– Люси...

– Не надо, Грегори. Пожалуйста. Прости меня. Я не могу. Если ты действительно очень любишь меня, ты сейчас отнесешь меня обратно, пока лорд Давенпорт не обнаружил мое исчезновение.

Грегори сжал кулаки, потом разжал их и растопырил пальцы. Он знал, что ему следует сделать. Ему следует освободить ее и отпустить вниз, к гостям. Ему следует выбраться из дома через вход для слуг и дать клятву никогда не приближаться к Люси.

Однако он не может сдаться.

– Дай мне час, – сказал он. – Дай мне всего один час.

Люси удивленно посмотрела на него, и ему показалось, что в ее глазах промелькнула – на мгновение – надежда.

– Один час? – спросила она. – Ты думаешь, за час...

– Не знаю, – честно признался он. – Обещаю тебе одно: если за час я не найду способ избавить тебя от шантажа, я вернусь. И освобожу тебя.

– И вернешь меня Хейзелби? – прошептала Люси, и в ее голосе послышалось...

Неужели в нем послышалось разочарование?

– Да, – ответил Грегори.

Иного ответа он дать не мог.

– Никому не будет вреда, если ты еще час не появишься внизу, – сказал он. – Ты просто объяснишь всем, что переутомилась. И захотела вздремнуть. Уверен, Гермиона подтвердит твою историю, если ты ее об этом попросишь.

Люси кивнула.

– Ты развяжешь меня?

Грегори едва заметно покачал головой и встал.

– Люси, я доверил бы тебе свою жизнь, а вот твою – не могу. Ты слишком честная и тем самым можешь навредить себе.

– Грегори!

Он пожал плечами и пошел к двери.

– Угрызения совести одержат в тебе верх. Ты и сама это знаешь.

– А если я пообещаю...

– Прости. – Он примирительно улыбнулся. – Я тебе не поверю.

Грегори остановился и бросил на нее последний взгляд. Он улыбался, что было довольно странно, если учесть, что ему предстояло за час нейтрализовать шантажиста, терзавшего ее семью, и освободить ее саму от брачных уз. Причем во время торжественного приема по случаю свадьбы.

Проще было бы поставить весь мир с ног на голову.

Замерев на мгновение, Грегори набрал в грудь побольше воздуха и поспешил к лестнице. Ему требуется нечто большее, чем удача, – ему нужно чудо.

Первым делом Грегори заскочил в спальню Люси на втором этаже. Естественно, он не мог вальяжно войти в бальный зал и попросить одного из гостей об аудиенции. Однако он рассчитывал на то, что кто-нибудь заметит отсутствие Люси и пойдет ее искать. И надеялся, что этим человеком окажется тот, кто сочувствует ей, кого по-настоящему заботит ее счастье.

Надо бы придумать, как, не привлекая внимания, переговорить с ее братом... или, возможно, с Хейзелби.

Грегори взялся за ручку и дернул, однако дверь почему-то поддалась слишком легко. Дальше все произошло одновременно: раздался тихий женский крик, и к нему в объятия влетело женское тело.

– Вы!

– Вы! – воскликнул он. – Слава Богу!

Это была Гермиона. Именно тот человек, который, как было известно Грегори, ставил счастье Люси превыше всего.

– Что вы здесь делаете? – подозрительно прищурившись, осведомилась она.

Однако дверь за собой закрыла, что можно было расценить как добрый знак.

– Мне нужно было поговорить с Люси.

– Она замужем за Хейзелби.

Он помотал годовой:

– Брак еще не осуществился.

– Боже мой, – выдохнула Гермиона, – неужели вы и в самом деле...

– Я буду честен с вами, – оборвал ее Грегори. – Я не знаю, что мне делать, но моя главная задача – освободить ее.

Гермиона какое-то мгновение изумленно таращилась на него. А потом абсолютно непоследовательно заявила:

– Она любит вас.

– Она сама вам сказала?

– Нет, – ответила она. – Но это очевидно. Во всяком случае, сейчас, когда оглядываешься назад. – Она прошла в комнату и неожиданно обернулась. – Тогда почему она вышла за лорда Хейзелби? Я знаю, что она строго относится к соблюдению своих обязательств, однако она могла положить всему конец до сегодняшнего дня.

– Ее шантажируют, – мрачно проговорил Грегори.

Огромные глаза Гермионы стали еще больше.

– Чем?

– Не могу вам сказать.

К ее чести, она не стала тратить время на возражения. Пристально посмотрев Грегори в глаза, она деловито спросила:

– Чем я могу помочь?

Пять минут спустя Грегори уже находился в обществе и лорда Хейзелби, и брата Люси. Конечно, он предпочел бы решать вопрос без последнего – у Ричарда был такой вид, будто он с радостью отрубил бы Грегори голову, если бы не присутствие жены.

Которая цепко держала его за руку.

– Где Люси? – грозно осведомился Ричард.

– Она в безопасности, – ответил Грегори.

– Прошу меня простить, но ваши заверения меня не убедили, – заявил Ричард.

– Прекрати, Ричард, – вмешалась в разговор Гермиона и дернула мужа за руку. – Мистер Бриджертон не причинит ей вреда. Он отстаивает ее интересы.

– В самом деле? – пробурчал Ричард.

Гермиона многозначительно посмотрела на него, при этом Грегори впервые увидел на ее лице такое воодушевление.

– Он любит ее, – объявила она.

– Это так.

Все взгляды обратились на лорда Хейзелби, который стоял у двери и наблюдал за спорящими со странным весельем. Никто, казалось, не знал, что сказать на это.

– Сегодня утром он ясно дал это понять, – продолжил Хейзелби, проходя вперед и с удивительной грацией усаживаясь в кресло. – Разве вы не согласны?

– Гм... да, – ответил Ричард, и Грегори не стал осуждать его за неуверенный тон.

Хейзелби воспринимал происходящее чрезвычайно необычным образом. Спокойно. Так спокойно, что у Грегори участился пульс, – казалось, он непроизвольно стремится компенсировать замедленность реакции Хейзелби.

– Она любит меня, – сказал Грегори, за спиной сжимая руку в кулак, но не от ярости, а чтобы удержать себя на месте и не заметаться по комнате. – Сожалею, что вынужден говорить это, но...

– О, ничего страшного, – взмахом руки остановил его Хейзелби. – Я прекрасно осознаю, что она не любит меня. Что вообще-то к лучшему. Полагаю, все согласятся со мной.

Грегори не понял, ждут от него ответа или нет. Ричард покраснел как рак, а на лице Гермионы появилось сконфуженное выражение.

– Вы отпустите ее? – спросил Грегори. У него не было времени ходить вокруг да около.

– Как вы думаете, оказался бы я здесь и стал бы говорить об этом с тем же спокойствием, с каким обсуждают погоду, если бы не хотел этого?

– Гм... нет.

Хейзелби улыбнулся. Едва заметно.

– Мой отец будет недоволен. В обычных обстоятельствах это меня порадовало бы, но в настоящий момент это грозит нам кучей сложностей. Нам придется действовать осторожно.

– Разве Люси не следовало бы тоже быть здесь? – спросила Гермиона.

Взгляд Ричарда тут же стал грозным.

– Где моя сестра?

– Наверху, – коротко ответил Грегори.

Теперь поиски сужались всего лишь до тридцати помещений.

– Где наверху? – не унимался Ричард.

Однако Грегори проигнорировал его вопрос. Сейчас еще рано раскрывать местонахождение Люси.

Он повернулся к Хейзелби, который продолжал сидеть в кресле, закинув ногу на ногу. И изучал свои ногти.

Грегори готов был лезть на стену. Ну как этот идиот может спокойно сидеть и глазеть на свои ногти? Надо же, изучать свой маникюр в критический для обоих момент жизни!

– Вы отпустите ее? – мрачно спросил он.

Хейзелби поднял на него глаза и заморгал.

– Я же сказал, что отпущу.

– И при этом откроете ее тайну?

Этот вопрос полностью изменил поведение Хейзелби. Он весь подобрался, оживился, а его взгляд стал пристальным.

– Не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите, – четко произнося каждое слово, заявил он.

– И я тоже, – сказал Ричард, делая шаг к Грегори.

– Ее шантажируют, – пояснил ему Грегори.

– Но не я, – поспешил заявить Хейзелби.

– Приношу свои извинения, – тихо проговорил Грегори. – Я не имел в виду вас.