Кейт опустила глаза и, улыбаясь, отпила глоток.
— Я должна перед тобой извиниться. У меня была тяжелая неделя, приехав сюда и узнав, что мы должны будем жить в одном номере…
Подняв на него заблестевшие глаза, она добавила:
— Я не была готова к этому. По крайней мере, первые минуты.
А кто молился, чтобы это было так?
— Я не понимаю. К чему ты не была готова?
В номере она была взбешена, а сейчас ее улыбка была сексуальной, а глаза зовущими. Что заставило ее поменять поведение? Так, подумал Джош. Наверняка это один из тестов, которые можно прочитать в Космополитене. Что — то о том, как проверить чувства мужчины.
Кейт глубоко вздохнула, дрожащей рукой поставила бокал на стол, и тихо ответила:
— Я о нас, Джош. Я не была готова противостоять тому, что могло произойти между нами.
Джош с трудом сделал глоток, поставил стакан и взлохматил свои волосы. Он готовился соблазнить ее, а она предлагала ему себя на серебряном блюде.
А он, что он делает, вместо того, чтобы взять быка за рога? На него будто скала обрушилась.
Пока она не поняла это, он спросил:
— И что могло бы произойти между нами?
Ее губы изогнулись в чувственной улыбке. Он почувствовал, что начинает терять контроль над собой.
— То, что происходит всегда, когда мы встречаемся.
— Ты имеешь в виду все те язвительные шутки и перебранки? Сарказм и оскорбления?
То, что недавно произошло в номере, было ничто по сравнению с теми спектаклями, которые эти двое давали ранее в похожих ситуациях.
Кейт наклонила голову.
— Наш обмен оскорблениями заставляет быстрее биться наши сердца. Кое — кто назвал бы это началом отношений.
Кейт озадачила его своим определением предварительных ухаживаний. Джош боялся запутаться, хотя никогда не признался бы в этом. Он сам не отдавал себе в это отчета, но Кейт, наблюдавшая за ним, заметила все. И когда ей было рискнуть, как не в этот момент?
Они переместились из бара в зал Amuse Bouche. Джош заказал отбивную с молодым картофелем, в то время как Кейт ограничилась изысканными креветками на гриле. Она знала, что не съест и половины того, что было на ее тарелке, она вообще не чувствовала вкуса еды. Но ей нравилась нервозность Джоша и хотелось доказать себе, что она отличная актриса, поэтому она делала вид, что наслаждается ужином, хотя ее волнение было ничуть не меньше.
— Ну, и каковы твои впечатления? — спросила Кейт, взяв пальцами кусочек спаржи и обхватив губами ее кончик.
— Мои впечатления от чего? От еды? Обслуживания? — его глаза потемнели. — Или от способа, которым ты ешь?
Кейт негромко засмеялась, облизывая пальцы. Она поздравила себя с тем, что Джош не заметил ее беспокойства. Ее желудок был словно сжат тисками.
— Нет. Я хочу знать, что ты думаешь об отеле? Подходит он для наших родителей? Или они предпочтут более спокойное место?
Джош усмехнулся, бросая на стол салфетку.
— Зависит от того, станет ли кто-нибудь из них есть руками.
Кейт взяла креветку за хвостик и обмакнула ее в масло.
— Тебя это беспокоит?
Джош подождал, когда креветка исчезнет во рту Кейт, и лишь затем кивнул.
— Да, — произнес он внезапно охрипшим голосом. — Меня это очень беспокоит. Но, пожалуйста, продолжай. Не останавливайся.
Казалось, сердце забилось у нее в горле, и Кейт едва не поперхнулась. Когда она протянула руку за бокалом вина, рука Джоша легла на ее запястье. Несколько бесконечных мгновений они оба молчали и не двигались. Кейт чувствовала лихорадочное биение его пульса, и поняла, что теперь и он знает о ее волнении. Внезапно Джош вскочил, обогнул стол, и, подняв Кейт, сел на ее место, притянув ее себе на колени.
Он даже но оставил ей времени на протесты — не то, чтобы она собиралась это сделать — ни на что-нибудь другое, кроме как обнять его. И поцеловал ее.
Его язык, мягко лаская губы Кейт, убедил их открыться. Джош целовал ее и не мог насытиться. От страсти, с которой он пожирал ее губы, у нее остановилось дыхание, и она вцепилась в его плечи, мысленно порадовавшись, что их столик стоял в алькове за решеткой, поэтому никто не мог видеть их.
Она ждала этого так долго. Чувствовать тело Джоша, его мускулистые ноги под собой, давление его рук на затылок… Она хотела все то, что он мог предложить ей, поэтому ответила на его поцелуй с той же страстью.
Она запуталась пальцами в его волосах, наслаждаясь теми ощущениями, которые вызывали прикосновения его чуть шершавого подбородка к ее щеке. Джош был как натянутая струна, его тело вибрировало от возбуждения. Он скользнул рукой в вырез ее платья, и Кейт глухо застонала.
— Кейт, хочешь, чтобы я делал так? — спросил он, поглаживая пальцем ее сосок. — Или лучше вот так?
— Сделай то, что понравилось бы тебе, — прошептала она возле его губ.
— Понравилось бы смотреть или касаться тебя? — цепочкой коротких поцелуев он спустился к ложбинке у горла, и замер, ощущая губами биение ее сердца, продолжая рукой ласкать ее грудь.
— Ну, лучше трогать, — ей безумно нравилось то, что он делал с ее телом. — Не думаю, что ты хотел бы только смотреть.
— Напротив, у меня есть ощущение, что я мог бы многое увидеть, — возразил он, проводя губами по нежной коже. — И я не говорю о твоей одежде.
Кейт спросила себя, готова ли она к происходящему. Готова ли она, чтобы исполнились ее мечты. Достаточно ли ему того, что она может дать.
— Знаешь…
Кейт напряглась.
— …мне кажется, что мы должны…
Кейт отстранилась, не имея сил смотреть ему в глаза.
— …закончить наш ужин и съесть десерт в нашей комнате.
О, нет. У Кейт была другая программа.
Поднявшись, она предложила ему последовать своему примеру, потом села на свое место, оставив его стоять в одиночестве.
Джош тряхнул головой, прикрыл полами пиджака выпуклость на джинсах.
Затем, пока Кейт подзывала официанта, он поспешил сесть на свой стул.
— Я могу еще что-нибудь принести вам? — спросил юноша.
— Счет, — сдавленным голосом попросил Джош.
— Да, принесите кое-что еще, — вмешалась Кейт. — Я хотела бы порцию самой нежного десерта, который у вас есть. Что-то вроде растопленного шоколада, или клубники с взбитыми сливками.
— У нас есть все, что пожелаете, — сказал официант, улыбаясь.
— Прекрасно. Добавьте это к счету и распорядитесь доставить в наш номер, — попросила она, глядя на Джоша.
Эта женщина хочет, чтобы он умер. Она не позволила больше приблизиться к себе, когда они вышли из ресторана. Она держалась на расстоянии по пути к лифту, в лифте и в длинном коридоре, который вел в их номер.
А когда они вошли в комнату, что она сделала? Закрылась в ванной, проклятье!
Только что принесли десерт, и Джошу не терпелось попробовать его вместе с Кейт. Она так страстно отвечала на его ласки, но когда он заговорил про возвращение в номер, сразу отдалилась.
Тут он услышал, что открывается дверь ванной, снял крышку, в другую руку взял ложку и повернулся к Кейт. Он вдруг понял, что не знает, чего она хочет в действительности.
Он считал Кейт восхитительно красивой, когда они были в баре. Но эта женщина, которая сейчас стояла перед ним, была настолько соблазнительна и сексуальна, что ему захотелось упасть перед ней на колени. Она надела черный прозрачный пеньюар поверх бюстгальтера и трусиков, которые ничего не оставляли воображению.
Когда она приблизилась, он отступил к креслу и сел, продолжая держать в руках чашку с ложкой. Изогнув бровь и сладострастно улыбаясь, Кейт уселась верхом на его колени. Потом она отняла у Джоша чашку, вдохнула аромат шоколада и карамели. Улыбаясь, взяла ложку и сказала:
— Вот, так будет лучше.
— Лучше для чего? — спросил он хриплым голосом.
— Твои руки. Они теперь свободны.
О, руки. Джош не знал, что с ними делать. Кейт упростила ему задачу, запустив ложку в чашку и поливая шоколадом свою грудь. Джош, чьи руки обрели свойство двигаться, наклонился и стал слизывать шоколад с ее кожи, поглаживая нежные округлости. Потом, внезапно, он отодвинулся. Не потому что хотел этого, а потому что должен был.
