Алиса в оцепенении смотрела, как Рэй разворачивается и идет к дверям, не говоря ни слова в свое оправдание. Дверь закрылась за ним с легким хлопком, который разделил жизнь Рэя на две половины — «до» и «после» крушения всех его надежд.

Мотор его машины взревел, взвизгнули шины на повороте, и вскоре снаружи доносился только шорох листвы и гул прибоя.

— Бедный Рэй… — сердце Алисы дрогнуло от жалости.

— Бедный Рэй? — Ричард горько усмехнулся. — Я все это время думал, что ты принадлежишь ему, Алиса. Думал, вы вместе, с благословения Дэниэла. Я же знал о его чувствах к тебе — с того самого дня, как переступил порог «Свенсон'з», я видел это в его глазах. Я считал себя пятым колесом в телеге, ведь я был новичком в вашей фирме. — Он пожал плечами и с горечью признался: — Все во мне перевернулось, когда я впервые увидел тебя. Я с ума сходил от ревности, и чего мне стоило не выдать своих чувств… Наверное, с виду я был слишком холоден по отношению к тебе в те первые недели. Я не мог устоять перед тобой, и все это время был уверен, что ты любишь другого. Ну, а потом мы полетели в Хельсинки…

Он резко выдохнул, словно не мог вынести наплыва воспоминаний.

— Ты — такая красивая, такая женственная… Я не мог поверить в реальность того, что произошло. Того, о чем не мог даже мечтать… Но я не должен был ломать твою жизнь. Поэтому я молчал, словно ничего не происходит. Ты тоже не заговаривала об этом, и мне казалось, что это из-за Колдуэлла. Я, чувствовал себя чертовски виноватым, словно перехитрил его и воспользовался ситуацией. Но я сказал себе, что ты не школьница. Ты — взрослая женщина и знаешь, чего хочешь.

Бесконечная грусть появилась в его черных глазах.

— По крайней мере, — сказал он, — я пытался заставить себя верить в это. И все время боялся причинить тебе боль, разрушить твою устоявшуюся жизнь… В конце концов, я прекратил думать о будущем и попытался жить сегодняшним днем — столько, сколько получится. Ну а потом это увольнение… Мне показалось, что лучше просто исчезнуть. Я все вертел в руках эту безделушку, которую ты мне вернула, и пытался понять, что происходит в твоей душе. Или я что-то сделал не так, или ты никогда меня не любила… Впрочем, какая разница? — На его губах появилась нежная улыбка, и он продолжал: — К тому времени я знал, что ты достаточно сильна и профессиональна, чтобы довести дело до конца и спасти фирму, без моей помощи. Я выполнил свою миссию. И ты, и Дэниэл вернули мне веру в людей после восьми лет работы в змеиной яме Уиллов. Я знал, что мне будет не хватать тебя, но я чертовски гордился тобой, Алиса, и гордился, что смог помочь тебе. Я пытался и не мог забыть те времена, когда мы были вместе… Говорят, что лучше потерять любовь, чем не любить совсем. Я просто молился Богу, чтобы ты не затаила обиды на меня за все, что было…

Алиса была готова сделать шаг и спрятать лицо на широкой груди Ричарда, но тут послышался цокот каблучков по полу. Мишель Уилл возвращалась из спальни с огромным чемоданом в руке. В ее подкрашенных глазах застыли злоба и гнев.

Ричард выглянул за дверь и махнул рукой. Послышались чьи-то шаги по гравию, и в холл вошел мужчина, которого Алиса никогда раньше не видела.

Он был одет в отлично сшитый деловой костюм; штрихи седины на висках придавали ему особенно значительный вид. Он остановился между Ричардом и Мишель. Алиса с любопытством отметила, что его глаза были самыми холодными и безжалостными из всех, какие она когда-нибудь видела.

Проблеск догадки заставил ее перевести взгляд с незнакомца на Мишель.

— Знакомьтесь: Роберт Уилл — Алиса Свенсон, — представил их друг другу Ричард нейтральным тоном.

Мужчина бросил жесткий оценивающий взгляд на Алису, кивнул и обернулся к сестре.

— Пойдем, Мишель, — сказал он. — Мы едем домой.

Он забрал у нее чемодан и понес его к машине. Ненависть и горечь поражения смешались в глазах Мишель, когда она обернулась к Алисе и Ричарду. Затем, презрительно пожав плечами, она сделала широкий шаг к двери и вышла с высоко поднятой головой.

Ричард сел напротив Алисы. Он говорил, а Алиса молча кивала в ответ, глядя на него глазами, полными непролитых слез.

— Мишель пристала ко мне во время похорон Алекса. Умоляла, разрешить ей приехать сюда на несколько дней, сказала, что у нее сильная депрессия. Я согласился — в память о старике. Он, на самом деле любил эту маленькую злюку, несмотря ни на что. Баловал ее и позволял ей слишком много. — Он вздохнул: — Зря я это сделал. Как только она оказалась в моем доме, я увидел, что она не чувствует никакого горя по поводу смерти Алекса. Такие люди, как она, не испытывают душевной боли. Чертовке просто было любопытно, как я живу, и нет ли у меня женщины здесь.

Он откинулся на спинку кресла и сцепил руки за головой.

— Зато, — продолжал он, — я выяснил у нее все, что касалось тебя. Она призналась, что сделала это. Был целый поток фальшивых слез и угрозы покончить с собой, если я прогоню ее. Пришлось позвонить Роберту в Вашингтон. Я сказал, чтобы он немедленно садился в свой личный самолет и забирал, черт возьми, свою сестру, свалившуюся мне на голову. Пришлось пригрозить, что иначе я расскажу о некоторых его финансовых проделках, — Ричард рассмеялся. — Как же он подпрыгнул! После смерти старика правительство перестало так лояльно относиться к «Уилл, Инк.». Я встречал его в аэропорту, решил позвонить Бетти и узнал от нее, что ты летишь сюда. Знаешь, когда я вошел и увидел тебя с Колдуэллом, я сначала не знал, что и думать. Но потом понял, что он приехал за тобой, и все стало на свои места. — В его темных глазах затеплился огонек нежности. — Сейчас он ушел, Алиса, а ты все еще сидишь здесь, — сказал он, завершая свой рассказ. — А это значит…

Невысказанный вопрос и страстная мольба прозвучали в его голосе.

Комок подступил к горлу Алисы, пока она слушала Ричарда. Многие месяцы ее любимый испытывал те же боль и страстное желание, которые безжалостно терзали ее. Он тоже жил сегодняшним днем в безнадежной уверенности, что будущее разлучит их, и решил, что его худшие подозрения подтвердились, когда она жестоко вычеркнула его из своей жизни.

Сейчас он сидел в нескольких метрах от нее и не мог поверить, что время бессмысленных мук и одиночества закончилось. Только шаг отделял Алису от человека, который занимал место в ее сердце, большее, чем сама жизнь.

— Я всегда любила только тебя, Ричард, — сказала она тихо. — Я… и сейчас тебя люблю.

Как только она произнесла эти слова, слезы наконец, пролились из ее глаз. Мечта, которую она пронесла сквозь дни и ночи неизбывной тоски, распахнула крылья над головами влюбленных. Свинцовая плита горя и безверия, которую Алиса готовилась нести на своих плечах до конца своих дней, рухнула и рассыпалась на миллионы кусочков.

Ричард подхватил Алису на руки и закружил по комнате. Счастливо смеясь, она обвила руками его шею, прижалась щекой к его щеке и слушала слова, которые сейчас произносили его губы. Этот шепот проник во все уголки ее сознания, отметая боль и открывая будущее, о котором она так мечтала.

— Я люблю тебя, Алиса.

Он покрывал поцелуями ее лицо, осушая слезы и улыбаясь.

— Алиса Рэскверхенд, — сказал он. — Здорово звучит?

Сладостное словосочетание прозвучало для нее так прекрасно, как долгожданный поцелуй благосклонной судьбы. Губы Алисы встретились с губами Ричарда, и это был ее ответ на заветный вопрос.

Ричард отнес ее в спальню, и ритм набегающих волн океана аккомпанировал им, ласкающим друг друга нежно и страстно. Алиса уже не понимала, как жила без этих рук — сильных, надежных и вечных, как волны времени, которые несли ее в счастливое будущее.

«Боинг-747» нес своих пассажиров над Атлантикой. Там, внизу, плескались зеленые волны — родная стихия для миллионов живых существ. В океане обитали маленькие разноцветные рыбки и огромные зубастые акулы, там шла борьба не на жизнь, а на смерть. А на борту самолета царило спокойствие и ожидание праздника — воздушный корабль летел к тропическим островам.