Женщины привычно взвизгнули, мужчины сурово выпили за мир во Вселенной, за победу и благополучное возвращение с войны.

– Я тоже вернусь домой, пожалуй… – Решение пришло само собой, и Андрей понял, что хочет скорее засесть за обработку неожиданной находки. – Может, завтра и меня в армию призовут.

Отец хмурился, мать и бабка причитали, а пожилой сосед, имени которого братья не смогли вспомнить, вдруг встал в дверях и заявил, что никуда гостей не отпустит. Остальные деревенские шумно поддержали вдрызг упившегося односельчанина. Кто-то напомнил, что городские не должны уезжать, пока не расскажут про что-то важное. Сейчас они не могли вспомнить, о чем должны поведать братья Машукевичи, но завтра с утра все пойдут на работу, до пятницы будут пахать, чтобы прокормить ненасытные города-мегаполисы, а в субботу…

– А в субботу, а в субботу мы не ходим на работу, – радостно подхватили пьяные тетки.

Не обращая внимания на разгулявшуюся компанию, Савва с Андреем поднялись в свои комнаты, собрали вещи и вернулись к дверям. Буйный сосед продолжал преграждать вход, но гости все-таки покидали дом, перешагивая через храпящего. Родители расчувствовались, потребовали обещаний, что мальчики на войне будут осторожнее, на рожон без приказа лезть не станут. Дед проводил их наказом без победы не возвращаться. Отец порывался отвезти детей в аэропорт, но сыновья наотрез отказались лететь с нетрезвым родителем.

На станции местных аэробусов, совсем испортив настроение, встретилась Дженнифер Кирби, по которой Андрей безнадежно страдал в старших классах и даже в первом семестре. Выглядела она сильно потрепанной, что неудивительно при таком образе жизни. Андрея она считала предателем, не пожелавшим подождать, пока любимая девушка поменяет трех или четырех законных супругов. Презрительно посмотрев на изменщика, Дженнифер сообщила язвительно и громко, чтобы все слышали:

– Ты знаешь, какой у меня теперь муж?

– Ты рассказывала. На двенадцать сантиметров выше меня ростом.

– На четырнадцать, – победоносно провозгласила она. – Я по-новому его перемерила.

– Вместе с членом, что ли? – машинально поинтересовался Андрей. – Если так мерить, я на полметра выше его буду.

Народ, скучавший в ожидании машины, оценил шутку незлобивым смехом. Дженнифер обиделась и больше с Андреем не разговаривала.

Давным-давно кто-то умный сардонично высказался: дескать, отныне войны начинают не генералы и политики, а журналисты. Не принципиально, что на самом деле происходит в зоне потенциального конфликта, – важно, что сообщил случившийся поблизости корреспондент. Его не вполне точный, а то и откровенно высосанный из щупальца репортаж становится главным, если не единственным источником информации о событиях. На основе дезинформации, растиражированной всесильными средствами массовой идиотизации, зачастую принимаются судьбоносные решения ценой в миллиарды жизней.

Два дня весь галактический рукав лихорадило из-за подобной ошибки бессовестной особи древнейшей профессии, чьих коллег с незапамятных времен именуют «акулами пера», хотя даже на самых варварских мирах никто, наверное, перьями не пользуется. Журналист из карликового псевдогосударства Шоббихель, работающий на ломандарское информагентство, путешествуя на лайнере перцев, узнал у экипажа, что параллельным курсом в сторону Мрагвенда следует отряд кораблей Оххо-Яшира. Затем военное командование рагвенов закрыло приграничный сектор для гражданских кораблей. Ухватив сенсацию, журналист состряпал материальчик о внезапном нападении громадного флота ящеров на беззащитные планеты членистоногой расы. В корреспонденции, проиллюстрированной архивными кадрами космического сражения, подробно расписывались стремительные атаки, безжалостные бомбардировки, героическая оборона провинциальной столицы, героизм десантников и нерасторопность верховных штабов.

Великие державы отмалчивались почти сутки, а тем временем государства легкой и наилегчайшей весовых категорий успели провести мобилизацию, двинуть войска к чужим границам и объявить о готовности сражаться за суверенитет и независимость. Потом на главные каналы, увлеченно вравшие про войну, все-таки проникли официальные сообщения: дескать, никто пока ни с кем воевать не начал. Как выяснилось, рагвены закрыли сектор из-за военных учений, а два фрегата Оххо-Яшира совершали обычный патрульный рейд в нейтральном космосе. Потом стало понятно, что шобби устроили военные маневры на ничейных астероидах неподалеку от скопления Конус. Зомбоящики с неохотой закрыли тему, но тут же пошла новая волна истерики: оказывается, земная армия начала провокационные маневры в системе марионеточного государства Редкош, то есть в том же Конусе.

Маэстро Жозеф сильно переживал, предчувствуя, какие финансовые потери понесет шоу-бизнес, если заварится настоящая большая война. Из-за его неврозов Андрею пришлось проснуться ни свет ни заря и уже в половине одиннадцатого сидеть за столиком «Самшитового дракона», утешая великого режиссера.

– Ты же понимаешь, что будет, – жалобно стонал Паккарди. – Нас подчинят департаменту боевой пропаганды, мы будем снимать фронтовые видеосборники. Ты представляешь Розетту в роли санитарки, которая вытаскивает на себе раненых с астероида?

– Справится, – не переставая зевать, сказал Андрей. – На астероидах маленькая сила тяжести.

– Это не искусство! – взвыл режиссер, делая трагическое лицо. – От нас потребуют делать иллюстрации к уставу дисциплинарной службы, или как оно называется!

– Дисциплинарный устав… Маэстро, зато вы сможете возобновить старый сериал «Казарма». Всех участников, начиная с первого сезона, снова призовут в армию, пошлют на войну, они там навешают всем врагам… Серий полста можно запросто выдавить. И военное ведомство довольно будет, и нам неплохо.

Паккарди осторожно положил палочки на тарелку, хлебнул пива и серьезно задумался. Потом, глубокомысленно морща лоб, изрек:

– Умно. Прикинь план сценария – станешь соавтором идеи. Может быть, поручим тебе пару серий написать.

Андрей предложил посвятить первый десяток эпизодов процессу мобилизации. Знакомые герои собираются в родной казарме, несколько дней горько пьянствуют, втягиваясь в армейские будни. Можно будет немного рассказать про их жизнь за годы, прошедшие после двадцать восьмого сезона, когда сериал пришлось прикрыть из-за падения рейтинга.

– Ну, например, капрал Бирман стал депутатом континентального или планетарного парламента, фельдфебель… забыл имя… ну, придурковатый такой… снова будет свои шуточки произносить… замкомандира по воспитанию снова будет главной сволочью, попытается отбить у Бирмана жену, бывшую медсестру, – Саломея наверняка не откажется вернуться к этой роли…

– Само собой! – Приободрившийся режиссер добавил несколько ценных идей, но затем опять занервничал: – А как войну будем показывать?

– Давайте, босс, подождем начала войны. Мы даже не знаем, с кем воевать придется. Думаю, мелочь устроит драку из-за каких-нибудь спорных систем, а наша армия отправится туда с миротворческой миссией.

– И там на них нападут гангстеры. – Маэстро вернулся в родную стихию. – Кто-нибудь из новобранцев и один ветеран спасут красавицу-землянку – вот и роль для Розетты. Она была там на курорте, аборигены интернировали всех инопланетян, посадили в концлагерь, а наши солдатики всех вызволят…

Следующие полчаса консультант Машукевич старался не слушать болтовни маэстро Жозефа, экспромтом нарожавшего сюжетов на несколько сезонов. Отрывки творческого процесса, иногда проникавшие в его сознание, производили ужасное впечатление. На прощанье режиссер пообещал Андрею внушительный бонус, если война все-таки начнется, с чем и отбыл в отличном настроении.

Каждому – свое, как говаривали древние римляне. Паккарди был счастлив и полон энтузиазма пополам с гениальными озарениями, а Машукевичу предстояла работенка над первой, самой занудной главой диссертации. Андрей пока даже не решил, как назвать этот раздел: «Обзор литературы», «Обзор предшествующих работ» или как-то еще. Смысл и содержание от заголовка, разумеется, не зависят, но хотелось придумать оригинальное название. Если бы не диссертацию варганил, а научно-популярную книгу, то написал бы «Сражение за звездное скопление Призма – темное пятно истории».