Минуту спустя они упали на землю и, подогнув под себя колени, покатились по лужайке. Приземление оказалось довольно жестким, но ничего другого не сто shy;ило и ожидать.
На них были одинаковые темно-синие джинсы, чер shy;ные футболки и ботинки на толстой подошве. Это были истинные Сыновья Энтропии. Но прежде всего они были братья. Члены одной семьи. Осторожно огляды shy;ваясь по сторонам, маги приблизились к задней двери, ведущей в подвал старого дома. Созданная Приврат shy;ником защитная стена колыхалась в воздухе в трех футах от нее.
– Он у тебя? – спросил Сима.
– Да, – ответил Серж и вытащил из футляра, при shy;крепленного к джинсам, длинный кинжал с витой ру shy;кояткой. – Великое лезвие сумерек.
Такое странное название было заимствовано из древнего мифа, где говорилось о кинжале, лезвие ко shy;торого было заточено так хорошо, что могло разделить день и ночь, свет и темноту. Великое лезвие подарил их дедушке сам Маэстро, и до этого задания близнецы не осмеливались вынести его из дома.
Серж взял кинжал в левую руку, Сима тоже схва shy;тился за рукоятку. Братья приблизили Великое лезвие сумерек к магической стене – туда, где была располо shy;жена дверь Гейтхауса. Они вонзили его в стену и мед shy;ленно, методично начали разрезать защитный барьер. Лезвие шло гладко, очень гладко. Привратник никог shy;да не догадается, что его святилище осквернено. На это братья и рассчитывали. Чары, наведенные на дом не shy;сколько десятков лет назад, безусловно, сильны, но слишком заметны, что очень сердит Привратника. Правда, его собственная мощь ничуть не слабее, несмот shy;ря на теперешнее недомогание. Пытаясь проникнуть в дом, Серж и Сима боролись не с заклинанием Приврат shy;ника, а с магией великих Рене, окружавшей Гейтхаус столетиями. Казалось, сам дом противостоит им.
Но не сегодня. Это наступление было таким проду shy;манным, что не только Привратник, но даже дом не заметил бы вражеского вторжения. В данный момент Привратник отражал атаку с фасада здания, отвлека shy;ющую его внимание от Сержа, Симы и Великого лез shy;вия сумерек.
Вскоре Привратнику придет конец, и Гейтхаус ока shy;жется в руках Сыновей Энтропии. Наконец-то!
Задняя дверь даже не была заперта. Брат Сима по shy;вернул ручку и распахнул ее. Серж ступил на порог подвала.
– Он слишком полагается на колдовство, – прошеп shy;тал Сима и последовал за братом.
Вдруг дверь за их спиной захлопнулась, и по всему дому эхом прокатился грохот: Щеколды сами задви shy;нулись. Близнецы удивленно посмотрели друг на дру shy;га и продолжили обход помещения, внимательно ис shy;следуя каменный пол, старые деревянные стеллажи и винные полки. Серж яростно размахивал кинжалом, со свистом рассекая воздух.
С темной подвальной лестницы раздался голос:
– Слишком полагаюсь на колдовство, говоришь?
Голубоватое пламя, возникшее вокруг фигуры, ра shy;зогнало темноту, и перед служителями предстал сам Привратник. По его телу струилась энергия, и казалось, будто он парит над землей в небесной электрической синеве.
– Что ж, вполне возможно, – сказал Привратник, -так же, как и ты сам.
Жан-Марк Рене вытянул руку перед собой. С кон shy;чиков его пальцев сорвался большой огненный шар, электрические усики разбежались по подвалу и вы shy;хватили кинжал из рук Сержа. Пару мгновений нож на глазах у Симы потанцевал в магическом свете и, вон shy;зившись в грудь брата, вырезал его сердце.
Словно мокрая тряпка, тело Сержа шлепнулось на пол. Увидев, как под ним медленно растекается темно-красная лужа, Сима закричал от горя и ужаса. Широ shy;ко открытыми глазами он посмотрел на Привратника, вокруг которого полыхал голубоватый огонь.
– Иди! – зарычал Привратник, словно изголодавший shy;ся лев. – Беги! Передай своему хозяину, что я жив, – нет, скажи, что я благоденствую! И что я вырежу сердце каждому, кто осмелится сунуться в мой дом!
Мерцающий свет погас, и подвал снова погрузился во тьму. Сима на ощупь пополз к выходу, добрался до двери, отодвинул щеколду, выбежал на задний двор и сквозь защитный барьер ринулся к фасаду здания, зная, что встретит там лишь презрительные взгляды, а мо shy;жет, и телесное наказание за провал важной миссии.
Но его это не волновало. Главное, что ему больше не придется возвращаться в тот ужасный дом.
Стоя на верхней ступеньке подвальной лестницы, Жан-Марк Рене поднял дрожащую руку и включил свет. Внезапно ощущение собственной старости кам shy;нем легло на сердце.
Сыновья Энтропии считали, что он стоит на пороге смерти. Это было похоже на правду. Только исцеляю shy;щие погружения в Благословенный Котел, повторяю shy;щиеся все чаще и чаще, удерживали Привратника от
гибели.
Сжав Великое лезвие в левой руке – очередную без shy;делушку для коллекции, Жан-Марк стал тяжело под shy;ниматься по ступенькам. Должно быть, мать уже на shy;полнила Котел горячей водой.
Нужно только добраться до второго этажа – и вот она, теплая животворная вода.
Долгие годы после того, как у Рене насильно ото shy;брали флорентийскую виллу, ее просторный подвал использовали в самых разных целях: он был камерой пыток, тюрьмой, местом кровавых жертвоприношений. На этот раз он стал всем сразу.
Маэстро растянул губы-в улыбке, пытаясь показать прислужникам собственную непоколебимость. Но эта уверенность граничила с явным притворством. Только они, тринадцать монахов, которым он верил боль shy;ше всего, были допущены к совершению священного ритуала. Ни один из них не знал о его плане. Возмож shy;но, очень скоро, как и те глупцы в Вене, они начнут что-то подозревать. И здесь, в подвале, они, знакомые толь shy;ко с голосом Белфегора, Властителя Тьмы, не знавшие даже его имени и слышавшие клятвы, которые Маэст shy;ро давал Дьяволу, после совершения ритуала наконец поймут, что он поклонялся не Хаосу. Он поклонялся
самому Аду.
– Я жажду крови, – раздался шипящий голос Бел shy;фегора из клубящейся зловонным дымом огромной щели, разверзшейся в полу. – Отдай мне другую жизнь, мой верный слуга. Тринадцать клинков за тринадцать невинных жизней. Дай мне ту жизнь, ко shy;торую ты обещал.
Несколько прислужников заинтересовались после shy;дней просьбой. Но Маэстро этого не заметил. Он ду shy;мал о том, как бы ему попросить немного силы у Бел shy;фегора. Это ненадолго усмирит Дьявола и поможет монахам, находящимся в Америке, схватить Баффи.
Только кровь Истребительницы вампиров могла спасти жизнь Микаэлы. Маэстро вовсе не желал терять свою дочь. Если смерть Истребительницы положит
конец жертвоприношениям, то он выполнит приказание Дьявола во что бы то ни стало.
Несколько прислужников поднесли к алтарю очередную жертву, мальчика лет пятнадцати. Он был немного не в себе, видимо, эликсир, изготовленный бра-I том Эдвином, все еще действовал. Но когда мальчишка увидел окровавленный алтарь, монахов, облаченных в черное, и кинжалы, он в ужасе закричал.
Когда мальчика приковали к алтарю, он продолжал оглашать подвал пронзительными воплями.
Маэстро поднял руку и жестом дал понять брату Франсуа, что настал его черед вонзить кинжал. Это было только второе жертвоприношение – ритуал слишком затягивался. Брат Франсуа посмотрел на кор shy;чившегося на алтаре мальчика и неуверенно перевел взгляд на Маэстро. Тот воззрился на прислужника, зло сузив глаза, и Франсуа вздрогнул, будто его ударили хлыстом.
Он осторожно приблизился к алтарю и занес руку с красиво украшенным кинжалом над вздымающейся грудью мальчика, затем поднял кинжал повыше, на секунду зажмурился, но тут же заставил себя открыть глаза. Ведь если он не сосредоточится, то не сможет попасть в сердце извивающейся на алтаре жертвы.
– Во имя Хаоса, – тихо сказал он.
Глядя в одну точку на груди подростка, брат Фран shy;суа размахнулся.
В тот же момент раздался странный грохот, как буд shy;то кто-то стучал в железную дверь.
– Стой! – приказал Маэстро.
Вознося к небу молитвы, брат Франсуа остановил удар. Он взглянул на Маэстро в ожидании дальнейших приказаний, но хозяин не обратил на него внимания. Вместо этого он закинул голову назад и закрыл глаза, вытянув руки прямо перед собой.
