– Паспортные данные моего мужа, – угрюмо сказала я, – совпадают с паспортными данными этого типа. И внешне они немножко похожи. Однако Юра чуть ниже ростом и у него другое лицо.

– Другое – это какое? – уточнила Катерина.

– Вообще другое. Он другой человек. Не этот.

– Кто-нибудь слышал когда-нибудь о чем-то подобном! – возопил лже-Туманов, вскакивая со своего места и принимаясь метаться между табуретками, словно участник конкурса «домашний слалом». – Вечером мы отмечали окончание медового месяца, а наутро моя жена, как в сказке, превращается в фурию.

– Еще скажи – в жабу! – обиделась я.

– Послушай, Лера, тебе надо показаться врачу, – убежденно заявила Катерина.

– Почему ты веришь этому проходимцу, а не мне?! – искренне возмутилась я.

– Потому что с этим проходимцем я уже знакома как с твоим мужем! – запальчиво возразила она.

В этот момент кто-то позвонил в дверь. «Может, это милиция? – с надеждой подумала я. – Они все выяснили об этом лже-Туманове и вернулись, чтобы забрать его в кутузку?» Однако это был мой сосед Паша Скоткин – человек и алкоголик.

– Муж дома? – коротко спросил он, серьезно глядя на меня. – Мне стамеска нужна.

Я тут же вспомнила, что Туманов не раз общался с Пашей, хотя и по самым пустяковым поводам, и злорадным голосом позвала:

– Туманов! Тут к тебе пришли!

Велико же было мое разочарование, когда самозванец вышел в коридор и обменялся со Скоткиным крепким мужским рукопожатием. Судя по всему, на Пашу не произвело никакого впечатления то, что у моего мужа было другое лицо. Он взял стамеску и скрылся.

– Ну, что ты теперь скажешь? – спросила Катерина так, словно мы поспорили с ней о какой-нибудь ерунде вроде качества лака для ногтей и она выиграла пари.

– Господи, чего вы от меня хотите?! – возмутилась я. – Чтобы я притворилась, будто все тип-топ?

– Это не в твоем характере, – вздохнула Катерина.

Некоторое время я в упор смотрела на самозванца, который казался до невозможности оскорбленным, потом неохотно сказала:

– Хорошо, пусть он остается, а завтра посмотрим. – Послышалось два глубоких выдоха. – Только спать пусть ляжет на диване.

Я надеялась, что не спятила окончательно и не пришью самозванца ночью, одержимая какой-нибудь бредовой идеей. Например, идеей освобождения планеты от зеленоглазых красавчиков. Катерина проследила за тем, чтобы я выпила полпузырька успокоительного и легла в постель. Только после этого она отчалила, пообещав позвонить завтра с утра.

Снотворное не действовало. Когда лже-Туманов наконец улегся на диван, было уже около двух часов ночи. Тут же он принялся ворочаться и вздыхать. Диван скрипел так душераздирающе, как будто в него вселилась душа кота, побывавшего в руках ребенка-садиста. Мои глаза уже привыкли к темноте, и, уставившись в потолок, по которому бегали тени махавших ветвями деревьев, я стала вспоминать свою поездку в «Елочки», знакомство с Тумановым и все, что за этим последовало. Никаких сдвигов я в себе не чувствовала. Лицо мужа я помнила отлично. Как же иначе – ведь мы расстались только вчера! «Но что, если я и в самом деле сошла с ума? – неожиданно подумала я, обливаясь холодным потом. – Представляю, как чувствует себя в этом случае незнакомец на диване».

Заснула я совершенно незаметно для себя. Увы, утро не принесло ничего нового. Я по-прежнему не признавала в самозванце Юрия Туманова. В собственный сдвиг по фазе я тоже категорически не верила. Ни разу в жизни не слышала о таком узконаправленном помешательстве, как мое. Самозванец сидел на кухне и пил утренний кофе, мерно покачивая ногой. Вероятно, у него такая привычка – качать ногой.

– Мой муж никогда не поднимался раньше полудня, – сварливо сказала я, появившись в дверях.

Тип поперхнулся и, едва не расплескав кофе, кое-как донес чашку до стола, после чего отчаянно закашлялся.

– Я тут позвонил в одну клинику, – неуверенно сказал он, придя в себя. – Ее рекомендовали знающие люди. Она очень и очень дорогая, а это гарантия того, что к тебе отнесутся по-человечески.

Я мгновенно запаниковала, но решила не показывать ему своего страха, поэтому ринулась в атаку:

– Хочешь засунуть меня в психушку? Как белую мышь? Чтобы меня пытали на лабораторных столах?

– Да нет же! Я имел в виду всего лишь консультацию!

– Знаю я эти консультации! Сначала – давайте поговорим, потом – сделаем укольчик, после чего прибегут санитары и закрутят меня в смирительную рубашку! Потом меня запрут в комнате с белыми стенами и начнут делать уколы. Когда через месяц вы с Катериной придете меня проведать, я вас уже не узнаю.

Самозванец взволнованно взъерошил волосы. Жест был столь мальчишеский, что я решила, что зря начала утро с крика. Мой так называемый муж между тем некоторое время раздумывал, затем спросил:

– Ну хорошо, что ты предлагаешь?

– Своим здоровьем я займусь сама! – важно сказала я. – Ты не должен знать, куда я обратилась.

– Почему?

– Я боюсь, что ты можешь повлиять на мнение врачей. Правда, для медицинской консультации мне потребуются деньги.

– Хорошо, пожалуйста, я дам сколько скажешь.

Я назвала большую сумму, потому что идти собиралась вовсе не в клинику, а к частному детективу. Услышав мою просьбу, тип даже глазом не моргнул. Еще одно доказательство того, что это не Туманов. Мой муж был не то что жмотом, но все же человеком весьма экономным. Сначала он потребовал бы узнать точную сумму, которую мне предстоит заплатить за визит к доктору, и только потом раскошелился бы. А этот нет, ничего.

Мой воспаленный мозг подмечал всякие мелочи, которые свидетельствовали не в его пользу. Например, когда я начала переодеваться, он мгновенно ретировался. Это было вовсе не в духе Туманова. «Ага! – злорадно подумала я. – Все-таки рано или поздно я тебя разоблачу!» Меня радовало то, что я хорошо понимаю разницу между моим мужем и зеленоглазым самозванцем и могу фиксировать даже мелкие различия в их поведении. Такие, например, как сейчас.

С частным детективом судьба свела меня впервые в жизни. Я выбрала не агентство, а детектива-одиночку. Расчет был прост. Я надеялась, что у него нет секретарши и никто не станет окидывать меня придирчивым взглядом, когда я переступлю порог. Терпеть не могу обращать на себя внимание. К счастью, вышло все так, как я задумала.

Детектив принимал клиентов прямо там, где проживал. Несмотря на то что был час дня, он появился на пороге заспанный, плохо выбритый и недружелюбный. Но, надо отдать ему должное, быстро взбодрился и повел меня на кухню пить кофе. От кофе меня уже тошнило, потому что мне его предлагали все кому не лень, причем в любое время суток. Поэтому я выбрала чай и стала жадно пить, глядя поверх чашки на своего будущего спасителя. Я была просто убеждена, что этот парень мне поможет.

Звали его Олег Белостоцкий, лет ему было примерно тридцать. Я нутром чуяла его опытность – он не суетился, не волновался, не торопил меня с разговором, внимательно присматриваясь. Наконец с чаем было покончено, и Белостоцкий спросил:

– Так что у вас за дело?

– Дело об исчезновении человека, – серьезно сказала я и тут же добавила: – С осложнениями.

– Кто пропал? – коротко поинтересовался Белостоцкий.

– Муж, – ответила я. – Мы почти что новобрачные.

– Понятно. А что за осложнения?

– Ну, понимаете ли, он не совсем пропал. Не целиком.

– Расчлененка, что ли? – недоверчиво вопросил сыщик. – Ищем недостающую часть трупа?

– Господи, да нет! – испугалась я, начав обмахиваться газетой, попавшейся мне под руку. – Что вы! Он жив!

– Откуда вы знаете? – тут же поймал меня на слове Белостоцкий. Сразу чувствуется хватка!

– Я неправильно выразилась. Я не знаю, жив ли мой муж. Просто вместо него в моей квартире поселился незнакомый человек. И он утверждает, что он мой муж.

– А это не так?

– Абсолютно. Самое ужасное, что у этого типа документы моего настоящего мужа – с печатями, все чин-чином. То есть он не просто второпях переклеил фотографию в паспорте. Я вчера ходила в милицию, так этих кретинов он вполне удовлетворил. Я хотела написать официальное заявление, но побоялась, что все это может обернуться против меня. – Я рассказала про Катерину и про то, что даже она сомневается, что я говорю правду.