— Могу я предложить вам забыть на время о нашем соглашении и просто провести вместе приятный вечер в Дублине? Я слышал, что сегодня перед гостями отеля выступает известная балетная труппа. Вам понравится.
— Согласна. Объявим перемирие.
— Я бы выразился иначе, — рассмеялся Маркус, — потому что даже не предполагал, что мы находимся в состоянии войны.
После обеда в зале было приготовлено место для выступления балетной труппы.
Она состояла из шести участников — трех мужчин и трех женщин. Мужчины были одеты в темно-зеленые клетчатые брюки и темные куртки, женщины — в такие же темно-зеленые в клетку длинные юбки и белые блузки, а длинные шарфы перетянуты накрест на груди и завязаны вокруг талии. На ногах у всех были мягкие балетные туфли. Танцовщикам аккомпанировал небольшой оркестр из скрипок и ударных инструментов.
Эми была заворожена сложным рисунком и быстрым ритмом танца. Исполнители, прижав руки к бокам, проделывали ногами замысловатые па, двигаясь очень быстро. Публика бурно аплодировала каждому танцу.
— Какая поразительная техника! — воскликнула Эми. — Как они запоминают все эти сложные движения?
Маркус, перегнувшись через стол, взял ее за руку.
— Мне нравится наблюдать за тем, с каким восторгом вы следите за танцорами. Если бы вы так же смотрели на меня!
Эми молча взглянула на Маркуса. Не то чтобы она не любила комплиментов. Но она слишком хорошо понимала, что эти комплименты ничего не стоят. Они предназначены для посторонних ушей, чтобы лишний раз засвидетельствовать достоверность их взаимоотношений жениха и невесты.
Как бы в подтверждение этого, пара, сидевшая за соседним столиком, благосклонно заулыбалась.
Маркус не сразу отпустил руку Эми, но она не отвечала на пожатие, а когда выступление закончилось, быстро отдернула ее.
— Жаль, что все так быстро закончилось, — разочарованно протянула Эми.
— Это еще не все.
Между тем в центр зала вышла пышнотелая дама. Судя по аплодисментам, она была знакома публике. Маркус подтвердил, что леди — довольно известная певица, обладающая звучным сопрано.
Эми слушала певицу как зачарованная. От заунывной, печальной мелодии и слов на непонятном языке веяло чем-то мистическим. Когда баллада закончилась, наступила минутная тишина, а потом зал взорвался аплодисментами.
— Как это прекрасно, — прошептала Эми внезапно охрипшим голосом.
— Самое прекрасное в этом зале — вы, — сказал Маркус, не отрывавший от Эми взгляда во все время исполнения баллады.
— Вам совершенно не обязательно говорить мне такие вещи.
— Неужели так трудно поверить, что я искренен?
— Я бы предпочла, чтобы вы не делали таких замечаний в мой адрес. Они меня смущают.
А еще больше приводят в восторг… вдруг подумала она.
— Вы, видимо, не слишком часто оказывались в мужском обществе, Эми. Я прав?
— Вы разочарованы моей наивностью? — покраснела Эми.
— Вовсе нет. Приятно встретить женщину, которая не начинает флиртовать в ответ на пустяковый комплимент.
— У меня нет ни малейшего желания флиртовать с вами.
Вот если бы они любили друг друга — тогда другое дело…
На сцену вернулись танцоры, и Эми постаралась сосредоточить на них все свое внимание. Но она все больше задумывалась над тем, правильно ли сделала, связавшись с Маркусом Беллингемом. И что еще хуже — сможет ли она освободиться от него, если не в прямом смысле, то эмоционально.
Она следила за движениями танцоров, аплодировала вместе со всеми, но ее мысли были далеко. Зря она вообще согласилась ехать в Дублин. Если бы она воспротивилась, возможно, и леди Беллингем не решилась бы поехать одна и была бы сейчас жива и здорова. Но строптивая компаньонка осталась бы без работы — властная дама не любила, когда с ней не соглашались.
— Вы уже несколько минут о чем-то думаете, — услышала она голос Маркуса.
— Извините. Это невежливо с моей стороны.
— Ну что вы! Так редко можно увидеть прелестную женщину, которая ведет себя непринужденно. А вы прелестны, Эми.
Эми сжала руки под столом.
— Я же вас просила…
— Ради Бога, не будьте такой жеманной. Вам это не идет. Я думаю, вы обычно так себя не ведете. Более того, меня хорошо знают в Кэлланби как человека сильного и энергичного и не поверят, что я собираюсь жениться на жеманнице.
— Неужели для вас так важно, что скажут о вашем выборе друзья и знакомые? Ведь на самом деле это не ваш выбор.
— Мы же хотим, моя дорогая, чтобы нам поверили, стало быть, им незачем это знать.
В голосе Маркуса Эми уловила металлические нотки. Он как бы давал понять, что, если она согласилась на обман, ей следует вести себя соответственно. Он отлично понимал, что его будущее зависит от того, насколько хорошо им удастся разыграть на публике свою мнимую любовь.
— Вы и своему партнеру ничего не скажете?
— Партнеру ни в коем случае! Ронан Келли не тот человек, которому можно доверять, особенно когда он пьян.
— Ну а другие друзья у вас есть?
— Я живу в Кэлланби уже год, и, естественно, у меня появились друзья. Пожалуй… — Маркус на минуту задумался. — Да, будет неплохо, если мы устроим вечеринку по случаю нашего обручения, чтобы все было честь по чести. И обязательно пригласим Томаса Варли.
Видимо, это единственная причина для вечеринки, возмущенно подумала Эми. Ему надо убедить Томаса Варли, что союз заключен по взаимному согласию, и тогда путь к наследству открыт.
— Его-то обязательно, — съязвила Эми. — А может быть, и того отвратительного репортера? Однако не кажется ли вам, что, пока не прошел срок траура по леди Беллингем, веселиться неприлично?
— Я не собираюсь устраивать танцы, — холодно возразил Маркус. — На самом деле это будет дань уважения моей тетушке, и это нужно вам не меньше, чем мне.
— Неужели? Полагаете, что меня так уж интересует наследство леди Беллингем? — как можно тише, чтобы ее не услышали за соседними столиками, спросила она.
— По-моему, вы заинтересованы не меньше меня. И поскольку слово «вечеринка» кажется вам оскорбительным, назовем это встречей друзей. Я надеюсь показать всему миру, что наши намерения благородны.
Ну и ну! То, что они задумали, даже отдаленно не напоминало благородство. Но Маркус, похоже, обладал умением придать любому неприглядному делу видимость респектабельности.
Больше всего Эми раздражало, что все, что он говорил, было логично. Тем более что ей и вправду хотелось выглядеть прилично, как и полагается невесте.
— Ну хорошо, — сдалась она. — Встреча друзей мне действительно нравится больше, если уж мне предстоят смотрины.
— Доверьтесь мне, Эми.
Что она могла на это ответить?
На следующее утро Эми пришлось разобрать и сложить в коробки вещи леди Беллингем для их отправки в богадельню.
Драгоценности и туалетные принадлежности были тоже запакованы. Маркус решил их взять в Кэлланби и запереть в своем сейфе до того времени, когда он женится по любви и отдаст их своей настоящей невесте. Так подумала Эми, и ей стало грустно.
Отправив коробки с вещами, Маркус ненадолго вышел и вскоре вернулся с газетой в руках. Сердце Эми екнуло, когда она увидела заголовок в колонке светской хроники: «По зову сердца».
Ниже рассказывалось о романтической любви мисс Эми Финч, пересекшей океан, чтобы выйти замуж за своего возлюбленного; упоминалось также о том, как ей пришлось пережить внезапную смерть своей благодетельницы.
— Благодетельницы? — Эми в недоумении глянула на Маркуса. Как он отреагирует на такую явную ложь? Леди Беллингем никогда не была для нее благодетельницей. Эми была всего лишь платной прислугой, как остальные домочадцы.
— О'Доннеллу незачем знать правду.
Эми поняла, что это была идея Маркуса. Ей стало невыносимо грустно оттого, что ею так бессовестно манипулируют, но она сжала губы и промолчала, чувствуя, что ничего не может поделать.
Далее в заметке говорилось о доме Маркуса в Кэлланби, но на его богемный стиль жизни лишь очень сдержанно намекалось, что придавало жениху загадочность.
