Она увидела его на балконе — он держал Бозо и смотрел куда-то вдаль со второго этажа, сердце ее глухо и болезненно стучало в груди. Она нетерпеливо распахнула дверь с отчаянным желанием быть сейчас с сыном.

— Томми, родной мой, с тобой все в порядке?

Он ничего не ответил. Линда бросилась к нему, упала около него на колени и обняла одной рукой. Он никак не отреагировал на это и только продолжал упорно куда-то смотреть. Он уже не плакал, но был бледен.

— Он уезжает, — глухо сказал Томми. — Даже не попрощался.

Линда проследила за его взглядом. Она увидела, как машина Грэга, промчавшись по аллее, свернула к проходу и затем резко затормозила перед знаком, висевшим при выезде на шоссе. Грэг был взбешен, и это было видно по его езде. Она почувствовала, как напряглось маленькое тельце Томми.

— Вы поссорились, — сказал он обвиняющим тоном. — Поэтому он и уехал?

У Линды сжалось сердце от чувства вины перед ним. Если Томми все это время был на балконе, то он, конечно, видел и слышал всю ее перебранку с Грэгом. Она попыталась вытереть ему лицо, но он отстранился.

— Нет, — сказала она, умоляя про себя Бога, чтобы он помог ей убедить Томми. — Это не имеет отношения ни ко мне, ни к тебе. Он просто…

Томми упрямо вырвался из ее рук, подошел к перилам балкона и вцепился в них. Как загипнотизированный, он следил за машиной, когда та, набрав скорость, помчалась по шоссе.

Линда тоже наблюдала за машиной, кусая себе губы, потому что никак не могла подыскать подходящих слов для сына.

Внезапно на улице появилось какое-то неуклюжее коричневое существо, изо всех сил хлопающее одним крылом. Это был Муч, безуспешно пытающийся взобраться на тротуар. Должно быть, кто-то кормил его на той стороне улицы и теперь он проделывал обратный путь к коттеджам. Машина Грэга мчалась прямо на него.

— Муч! — закричала Линда.

Она невольно вскочила на ноги и притянула к себе Томми, пряча его лицо в своей юбке, чтобы он ничего не видел.

Пеликан, напуганный приближающейся машиной, поспешил обратно, волоча свое бесполезное крыло.

Грэгу пришлось резко свернуть — сначала, чтобы не столкнуться с пеликаном, когда он спокойно шествовал домой, а второй раз, еще более резко, когда тот бросился обратно. Движения птицы и машины слились в какой-то сумасшедший танец.

Машина, едва не задев птицу, перескочила через обочину и с такой силой ударилась о фонарный столб, что ее развернуло и чуть не перекинуло с одного бока на другой.

Линда еще крепче прижала к себе Томми, не давая ему повернуться. Сама же, как зачарованная, не могла оторвать глаз от этой ужасной картины.

Машина, замерев на секунду на двух боковых колесах, с грохотом приняла нормальное положение и тут же с силой врезалась в следующий столб. В это мгновение заглох мотор и из-под капота повалил дым.

— Грэг! — пронзительно закричала Линда, забыв о пеликане. Она смутно отметила про себя, что Муч благополучно добрался до другой стороны улицы и вскоре исчез в кустах.

Ей было видно, что Грэга от удара отбросило в сторону, и теперь он сидел неподвижно, удерживаемый на сиденье только ремнем.

Переднее стекло машины было разбито, асфальт около нее залит бензином и засыпан осколками стекла. Левая рука Грэга, неестественно вывернутая, висела над смятой дверцей машины.

— Грэг! — Вопль вырвался из нее, обжигая ей горло.

Она схватила Томми и бросилась вон из комнаты, а затем вниз по лестнице так быстро, что чуть не упала. Должно быть, Томми все еще держал на руках кота, потому что тот печально выл ей прямо в ухо. Что-то кричал Томми, но все проносилось мимо ее сознания.

Внизу в гостиной стояла удивленная миссис Фултон.

— Я слышала какой-то шум…

— Вот, — сказала Линда, вручив ей Томми прямо в руки. — Держите его и не выпускайте на улицу. Ни под каким предлогом. Вы поняли?

— Мама! — закричал Томми, рванувшись за ней.

Но она, уже ничего не слыша, выскочила из дверей гостиной. Подобрав повыше юбку, чтобы та не путалась у нее в ногах, она побежала через сад, потом через газон, потом по небольшому участку дороги, которая вела на шоссе.

Когда Линда добралась до разбитой машины, вокруг нее уже собралась группа людей. Другие бежали к месту аварии.

— Я врач, я врач, — повторял какой-то седовласый господин, пытающийся, как и она, пробиться сквозь толпу к машине.

Грэг полулежал, обмякнув на сиденье, с закрытыми глазами и с искаженным от боли лицом.

— Мама! Мама! — услышала она крик Томми и увидела, как он бежал по траве прямо к ней.

Сзади него, безнадежно отставая, ковыляла миссис Фултон.

— Мама! — испуганно вскрикнул Томми, узнав машину Грэга.

Он не должен видеть Грэга таким, в панике подумала Линда. Ему нельзя. Иначе все повторится, как с его отцом.

Она повернулась и поспешила к нему навстречу. Быстро подхватила его на руки и спрятала его лицо у себя на плече, пытаясь оградить его от вида раненого человека и искореженного металла разбитой машины.

Томми заплакал, и она тоже. Линда ничем не могла ему помочь, только крепко прижимала его к себе.

Сзади нее раздался голос:

— Кошмар! Он что, умирает? Никогда раньше не видел, как умирают. Какой кошмар!

Она зажмурила глаза и снова начала молиться.

Она снова услышала голос человека, который называл себя врачом:

— Кто-нибудь, вызовите «скорую»!

В этот момент подоспела миссис Фултон, вся красная и пыхтящая от непривычного для нее бега.

— Он убежал от меня, — задохнулась она, сердито сверкая глазами на Томми. — Это не моя вина. Он убежал.

Томми продолжал плакать, спрятав лицо на плече у Линды.

— Я не виновата, — ныла экономка. — Он сам взял и убежал.

Да успокойтесь же, хотелось закричать Линде. Как вы можете стоять здесь и нудеть о какой-то вине, когда Грэг ранен и неизвестно, насколько серьезно.

Она стояла, не открывая глаз и крепко прижимая к себе сына. Слезы жгли ей глаза. Вдали послышался вой сирены. Кто-то дотронулся до ее плеча.

Она повернулась и увидела того же седовласого врача.

— Вы Линда? — спросил он. — Он все время зовет какую-то Линду.

— Как он? — взмолилась она.

— Думаю, ничего серьезного, кроме сломанной руки и всяких порезов и ушибов. Рука причиняет ему сильную боль, и его еще нужно обследовать — нет ли внутренних повреждений.

Пронзительный звук сирены «скорой помощи» приближался. Линда еще крепче прижала к себе Томми.

— Ты слышал, что сказал врач? Перестань плакать, милый. С ним все будет хорошо.

И тут она услышала позади себя слабый, хрипловатый, до боли знакомый голос:

— Линда! Да где же ты, черт подери?

Она почти улыбнулась сквозь слезы. Должно быть, с ним и вправду все в порядке, раз он уже позволяет себе грубить. Она нехотя передала Томми миссис Фултон.

— Не вздумайте выпустить его еще раз, — пригрозила она ей и повернулась к машине.

Врач отстегивал ремень безопасности, освобождая Грэга. По глазам пострадавшего было видно, что ему очень больно.

— Здесь больно? — спросил врач, нажимая ему на ребра.

— Везде больно, — проворчал Грэг, пытаясь подняться. — Перестаньте тыкать меня пальцами. Я даже не знаю вас. Линда!

— Все в порядке, я врач, — возразил пожилой человек, надавливая рукой на живот раненого. — Как здесь?

Толпа расступилась, давая Линде пройти. Врач распахнул дверцу машины, чтобы было удобнее обследовать Грэга, но тот, увидев Линду, снова начал приподниматься.

— Сядьте на место, — сказал врач, обследуя ему бок. — Как здесь?

Грэг рвался подняться, морщась от боли, когда случайно задевал сломанную руку. Он с каким-то беспокойством, не отрываясь, смотрел на Линду.

Врач попытался силой усадить его обратно на сиденье.

— Линда! — позвал Грэг. — Ты мне нужна.

— Леди, идите же сюда и успокойте этого человека, — недовольно приказал врач. Он отошел в сторону, уступая ей место. И как только она подошла, то сразу же схватила здоровую руку Грэга своими руками.