Инга тем временем села в «Жигули» и повернула ключ в замке зажигания. Они оба – и она сама, и автомобиль – относились друг к другу с большим недоверием. Когда автомобиль взбрыкивал, Инга изо всех сил сжимала руль и говорила: «Спокойно, спокойно! Хороший мальчик». Многие водители смотрели на нее с презрением, а один даже повертел пальцем у виска, когда она неуклюже перестроилась в другой ряд.

Тем не менее слежка за Артонкиной и Юдиным началась успешно. Инга ловко припарковалась возле турагентства и не менее удачно села на хвост массивному «Мерседесу», который – о, счастье! – двинулся по улице неторопливо, словно сытый кот, отвалившийся от сырого мяса. Инге, при всей ее неопытности, ничего не стоило держаться недодач леку.

Через некоторое время выяснилось, почему ей так повезло, – пассажиры «Мерседеса» выбирали ресторан, в котором можно поужинать. Наконец выбор был сделан, и машина причалила к тротуару.

«Жигули» повторили ее маневр. Прошла минута, и из «Мерседеса» появился не кто иной, как... злодейский Киллер! Потрясенная Инга смотрела, как он открыл дверцу и помог выбраться Ионне Аркадьевне, которая первым делом выбросила на тротуар свои журавлиные ноги. Затем открылась вторая дверца, и на улицу вылез Юдин в длинном пальто с затейливым хлястиком. Артонкина взяла его под руку, и они скрылись внутри ресторана.

Киллер, на которого Инга смотрела с ненавистью, поговорил с шофером, после чего последовал за ними.

Вот это да! Значит, ни Бумской, ни Степанцов тут ни при чем! Ничего они против нее не затевали. Пугнуть ее хотела Нонна Аркадьевна, но зачем?! Что это за предупреждение: «Ты знаешь, что;, должна сделать. Сделаешь и останешься в живых».

«Я дура, – решила Инга. – Необходимо было сразу после увольнения выбрать момент и выяснить с Артонкиной отношения. Она бы объяснила мне все тет-а-тет. Впрочем, и теперь еще не поздно. Ведь я до сих пор жива!»

Инга решила войти в ресторан и самым наглым образом подсесть за их столик. Она будет собранной, не станет реагировать на оскорбления, если таковые последуют, и расставит все точки над i. И, конечно, в лицо обвинит Киплера в покушении на ее жизнь. Припугнет его тем, что подала заявление в милицию и готова дать показания. Посмотрим, что они запоют, голубки!

Сказано – сделано. Инга вышла из машины и решительным шагом двинулась к ресторану. Вошла в холл, скинула куртку на руки гардеробщику и уже повернулась было ко входу в зал, когда в ресторан вошел еще один человек, при виде которого у нее затряслись поджилки. Курносый! Тот самый тип с широким ртом, который целился в нее из ружья! Инга рванула с места и пулей влетела в дамскую уборную. Здесь никого не оказалось, и она Приникла к щелке в двери.

Курносый поспешно разделся и отправился в зал. Физиономия у него была мрачная. «Если я сейчас ничего не сделаю, – подумала Инга, – грош мне цена! Я должна, я обязана узнать, о чем эти типы будут разговаривать!»

– Послушайте, – обратилась она к менеджеру, внимательно оглядывающему холл. – Мне нужна ваша помощь.

Взгляд молодого человека сделался профессионально-любезным.

– Да-да? – спросил он.

Но тут Инга достала из сумочки деньги, и его любезность сменилась живым интересом. Денег было много, очень много, даже чересчур. Молодой человек нервно провел языком по сухой нижней губе.

– Есть ли хоть какая-то возможность, – спросила Инга, шурша купюрами, – подслушать разговор людей, сидящих за столиком под картиной? Вижу, там какая-то занавеска...

– За ней дверь, – понизив голос, сообщил менеджер. – Если хотите, мы откроем одну створку, вам будет отлично слышно. Если спросят, скажете, что вы новая помощница повара, я велел вам ждать здесь и никуда не отходить.

– Скорее, – поторопила его Инга.

Молодой человек провел ее длинным коридором и втащил в маленькую комнатку, забитую форменной одеждой. Осторожно щелкнул замком и потянул на себя правую створку двери. Занавеска была длинной и доставала до самого пола – так что ее ботинки не были видны. Менеджер жестом показал, что Инга может приступать к своей миссии, и поспешно удалился.

Инга метнулась к занавеске. И сейчас же услышала визгливый голос Нонны Артонкиной.

– Откуда я знаю, черт меня дери, куда подевался Леонид? Незадолго до смерти моего мужа он уехал. И, кажется, прихватил с собой довольно крупную сумму денег!

– Фигня! – возразил развязный молодой баритон.

Инга приставила глаз к щелке между краями занавески и увидела, что баритон принадлежит курносому. Он сидел развалясь, выложив на стол большие кисти рук, и улыбался. От его улыбки хотелось спрятаться подальше – и без того огромный рот превращался в клоунский, углы губ уезжали к ушам, словно их разорвали, и казалось, что изо рта сейчас закапает кровь.

– Не мог мой дядька стырить деньги у человека, который взял его в долю! Он мне по телефону говорил, что они с вашим мужем теперь дело вместе ведут. Дядька мечтал заниматься серьезным бизнесом.

– Но мой муж погиб! – воскликнула Артонкина сердито. – А ваш дядя исчез, и вместе с ним испарилась приличная сумма денег.

Киллер сидел не шевелясь и разглядывал лепнину на стенах, а Юдин равнодушно ковырял в зубах зубочисткой, хотя еще ничего не съел.

– Кстати, я слышала от Глеба, – запальчиво продолжала Нонна, – что Леонид нашел себе в Москве какую-то женщину.

– И что? – с угрозой в голосе спросил курносый.

– И то! Я уверена, что, узнав о гибели своего благодетеля, – она имела в виду, по-видимому, своего мужа, – Леонид понял, что потерял всякие перспективы. Похитил деньги, к которым у него был доступ, и скрылся в трубе! Вот и вся история. В связи с этим мне кажется полной глупостью, Константин, что вы являетесь ко мне с угрозами.

Юдин едва заметно хмыкнул. Вероятно, ему было смешно думать, что какой-то щенок может; всерьез угрожать его женщине.

– Мой дядя – честный человек! И очень хороший!

– Не знаю, не знаю, – ответила Артонкина, взяла меню и принялась нервно перелистывать страницы. – Когда он явился из этого вашего Иркутска и поселился у нас в доме, мне он не показался таким уж хорошим. Разве хорошие люди устраиваются в доме друзей на неопределенный срок?

– Значит, вы мне помогать не будете? – на всякий случай переспросил курносый, оказавшийся Константином.

– А что я должна делать? Объявить розыск? Он взрослый человек, мог поехать куда захочется. И вообще – отстаньте от меня. Вы надоели мне не хуже вашего дяди!

– Ладно, – с угрозой в голосе сказал Константин и двинул стул. – Вы еще об этом пожалеете.

Киплер, который сегодня был совсем не похож на работника канцелярии, дернул щекой, но ничего не сказал. Юдин тоже промолчал, внимательно разглядывая свои ногти.

Но едва курносый удалился, он поднял голову испросил:

– Ну? И что ты обо всем этом думаешь?

Инга решила, что он обращается к Нонне Аркадьевне, однако на его вопрос ответил Киплер.

– Я считаю, ему не следует мешать.

– Согласен. – У Юдина было спокойное светлое лицо, и с трудом верилось, что он в настоящий момент хоть чем-нибудь озабочен.

– Дурак, – бросила Артонкина вслед Константину. – Как он меня достал!

Инга в это время быстренько суммировала информацию. Незадолго до гибели Артонкина к нему в гости приехал друг из Иркутска по имени Леонид. Глеб обещал пристроить его к делу, и Леонид жил у него в доме припеваючи. Нонна Аркадьевна уверяет, что у него была женщина. И в тот день, когда погиб Артонкин, Леонид сообразил, что беспечная жизнь закончилась и вдова не, станет привечать его у себя, как родного сына. Поскольку у него был доступ к каким-то там деньгам, он присвоил их и скрылся в неизвестном направлении. Возможно, с той самой женщиной.

Через некоторое время после исчезновения Леонида в Москву из Иркутска явился его рыжий племянник Константин. «И зачем-то решил застрелить меня из двустволки, – подумала Инга. – И в самом деле – дурак».

Тем не менее ей было здорово не по себе. Интересно, скажет ли хоть что-нибудь вдова Артонкина о своем муже? Не звонил ли он и ей однажды темной ночью уже после смерти? Про мужа вдова ничего говорить не стала, заказала себе телятину под острым соусом и обратилась к своему любовнику: