Итак, мы не найдем в Библии связного рассказа о том, Что есть Бог, каковы Его свойства и атрибуты. Свидетельства эти редки и по большей части случайны. Богословам потребовалось приложить некоторые усилия, дабы собрать их воедино. Прежде всего, обратим внимание на свидетельство апостола Иоанна: «Бог есть дух» (Ин. 4,24). Другими словами, Бог не имеет в Себе ничего из того, что составляет наш видимый мир. Но если бы, несмотря на это, мы захотели подобрать самую близкую аналогию Ему, то таковой аналогией служит ослепительный свет. Тот же апостол Иоанн говорит: «Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы» (Ин. 1,5). А апостол Павел добавляет, что Он «обитает в неприступном свете, Которого никто из человеков не видел и видеть не может» (1 Тим. 6,16).

Далее, Господь вечен и неизменяем, ибо Он недвусмысленно возвестил через пророка Малахию: «Я – Господь, Я не изменяюсь» (Мал. 3,6). Апостол Иаков в своем послании также говорит: «Всякое даяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов, у Которого нет изменения и ни тени перемены» (Иак. 1,17). Бог не может быть тем или иным; Он всегда есть То, Что Он есть. Бог не растет, не стареет, никогда и ни в чем не меняется. Он был всегда такой, каков есть теперь, и таким останется навеки. Он неподвижен, хотя служит первоначальным источником всякого движения, и в силу Своей неизменности – вечен. В существовании Бога нет никакого «прежде» и никакого «после». Понятия «пространство» и «время» к Нему неприменимы. Еще Ориген писал о Боге: «Для Него всегда «сегодня», ибо нет у Него «вчера»; я же думаю, что нет и «завтра»; но все сопряженное, так сказать, Его безначальной и вечной жизни время есть для Него сегодняшний день». Господь не привязан ни к каким объектам. Он вездесущ и во всякое время находится везде. Давид очень хорошо чувствовал это, когда спрашивал: «Куда пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего, куда убегу? Взойду ли на небо – Ты там; сойду ли в преисподнюю – и там Ты. Возьму ли крылья зари и переселюсь на край моря, – и там рука Твоя поведет меня, и удержит меня десница Твоя. Скажу ли: может быть, тьма сокроет меня, и свет вокруг меня сделается ночью; но и тьма не затмит от Тебя, и ночь светла, как день…» (Пс. 138, 7—12). При всем том, Его бесконечность двойственна. С одной стороны, весь огромный материальный мир есть всего лишь песчинка, погруженная в беспредельный океан божественного бытия. С другой стороны, нет такого, сколь угодно малого места, где бы Бог не присутствовал весь целиком. И хотя Он пронизывает собой каждую частицу мироздания, в Нем нет ничего такого, из чего состоит наш видимый мир.

Само собой, Господь всемогущ. Он сам объявил об этом, явившись перед Авраамом: «Я Бог Всемогущий» (Быт. 17, 1). Ни одно Его слово не остается бессильным (Лк. 1,37). В своем известном псалме Давид рисует впечатляющую картину величия Господа: «Он услышал от святого чертога Своего голос мой, и вопль мой дошел до слуха Его. Потряслась и всколебалась земля, дрогнули и подвиглись основания гор, ибо разгневался Бог; поднялся дым от гнева Его и из уст Его огонь пылающий; горячие угли сыпались от Него. Наклонил Он небеса и сошел, – и мрак под ногами Его. И воссел на херувимов и полетел, и понесся на крыльях ветра. И мрак сделал покровом Своим, сению вокруг Себя мрак вод, облаков воздушных. От блистания пред Ним бежали облака Его, град и угли огненные. Пустил стрелы Свои и рассеял их, множество молний, и рассыпал их. И явились источники вод, и открылись основания вселенной от грозного гласа Твоего, Господи, от дуновения духа гнева Твоего. Он простер руку с высоты и взял меня, и извлек меня из вод многих.»

(Пс. 17, 7—17).

В силу Своего всемогущества Бог всеведущ. Апостол Павел пишет: «И нет твари, сокровенной от Него, но все обнажено и открыто перед очами Его» (Евр. 4, 13). При всем надмирном величии Господа ему открыто каждое человеческое сердце. «С небес призирает Господь, видит всех сынов человеческих, – говорит Давид. – С престола, на котором восседает, Он призирает на всех, живущих на земле: Он создал сердца всех их и вникает во все дела их… Вот, око Господне над боящимися Его и уповающими на милость Его. Господи! Ты испытал меня и знаешь. Ты знаешь, когда я сажусь и когда встаю. Ты разумеешь помышления мои издали. Еще нет слова на языке моем, – Ты, Господи, уже знаешь его совершенно. Ибо Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей. Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был во глубине утробы. Зародыш мой видели очи Твои; в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было.»

И все-таки, несмотря на Свое безмерное величие, несмотря на Свою грозную силу, Бог всеблаг, и благость Его беспредельна. Недаром Иисус говорит: «Никто не благ, как только один Бог» (Мф. 19,17). Для человека Он всеправедный, строгий, но справедливый Судия. Нет сомнений, что Господь пребывает в вечной радости и вечном блаженстве. Он в Себе Самом находит для Себя все необходимое и не нуждается ни в чем внешнем. И тем не менее, Бог не замыкается в Себе – в силу Своей бесконечной благости Он выступает как Творческая сила. Весь окружающий нас мир возник однажды по Его воле из ничего, созданный одним Его Словом.

Если Творец всего сущего всемогущий Яхве есть источник благости, добра и света, то откуда тогда в мире взялось зло? Поначалу древние израильтяне не задумывались над этим вопросом. Лишь постепенно они пришли к мысли, что существует некий злой демон, который сознательно старается исказить все добрые деяния Бога. Его стали называть Самаэлем (то есть «Зловредным богом»), или Сатаной (то есть «Врагом», «Противодействующим»). Откуда он взялся, в точности неизвестно, и мы напрасно будем искать ответ на этот вопрос в Библии. Сатана вообще редко появляется на ее страницах, а в Пятикнижии (Торе) не упоминается ни разу. Оно и понятно – ведь тогда редакторам Священного Писания пришлось бы объяснять, почему Господь терпит его присутствие. Однако это не значит, что в народных преданиях не существовало соответствующей легенды. Лучшее свидетельство тому – 12–15 стихи в 14-й Книге пророка Исаии и 11–19 стихи в 28-й Книге пророка Иезекииля. Правда, о противнике Яхве здесь говорится полунамеком и не прямо. Но это свидетельствует лишь о том, что история была хорошо известна, и не требовалось пересказывать ее полностью. Если объединить ее с рассказом о творении из Книги Бытия и некоторыми другими позднейшими свидетельствами, то получится следующая картина.

Прежде всего Бог сотворил небо и землю: небо (эмпирий) – мир духовный, невидимый, и землю – мир видимый, материальный. Земля, окутанная глубоким мраком, была неустроенна и скрыта в бездне первоначальных вод. И не было на ней ничего, только Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: «Да будет свет». И возник свет (ведь любое речение Господа тотчас становится явью!) – Бог увидел, что свет хорош, и отделил свет от тьмы. Свет Он назвал днем, а тьму – ночью.

В отличие от пустынной земли, которую Бог украшал и благоустраивал еще несколько дней, горнее небо (эмпирий) с самого своего возникновения было полно великолепия и населено мириадами Божьих слуг – ангелов (слово «ангел» – греческое и означает по-русски «вестник»). Наиболее мудрые и могущественные из них – шестикрылые серафимы находились в теснейшем единении с Богом и были причастны к Его сокровенным тайнам. Им служили стремительные херувимы, чья задача состояла в том, чтобы поддерживать Божий Престол и быть его стражами. За ними следовали другие ангельские чины: престолы, господства, силы, власти и начала. А у дальних пределов эмпирия пребывали архангелы и собственно ангелы. Они стали вестниками Господа и проводниками Его воли на земле.

Хотя Всемогущий Бог сотворил ангелов своими слугами, Он даровал им полную свободу воли. Каждый из них мог сделать выбор – оставаться ему в дальнейшем с Господом или жить по собственному усмотрению. Казалось, что соблазнительного могли найти они в пустынном мире, в стороне от путей, уготованных Премудрым Богом? Но, тем не менее, среди ангелов нашлось немалое число отступившихся. И первым подал пример непокорства херувим Люцифер. Осененный великой славой, сияющий красотой и светом, он был сотворен ближайшим из слуг Господа, но не пожелал находиться в подчинении у своего Создателя. Нет, Люцифер сам захотел уподобиться Творцу и возвести свой престол наподобие престола Всевышнего. (Некоторые еврейские авторы считали, что он замышлял сотворить другой мир.) Однако горделивым мечтам Люцифера не суждено было осуществиться. Ведь всякий ангел, отвращающийся от Бога, делается нечистым духом, носителем зла. Отказавшись от причастия к Вечному Свету, Люцифер и его приспешники были низвергнуты из эмпирия и поглощены адской тьмой. Отныне местом их обитания стала мрачная пропасть преисподней – шеол (или аваддон) – царство вечного испепеляющего огня и нестерпимого холода. Здесь Люцифер обрел новое имя – Сатана. Мятежный подданный Бога, он так и не смог создать ничего нового. Затаившись на задворках мира, Сатана тщится обратить против Всевышнего полученное от Него же могущество. Но разве под силу кому-либо поколебать красоту создаваемой Богом вселенной? Совершая свои проделки, дух зла, сам не желая того, продолжает служить Богу и содействует исполнению Его сокровенного замысла. (Некоторые апокрифы утверждают, что Сатана вообще не был Божьим творением; в этих книгах он выступает изначальным воплощением тьмы, которая якобы существовала задолго до творения и не просто как отсутствие Света, но как некая сущность.)