Эти слова немного успокоили Клэр. Она сглотнула застрявший в горле ком и перевела дух.

– Я не причиню тебе боли, если ты будешь вести себя спокойно, – хрипловато проговорил мужчина. – Сейчас я тебя отпущу, но ты даже не шелохнешься, иначе мне придется тебя немного придушить. Думаю, это тебе не понравится.

Клер несколько раз кивнула в знак согласия.

– И еще одна маленькая просьба… – Она ощутила его дыхание возле своего уха. – Не кусаться, не лягаться и, главное, не кричать! – рявкнул он так, что у нее в ушах чуть не ло-пнули перепонки. – Этим ты только навредишь себе, понятно?!

Клэр снова закивала головой.

– Вот и умница.

В следующее мгновение она почувствовала, как его руки разжались и отпустили ее, но ненадолго. Плотный мешок из черной ткани опустился на ее голову и опутал тело. Темное полотно закрыло от нее мир.

– Конечно, не комфортно, но дышать можно, – произнес мужской голос, напоминающий звуки духового инструмента.

Клэр с детства боялась темноты и замкнутого пространства. Слезы помимо ее воли покатились по щекам, одну за другой она молча проглатывала их, боясь даже сделать лишнее движение. Мало ли на что он способен, пронеслось у нее в голове. Ее трясло как в лихорадке, она услышала стук собственных зубов.

– Успокойся, я ничего тебе не сделаю, если, конечно, ты будешь послушной девочкой, – уже спокойно сказал он. – А теперь слушай меня внимательно. Сейчас мы выйдем на улицу и… да перестань трястись как осиновый лист!

– У меня клаустрофобия. Я боюсь замкнутого пространства… Задыхаюсь… – еле слышно произнесла она.

– Ладно, черт с тобой! Я не изверг. Вижу, на столе лежат черные очки, но предупреждаю, не пытайся увидеть меня, иначе…

Мужчина подхватил ее за локоть и подвел к столу.

– Зажмурь глаза.

Он снял мешок, и она, ощутив свежий воздух, стала жадно глотать его ртом.

Он находился сзади нее. Широкая темная лента плотно закрыла ее глаза, поверх нее мужчина водрузил ей на нос очки. На голову нахлобучил широкополую шляпу.

Клэр стало ясно, что он не столько пожалел ее, сколько вспомнил о ее соседях – появление соседки с мешком на голове могло кого-то сильно удивить. Видимо, ее похититель – а она не сомневалась, что ее собираются зачем-то похитить, – не профессионал. Он явно не продумал детали.

Не выпуская ее руки, он направился в прихожую. Клэр слышала, как он звякнул замочком ее сумочки, стоящей на туалетном столике, и что-то оттуда достал.

– А теперь тихо, без резких движений иди к выходу. Я все время буду держать тебя за руку, но голову не поворачивай, держи ее прямо. Для посторонних мы должны выглядеть обычной парочкой. Мы подойдем к машине, ты сядешь и замрешь как изваяние. Тебе все ясно?

– Да, – глухим голосом подтвердила она.

– Умница. Если и дальше будешь вести себя правильно, проблем между нами не возникнет.

Уже в машине мужчина предложил ей что-то выпить, и Клэр послушно выполнила его приказание. У нее сейчас было только одно желание – любой ценой сохранить жизнь себе и будущему ребенку.

Она открыла слипшиеся глаза. Повязки на глазах не было, но она все равно ничего не видела. Ее окружали сырость, мрак, пустота. Снизу тянуло холодом, как будто она лежала в сырой яме. Чернота навалилась на нее свинцовым покрывалом, и она напряженно всматривалась в нее, стараясь различить хоть какие-то предметы, чтобы удостовериться, что она не в могиле. Она вслушивалась, пытаясь поймать хотя бы тишайший шорох, но ничего не услышала. Потянула носом воздух, но ничего не уловила, кроме запаха плесени, – так пахнут старые камни, когда долго находятся без света и в сырости. Она сглотнула и ощутила неприятный кислый привкус. Гадкое питье… Этого оказалось достаточно, чтобы вспомнить, что с ней произошло до того, как она очутилась здесь. Потом нащупала стенку, сползла по ней и, опустившись на пол, плотнее завернулась в одеяло и забылась в тревожном сне.

Клэр тихонько вздохнула. Для чего этот человек привез меня сюда? Где я? Мысли сменяли одна другую. Почему? Что нужно ему от меня? Мне страшно. Так страшно, что внутри словно все свернулось в клубок. Хочется плакать, но я не должна плакать, не должна, убеждала она себя. А собственно почему? Ведь никто не увидит моих слез, да и видеть некому, здесь никого и ничего нет, кроме темноты и, наверное, мышей или крыс. От этого предположения ее передернуло. Мышей и крыс она боялась панически с детства.

Откуда-то издалека она услышала глухой звук, который становился все ближе и ближе. Наконец она догадалась, что кто-то спускался по ступенькам. Вдалеке показался слабый свет. Клэр слышала от кого-то, что когда человек умирает, он не сразу оказывается на небесах: перед этим он проходит через освещенный туннель. Может, я умерла? Свет, мерцая, приближался. Он плыл по воздуху, и из него исходил мужской голос.

– Ты меня слышишь?

Клэр боялась ответить. Она сильно ущипнула себя за ногу и скривилась от боли. Боль была настолько ощутима, что она осознала – все реально и происходит именно с ней. Она зажмурила глаза и до боли сжала губы, чтобы не закричать.

– Я принес тебе еду, слышишь? – раздалось совсем близко.

Свет опустился ниже. Из мрака выплыли пальцы и коснулись плеча Клэр. Сразу же рядом звякнуло что-то. Клэр осторожно разжала веки и увидела свет от свечи. О боже! Лучше бы я оказалась на небесах. Что меня ожидает здесь? Но я не должна показывать ему страха. Кто бы он ни был, я не боюсь его. Если бы он хотел убить меня, он сделал бы это раньше. Значит, я для чего-то нужна ему. Для чего?

С трудом шевеля пересохшими губами, она требовательно спросила:

– Где я?

– Где надо. Советую вопросов не задавать. А только отвечать на мои вопросы.

– Я закричу, если вы прикоснетесь ко мне.

Она сделала попытку приподняться. Скудный свет от фонаря упал на ее лицо.

Неожиданно из темноты возникла широкая мужская ладонь в черной перчатке, которая крепко закрыла ее открытый для крика рот. Его пальцы сжали ее щеки.

– Я предупреждал тебя, чтобы ты вела себя благоразумно.

Мужчина-тень со стуком поставил какой-то предмет на пол. Открутил крышку и налил жидкость в жестяную тарелку.

– Ешь. В мои планы не входит морить тебя голодом. И вообще, я не собираюсь причинять тебе боль…

Ну раз так, значит, я нужна живой, заключила Клэр и решила показать свои зубки.

– Я не хочу, – решительно ответила она, вдыхая запах пищи, исходящий из миски. У нее забурчало в животе, и она почувствовала всю силу голода, но продолжала сопротивляться его требованиям. – Я не буду.

– Будешь… или я заставлю. Выбирай. Но, так или иначе, ты съешь все, что в миске.

Ложка звякнула об тарелку, и горячие брызги достигли ее руки. Запах еды заставил ее сдаться. Да и какой смысл объявлять голодовку? Ей очень хотелось есть. Она взяла ложку, зачерпнула из тарелки какую-то темную массу и отправила в рот. Это было похоже на фасоль. Довольно вкусно… Клэр с жадностью начала есть. Когда осталась только жидкость, она выпила ее прямо через край.

Насмешливый голос произнес у нее над ухом:

– Что, голод не тетка?

Клэр оставила его вопрос без внимания. Она рукавом вытерла губы. Ее глаза немного привыкли к скудному освещению, и она попыталась разглядеть своего тюремщика, но видела только контуры его крупной фигуры. Он был одет во все черное, а голову обтягивал черный чулок. Выглядело это жутковато.

Мужчина нагнулся и поставил перед ней бутылку с водой, затем отступил в сторону.

– Если ты станешь кричать, мне придется принять меры, а я уже говорил, что не хочу тебе зла. Но я не терплю воплей, поняла?

– Я хочу в туалет.

– Любой угол в твоем распоряжении.

Он чиркнул зажигалкой, вспыхнуло трепещущее пламя. Мужчина закурил. Клэр напрягла зрение, но ничего, кроме тлеющего кончика сигареты, так и не разглядела. Человек казался ей всего лишь тенью.

– Чего уставилась? Дырку на мне протрешь.

Она отвела взгляд. Какой смысл рассматривать тень?