Пожалуй, я выступлю в заезде под двойной фамилией — Раффлз-Макфайр. У Юджина красивая фамилия. Очень. И у меня тоже. Интересно, а насколько я смогу продлить его пребывание на земле? Спросить у Роберта? Бесс покачала головой. Нет, Роберт знает только тело Юджина, а продлить жизнь способна душа.

В этом постулате Бесс не сомневалась, она уже разговаривала с Седой Никогосини.

Они снова встретились в итальянском кафе, которое так живо напоминало Седе о родине, Бесс просто ощущала кожей, как Седа упивается атмосферой, мелочами — такими, как клетчатая скатерть, аромат итальянского вина, пирожных. Бесс подозревала, что заведением владеет кто-то из многочисленных родственников Седы.

— Я считаю, здравомыслящий человек вправе распоряжаться собственной жизнью, Бесс, — говорила Седа. — А вот жизнью другого — нет. Человек, готовый совершить какое-то насилие, должен спросить себя: может ли он заплатить за него ту цену, которая от него непременно будет потребована? Это животное, совершившее насилие над другим животным, не будет наказано, а человек — всегда. А что касается эвтаназии — это, на мой взгляд, не насилие над собой, а управление собой. Да, вот так я думаю…

Бесс слушала, кивала, а в голове все отчетливее прояснялась мысль: если человек волен распоряжаться собой, то можно немного подкорректировать его волю, заинтересовать чем-то, чтобы ему захотелось побыть в этом мире еще.

— Да, ты можешь это сделать. Своей любовью, — сказала Седа. — Душевным теплом. Благодарностью за его шаг тебе навстречу.

Бесс залпом выпила чаи и схватила трубку. Она быстро набрала номер и тотчас, как и ожидала, услышала голос Юджина. Кажется, он ждал ее звонка.

— Юджин! Как тебе английский чай?

— А тебе?

Она засмеялась.

— Ты видишь, что я пью чай?

— Ты уже выпила его, только что.

— О, да ты просто провидец! Как ты догадался?

— Английский чай заставляет проснуться даже смертельно уставшего человека.

Бесс хмыкнула.

— Пожалуй. Я на самом деле устала.

— Была трудная тренировка?

Бесс помолчала, раздумывая, сказать ли правду. И Юджин уловил ее колебания.

— Что-то случилось с машиной? — обеспокоенно спросил он.

— Да. У нее барахлит компьютер.

— А что говорит механик?

— Что такого не может быть. Я думаю, не перегрелся ли он…

— Знаешь что, — голос Юджина звучал тихо, но Бесс уловила в нем нечто новое — и это, быстро поняла она, интерес к ее жизни, — по-моему перегрелся кто-то другой…

— Кто-то? — переспросила она. — Ты говоришь «кто-то»?

— Да, кто-то. И, думаю, не ошибаюсь. Ты его знаешь.

— Ты… полагаешь, это…

— А кто же еще? Обведи мысленным взором всех знакомых тебе людей. Кто может злиться на тебя сильнее всех? Испытывать ярость по отношению к тебе? Если против тебя уже был совершен акт — я назвал бы то навязанное интервью на ступеньках собственного дома актом вандализма по отношению к тебе, — то этот человек с маниакальным упорством способен повторить нечто подобное.

Бесс замерла, кажется, ее сердце окаменело. Неужели такое возможно? Неужели Пол, который клялся ей в любви, поставил целью своей жизни мстить ей? Но за что? За то, что она не хочет жить так, как он? Не хочет стать придатком его жизни, которую он разметил, словно заасфальтированное шоссе после ремонта?

— Юджин, кажется, я догадалась.

— Детка, тебе помочь?

— Спасибо. Я справлюсь сама, — заверила Бесс, не понимая, каким образом может ей помочь Юджин, сидя в Лондоне в инвалидном кресле.

— Но я буду волноваться за тебя.

Бесс наконец расслышала в его голосе то, чего, казалось, в нем и быть-то не должно. Юджин волнуется! Она улыбнулась, несмотря на поднимающуюся из глубины души и злость на Пола. А ведь когда она встретилась с Юджином, это был человек почти из другого мира…

— Не стоит, милый, я постараюсь тебя не огорчать, а только радовать.

Он засмеялся и сказал новую для него фразу:

— Но жизнь невозможна без огорчений.

Бесс вздрогнула. Неужели это говорит Юджин Макфайр, человек уже не отсюда?

Они попрощались, и Бесс встала из-за стола.

Кажется, я знаю, что делать. Я отвечу Полу тем же.

Пол самодовольно улыбнулся и отвалился от компьютера. Что ж, его счет пополнится довольно быстро, если и дальше так пойдут дела. А они пойдут, уж он-то постарается.

Он втянул воздух, чтобы помешать самому себе расхохотаться. Пол знал, что, если позволит себе сейчас этот смех, тот перейдет в истерику. Мало-помалу он обучался владеть собой, но все равно срывался. Да, у него нестандартный психический склад натуры, нет, это не отклонение от нормы, просто некоторая подвижность психики. Такое случается, и именно это свойство позволяет некоторым добиться больше, чем обычным людям, — у них шире предел допустимого. И это буйство гормонов… Он чуть не застонал.

Бесс Раффлз нужна ему. И он ее получит. Он ее купит, если этот инвалид смог купить. Он заманит Бесс, пообещает ей разрешить заниматься гонками, но потом… О, потом он возьмет свое. Она уже не захочет никакого спорта, кроме… выступления в паре. Есть еще эвфемизм «ночной спорт», но в этом виде Пол был готов выступать в любое время суток, а не только ночью.

Пол закрыл глаза и снова увидел разрумянившееся от страсти лицо Бесс: она парит над ним, Полом, она взлетает и опускается… нет, это он нанизывает ее на себя. Он сильнее ее, он ее хозяин, властелин. Без него она ничто. Этот певец на пенсии не спит с ней и не будет спать. Спать с нею будет только он, Пол Сидни. Который скоро станет сказочно богат.

Он открыл глаза и снова уставился на экран компьютера. Хитроумная машина подчинялась ему, как дрессированная крыса, которая несла в норку все, что приказывал хозяин. Ага, ну вот еще с этого счета десять тысяч, а потом… А потом он прогуляется еще разок по бортовому компьютеру Бесс. Он будет разорять ее со всех сторон… Она будет тратиться на ремонт болида, а старикашкин счет таять, таять, таять…

Пол расхохотался, он ничего не мог с собой поделать и отдался стихии, которая крутила и вертела им, угрожая довести до истерики.

В дверь позвонили.

Смех Пола оборвался, он вздрогнул и пошел открывать. Когда он распахнул дверь, его ослепили вспышки камер, к нему тянулись головки микрофонов, а громкие голоса охотников за сенсациями оглушили его.

— Это правда?!.

— Сколько вам удалось снять со счетов?!

— На что вы собирались потратить деньги?!

Пол невольно потянул дверь на себя, желая скрыться от репортеров. Но по обе стороны двери стояли полицейские, которых он поначалу не заметил.

— Мистер Пол Сидни? Вы арестованы. Сейчас я зачитаю вам ваши права.

Бесс раскрыла вечернюю газету и обомлела. Кончики пальцев похолодели, словно она прикоснулась ко льду, только что вынутому из морозильника.

«Арестован еще один компьютерный взломщик!» — гласил заголовок, а на фотографии, без всякого сомнения, был Пол Сидни.

Неужели?

В голове мелькали мысли, они толклись, обгоняя друг друга. Да, а чему я удивляюсь? Я знаю Пола два года, но это было знание… одностороннее. Я никогда не вникала в его человеческую суть, потому что мне не было интересно узнать его, я же не собиралась отправляться с ним в долгое путешествие по жизни. Он был моим сексуальным партнером, вот и все.

Но Пол считал иначе.

О Боже, ну конечно, кроме Пола, никто не смог бы и не стал бы влезать в мой бортовой компьютер! Это его месть, он беспощадный псих, я подозревала, что у него не все в порядке с нервами, но иногда мне это даже нравилось, он так неистовствовал в постели…

Бесс провела рукой по волосам, они отозвались легким треском. Щеки горели.

Но как удалось его поймать? Может быть, за Полом давно следили?

Бесс пробежала глазами статью, однако не нашла ответов на свои вопросы. Просто сообщалось, что Пол Сидни, высокооплачиваемый сотрудник Би-би-эм, снимал деньги с чужих счетов, пополняя свой. Собственно говоря, в этом сегодня нет ничего нового, таких преступлений по всему миру совершаются тысячи.