Только на улице немного пришел в себя. Сегодня у Гоши, моего друга, была большая пьянка, обмывали его дополнительную звездочку на погонах. И вот, уже самым последним из гостей, я убрался из его квартиры около часу ночи, когда на улицах города ни души, только фонари, от порывистого ветра, противно скрипят и мечут круги света в разные стороны. От Гоши до моего дома всего квартал и я иду тихонечко, пытаясь выровнять качающуюся улицу, путем колебания собственного тела.

– Эй, товарищ…, товарищ, – умоляющий голос женщины, донесся где-то справа.

Я сосредоточился и увидел старенькую легковушку «Победу» почти наехавшую на тротуар. Из спущенного окна торчала головка молодой женщины. Может мне мерещится – женщина за рулем. Тряхнул головой, сгинь… Нет, действительно она, да еще симпатичная.

– Вы… ко мне?

– Да, к вам. Вы в машинах разбираетесь?

– Во всех…

– У меня что то с двигателем, не могли бы посмотреть?

– Это… запросто. Открывайте капот…

Она сообразила дернуть за рычаг внутри машины, сразу же взвизгнул зацеп капота и он чуть дернулся. Я храбро добрался до носа машины и приподнял крышку. Теперь только собраться и не показать незнакомке, что пьян и что в глазах иногда, предметы, начинают расплываться. Мне удается на минуту прийти в себя и тут я все же разглядел, что с машиной мне ничего не сделать. Помповый насос вырвался с болтов, вдребезги разнес вентилятор и пробил в нескольких местах радиатор, вода уже лужицей разлилась под машиной. Опустил капот и треснул по нему кулаком, вогнав в зацеп.

– Мадам, ничего… сделать нельзя… Вызывайте скорую…

– Чего, чего? Что там?

– Пробит радиатор и нет насоса.

– Что же делать?

– Идти пешком.

– Но у меня… дом на конце города, а транспорт уже не ходит…

– Я вам сочувствую, мадам.

Уже собрался двигаться дальше, как дверца машины открылась и молодая женщина, в шинели, с погонами старшего лейтенанта, возникла передо мной.

– Товарищ старший лейтенант, – это она ко мне, да каким голосом, почти голосом министра обороны, – прошу оказать мне помощь.

Разбежалась. Сейчас… понесусь за трактором или грузовиком. Опять собираюсь с мыслями.

– Я могу вам только представить ночлег в моем доме, вон там за углом, – махнул рукой вперед, – ваше корыто…, можете оставить здесь, думаю не украдут…, а завтра отвезите машину в ремонт.

Она задумалась и пока размышляла над этим предложением, я потихоньку тронулся вперед.

– Постойте, я согласна. Сейчас закрою машину.

Женщина торопливо залезает в машину, выдергивает небольшой чемодан, поднимает стекла в дверце и закрывает ее на ключ. Черт, теперь мне надо вести себя прилично. Как бы сбавить эту качку улицы. Мы неторопливо идем по улице, заворачиваем за угол и входим в мрачную парадную.

– Простите, здесь немного темновато, а нам надо подниматься на третий этаж. Лучше держитесь за перила.

Сам я давно вцепился в поручень и подтягиваясь, почти ползу по ступенькам. На третьем этаже скупо горит только одна лампочка, но это для меня почти везение, я попал сразу же ключом в скважину.

В квартире холостяцкий могильник, кругом запущение, разбросанная одежда, а в кухне немытая посуда забила до верху раковину.

– Вы, извините, у меня прислуги нет, так что не обращайте внимание на эту нераз… бериху. Ванна и туалет вот за этой дверью, ваша кровать будет здесь на диване, белье я сейчас принесу.

Пока она растеряно оглядывается, я свою шинель вешаю в прихожей. В спальне из шкафа достаю чистое белье и подойдя к дивану, бросаю его на подушку.

– Вы разобрать его можете?

– Не… знаю.

– Хорошо.

Поддеваю лежанку дивана и, рванув ее к верху, делаю широкую кровать.

– Все, меня теперь не беспокойте, я пошел спать. Мне завтра на службу.

Ноги понесли меня в спальню, где я еле-еле стащил ботинки, завел будильник, прямо в одежде рухнул на кровать и тут же отключился.

Проснулся от звонка будильника. С трудом поднялся, голова тяжелая и вся разламывается от боли. Сразу же поплелся в туалет. Что это? Я не узнаю свою квартиру. Все прибрано, подметено, на кухне порядок, чистотой сияют тарелки и блюдца в карманах сушилки. И тут я кое что вспомнил. Я же кого то сюда привел. Выскакиваю в гостиную и каменею. На диване спит с распущенными светлыми волосами красавица, ну просто не виданной красоты. Правда спит она в моей белой рубашке. Тихонечко выбрался на кухню и задумался. Что же мне делать? Впрочем, мне надо торопится на службу. Быстро отпарил себе брюки, побрился, приготовил кофе и снял им частично головную боль. Нашел комплект вторых запасных ключей от двери, положил на кухонном столике и к ним приложил записку.

"Мадам!

Я не знаю как вас звать, поэтому извините за невежливое обращение. Спасибо вам за тот порядок, который вы навели в моей квартире. Когда будете уходить, бросьте ключи в почтовый ящик.

С уважением, к вам, Сергей."

Все, теперь быстрей к автобусной остановке, машина ходит точно по расписанию.

На корабле, как всегда, утренняя суматоха, все готовятся к построению. Я с мичманом Григоренко пытаюсь разобраться, что сделано за вчерашний день.

– Товарищ старший лейтенант, да все в порядке. Завтра подшипники закончим, а с герметичностью танков займемся сегодня.

– Почему вчера не занялись?

– Так, раздергали людей совсем. Старпом на вахту отправил двух человек, двух отдал боцману на покраску, наши оставшиеся механики уже спят у вала.

– Ладно, я поговорю со старпомом, чтобы дал время на подготовку…

Ударила рында и запела труба, сзывая всех на верх.

После построения, всех офицеров собирают в кают компании. Здесь я встречаюсь с Гошей, он уже с новой дополнительной звездочкой на погонах.

– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спрашивает он.

– Все нормально.

– А у меня еще башку ломит. Зачем нас собрали, не знаешь?

– Нет.

– Неужели опять в поход? Только три дня и отдохнули.

– А мои ребята, отдохнуть не могут. Все эти дни вкалывают, как черти.

– Тебе положено. Ты же «дед», а у него десять тысяч забот.

В кают компанию входит командир корабля, капитан третьего ранга Ягодин, он не один, рядом с ним адмирал Носков, начальник штаба нашей базы.

– Товарищи офицеры, – командует старпом.

Мы дружно поднимаемся со своих мест.

– Вольно, – отвечает адмирал, – садитесь.

Все дружно опускаются на свои места и тревожно смотрят на Носкова. Не часто высшее командование балует нас своим присутствием на корабле. Тем временем высшее начальство усаживается во главе стола.

– Товарищи офицеры, – начинает адмирал, – партия и правительство поручило нам одно из ответственных заданий. Для выполнения его, нужно переоборудовать эсминец в кратчайшие сроки. Я прибыл сюда для того чтобы узнать в каком состоянии находится сейчас корабль и что срочно нужно сделать. И так начнем. Старший механик…

– Я, – пришлось подняться и рапортовать дальше, – командир БЧ5 старший лейтенант Гаврилов.

– В каком состоянии ваше хозяйство?

– Во время последнего похода возникли неполадки в подшипнике правого вала. Сейчас происходит его переборка. Думаю, через день все будет готово. Заодно занимаемся профилактикой топливной системы. В мазут каким то образом попала морская вода, пытаемся устранить все недостатки. Остальные механизмы в норме.

– Хорошо. Сегодня займитесь еще одной работой. К вам привезут с завода новые фильтры и вентиляторы, старые со своих мест снять и сдать на склад,. Срок вам все на все работы – три дня. Следующий…

Следующим попался Гоша.

– А вам, капитан– лейтенант, – наставляет его адмирал, – все аппараты разрядить. Все торпеды и мины с верхней палубы убрать и тоже сдать на склад.

Странный будет поход. Мы же почти разоружаемся. Идет дальнейшая инструкция офицеров, в конце совещания Носков подводит итог.