Инга подбежала к окну, чтобы ничего не пропустить. Если сейчас из микроавтобуса полезут трупы, с ней, как говорили предки, сделается приступ меланхолии... Однако из машины выбралась невысокая женщина в длинном пальто с поднятым воротником ив косынке; Вслед за ней появился Степанцов в нелепой шапке. Ветер рвал с них одежду и пытался свалить с ног. Наклонившись вперед, Степанцов подошел к задней дверце машины и помог выйти Бумскому. Они о чем-то посовещались, потом полезли внутрь и вытащили из микроавтобуса носилки, накрытые одеялом. Женщина приблизилась к ним и стала что-то говорить, бурно жестикулируя. Потом села в кабину к шоферу, и машина быстро уехала.

Степанцов и Бумской быстрым шагом двинулись к железной двери. Инга приняла немедленное решение – бежать! Вероятно, эти типы привезли еще од ну жертву автомобильной аварии и сейчас примутся за свои ужасные опыты. Пока они заняты, ей удастся добраться до дома. Заверив охранника, что шторм ее не страшит, Инга выскочила во двор и галопом проскакала к своей машине. Завела мотор и наклонилась, чтобы взять упавшую на пол сумочку. А когда подняла голову, увидела, что Бумской со Степанцевым со своим ужасным грузом снова появились на газоне. Поставили носилки на землю, и Бумской вприпрыжку понесся в конец стоянки, где отдыхала раздолбанная «Газель», которая, как было известно Инге, находилась в распоряжении коменданта Лучистого.

Вдвоем они засунули носилки в «Газель», и в последний момент из-под одеяла выпала безжизненная рука и повисла, качаясь. Инга сжалась в комок. Интересно, куда они везут труп? Чье это тело?

Почему не оставили его в лаборатории? Чем они занимаются на самом деле? Несмотря на вопросы, теснившиеся в голове, Инга поняла, что докапываться до истины в таких обстоятельствах ей не хочется. Лучше она поедет домой и запрет дверь покрепче.

Однако как только «Газель» скрылась за углом, из тени появился мужчина с прямой, как палка, спиной. Инга не успела испугаться, потому что сразу же узнала Роберта Воронова. Он подскочил к машине, дернул на себя дверцу и упал рядом с Ингой на сиденье. И приказал:

– Дуйте за ними!

– Я не хочу, – призналась Инга. – Мне страшно.

– Дуйте, дуйте, – весело повторил Роберт. – Или выметайтесь из машины.

Представив себя на улице без «Жигулей», одну, беззащитную, продуваемую насквозь штормовым ветром, Инга тряхнула головой и нажала на педаль газа.

– Во дают! – восхитился ее пассажир, когда «Газель» вывернула на проспект и, дождавшись на светофоре зеленого сигнала, прыгнула вперед, словно ее кусали за колеса.

– Я так не могу! – испугалась Инга. – У меня опыт вождения – четыре дня!

– Тормозите! – приказал Роберт и, когда она послушалась, вытолкал ее из-за баранки. – Я поведу.

Инга обежала «Жигули» спереди, чтобы он случайно без нее не уехал. Плюхнулась на сиденье и спросила:

– Как вы тут оказались?

– Как-как, – ворчливо ответил тот, избирая скорость. – Ваш дружок меня просто со свету сжил. И капает на мозг, и капает... – Вероятно, под ее дружком он подразумевал Верлецкого. – Погода собачья, а я занимайся тут благотворительностью.

Инга промолчала. От признательности на глаза ее навернулись слезы. Роберт больше не пожелал ничего добавить к сказанному, а она спрашивать побоялась. Тем временем «Газель» ушла вперед и скрылась за поворотом.

– Уйдут! – ахнула Инга.

– Они ищут удобное место; – объяснил Роберт, тормозя вдали от остановившейся «Газели». – Сидите тут, я к ним поближе подберусь.

Он хлопнул дверцей, подбежал к ограде, нырнул в кусты и исчез из виду. Инга схватила мобильный телефон и принялась названивать Таисии.

– Тайка, ты не представляешь, где я!

Она поспешно излагала факты, а Таисия охала и покряхтывала на том конце провода, словно у нее болел живот.

– Знаешь, что я решила? Поеду к Треопалову и все ему расскажу. Думается мне, что и он, и я для этих типов – просто ширма. Треопалов – законопослушный бизнесмен, который пытается организовать компьютерную фирму и заодно развивает физкультурное движение в память о погибшей жене.

Его никто не заподозрит ни в чем противозаконном. А я нужна была им на посту директора-клуба просто потому, что они посчитали меня наивной дурой.

– Инга, ты совершенно уверена, что этот мужик ни при чем?

– Уверена, Таисия. Сердце говорит мне «да», а оно никогда меня не обманывало.

– Неужто? – усомнилась подруга. – А как же Григорьев, например. Что бормотало твое сердце, когда ты собиралась за него замуж?

Ответить Инга не успела, потому что из-за кустов выскочил Роберт Воронов и побежал к машине.

– Я тебе перезвоню! – крикнула Инга и набросилась на него:

– Ну, что там?

– Эти субчики кого-то зарыли под реликтовым дубом, – весело ответил он.

– Как?!

– Как-как? – продолжая улыбаться, пожал плечами Роберт. – Вырыли лопатой яму – с большим трудом, надо сказать! – и закопали. Земля-то уже холодная, хотя еще не промерзла, не зима все-таки. Грязи развезли!

– И что теперь делать?

– Вам – ничего не делать Я все беру на себя.

Поезжайте домой и положите на пятки грелку. Если начнутся судороги, можете выпить валерьянки.

Инга открыла рот, посидела так некоторое время и щелкнула зубами, словно волк, не успевший догнать поросенка.

– Я поведу или вы? – спросил Роберт, растирая побелевшие от ледяного ветра руки.

– Вы!

Она уже представляла, как подъезжает к дому Треопалова, как он ахает, увидев ее бледное лицо, ведет в комнату, усаживает на диван и взволнованно спрашивает: «Что случилось, Инга, родная?» Или нет, «родная» – это не из его лексикона. Скорее, он скажет – «милая». В общем, что-нибудь такое ласковое и душевное. «Что это меня развезло в последнее время, – спохватилась Инга. – Это все ожившие мертвецы виноваты».

Воронов вывалился из автомобиля возле ближайшей станции метрополитена, а Инга достала из сумочки визитку Треопалова и поискала на карте улицу, где он жил в собственном доме, доставшемся ему в наследство от отца, который оказался какой-то шишкой районного масштаба. Об этом он сообщил ей во время обеда.

Не без приключений нашла она нужную улицу и дом. И тут по ее хрустальной мечте был нанесен первый серьезный удар. Возле калитки стояла раздолбанная «Газель» – та самая. А Бумекой со Степанцовым как раз звонили в дверь – ей удалось разглядеть их фигуры еще издали и затормозить вовремя.

Инга кое-как напялила на себя парик и очки, дождалась, пока гостей впустят в дом, выбралась из машины и бросилась вперед. Где-то залаяла собака, но по территории Треопалова, кажется, ничто четвероногое не бегало. Калитка после приезда ночных посетителей осталась открытой, и Инга беспрепятственно пробралась в сад. От холода у нее стучали зубы, выбивая одну и ту же фразу: «Что я делаю? Что я делаю? Что я делаю?»

Вошедшие бухнули дверью, но она не захлопнулась, а наоборот – после удара о косяк слегка приоткрылась. Инга взбежала на крыльцо и прислушалась – голоса доносились из глубины дома.

Она вошла, в коридорчике было пусто и почти темно – свет пробивался сюда из пустой кухни. Инга заметила чашку на столе, над ней поднимался пар, а рядом стояла вазочка с вареньем. Чашка была одна. Судя по всему, кроме хозяина и его нынешних гостей, в доме никого больше нет.

Она пошла на голоса и Остановилась ровно в тот момент, когда стали различимы слова.

– Этот идиот все ей рассказал! – кипятился Бумской. – Абсолютно все! И она притащила его к нам прямо среди ночи, представляешь?

– Ну да! – воскликнул Треопалов. – И что же вы сделали?

– Пришлось закапывать его в парке, – вмешался Степаниов. – Не могли же мы держать его, в подвале.

– Вы поехали закапывать тело в парк? – недоверчиво переспросил Треопалов и неожиданно захохотал:

– Комедия! Водевиль! Я погибаю со смеху!

Инга попятилась. Почему он смеется? Неужели он с ними заодно? Она сделала еще несколько неверных шагов и неожиданно наткнулась спиной на что-то теплое и живое. Это что-то дышало, и пахло от него мужчиной.