно с президентом Украины в реверсном режиме нефтепровода «Одесса – Броды», а также подписание договоренностей о предоставлении в аренду Черноморскому флоту РФ объектов военной инфраструктуры в Одесском порту. Ну и плюс гуманитарные аспекты. Но главное, конечно, два первых пункта. Это очередной прорыв в отношениях. Можно сказать, не менее революционный, чем Харьковские соглашения. То есть для националистов и украинской оппозиции это хуже красной тряпки для быка. Поэтому наши аналитики ожидали чего-то вроде подготовки второго дубля побоища в Верховной раде с дымовыми шашками и яйцами. Только в Одесском порту. Однако от источника в «Братстве» была получена очень странная информация.

– Извиняюсь! – поднял палец Виктор. – О каком именно «Братстве» идет речь? А то их там…

– Я понял! – кивнул Кравцов. – Речь идет об остатках военизированного молодежного крыла националистической организации УНА-УНСО. Там довольно сложная история распада трансформаций. Первый руководитель УНА-УНСО Корчинский давно отошел от дел и стал сперва политтехнологом, а потом и шоуменом. Второй, Шкиль, был осужден за попытку захвата здания администрации Кучмы, но вышел в связи с избранием его депутатом Верховной рады и влился в партию Юлии Тимошенко. Сегодня «Братством», которое в основном состоит из студентов, руководит Игорь Грабко. И оно входит в комитет национального спасения, организованный Тимошенко. Как правило, члены «Братства» выполняют функции охраны митингующих оппозиционеров от спецназа при проведении различных несанкционированных акций протеста. Ну или сами проводят откровенно провокационные мероприятия…

– Вроде поездок в Крым и пикетирования объектов ЧФ, – сказал Виталий.