– Проклятие!

Люси от удивления лишилась дара речи. Она впервые слышала, чтобы женщина бранилась.

Мгновение все трос стояли неподвижно, затем леди Бриджертон сделала шаг вперед и позвала:

– Лорд Феннсуорт! Лорд Феннсуорт, пожалуйста, откликнитесь! Вы здесь?

Люси начала звать Гермиону, но Грегори зажал ей рукой рот.

– Не надо, – зашептал он ей на ухо. – Здесь может быть еще кто-то. Мы же не хотим, чтобы все знали, что мы ищем обоих.

Люси почувствовала себя до боли неопытной. Она считала, будто имеет какое-то представление о мире, но теперь с каждым часом выясняется, что она знает все меньше и меньше. Мистер Бриджертон прошел в оранжерею и остановился. Он стоял, уперев руки в бока, и вглядывался в темноту.

– Лорд Феннсуорт! – снова позвала леди Бриджертон. На этот раз послышался шорох. Очень тихий. И быстрый.

Как будто кто-то пытался скрыть свое присутствие.

Люси повернулась на звук, но оттуда никто не появился. Она прикусила губу. Возможно, это какое-то животное. В Обри-Холле жило несколько кошек. Они спали в крохотном домике рядом с дверью на кухню. Вероятно, одна из них заблудилась, и ее заперли в оранжерее.

Наверняка это кошка. Если бы это был Ричард, он обязательно вышел бы на зов.

Люси посмотрела на леди Бриджертон в ожидании ее дальнейших действий. А виконтесса пристально смотрела на деверя, что-то говорила одними губами и указывала рукой туда, где был слышен шорох.

Грегори кивнул, затем неслышно пошел вперед. Благодаря длинным ногам он двигался очень стремительно, а потом...

Люси ахнула. Не успела она и глазом моргнуть, как Грегори ринулся вперед, при этом из горла у него вырвался странный, какой-то первобытный рык. Он пролетел по воздуху и, приземлившись с глухим звуком, закричал:

– Поймал!

Леди Бриджертон подбежала к нему. И Люси, посмотрев ей вслед, вспомнила, что у нее тоже есть ноги, и побежала за ней. Если это Ричард – «Господи, не допусти, чтобы это был Ричард!» – надо успеть к нему раньше, чем его прикончит мистер Бриджертон.

– Отпустите... отпустите меня!

– Ричард! – пронзительно закричала Люси.

Голос действительно принадлежал Ричарду. Ошибки быть не могло.

Человек, лежавший на полу оранжереи, повернулся, и Люси увидела его лицо.

– Люси? – Ричард выглядел ошеломленным.

– О, Ричард! – В эти два слова Люси вложила все свое разочарование.

– Где она? – требовательно спросил Грегори.

– Кто?

Люси стало плохо. Ричард изображает неосведомленность. Она слишком хорошо его знает. Он лжет.

– Мисс Уотсон, – почти что прорычал Грегори.

– Я не понимаю, что вы...

Слова Ричарда перешли в жуткое бульканье.

– Грегори! – Леди Бриджертон схватила деверя за руку. – Прекрати!

Он ослабил хватку. Слегка.

– Может, ее здесь нет, – предположила Люси. Она знала, что это не так, но почему-то ей показалось, что это наилучший путь к спасению ситуации. – Ричард любит цветы. Всегда любил. А приемы не любит.

– Верно, – выдохнул Ричард.

– Грегори, – сказала леди Бриджертон, – отпусти его.

Люси повернулась к леди Бриджертон и увидела то, что искала. Позади виконтессы.

Что-то розовое. Слабый проблеск. Пятнышко, едва заметное сквозь листву.

Гермиона была в розовом. Именно такого оттенка.

Глаза Люси расширились. Возможно, это всего лишь цветок. Здесь же сотни розовых цветов. Она опять повернулась к Ричарду. Поспешно.

Слишком поспешно. Мистер Бриджертон заметил, как она оборачивалась.

– Что вы увидели? – строго спросил он.

– Ничего.

Однако они ей не поверили. Грегори выпустил Ричарда и направился туда, куда смотрела Люси, но Ричард перекатился и ухватил его за щиколотку. Грегори с возмущенным возгласом упал, схватил Ричарда за грудки и стал бить его головой о пол.

– Не надо! – закричала Люси, бросаясь вперед.

Господи, да они убьют друг друга!

Сначала мистер Бриджертон подмял под себя Ричарда, потом Ричард подмял его под себя, потом снова мистер Бриджертон. Все время, пока они мутузили друг друга, Люси никак не могла определить, кто же одерживает верх.

Люси ужасно хотелось расцепить их, но она не знала, как это сделать без риска покалечиться. Эти двое ничего не замечали вокруг, тем более такую малость, как человеческое существо.

Может, леди Бриджертон удастся остановить их? Это ее дом, и она отвечает за гостей. У нее больше власти, чем у Люси, чтобы взять ситуацию в свои руки.

Люси повернулась.

– Леди Бри...

Слова застряли у нее в горле. Леди Бриджертон уже не было там, где она находилась секунду назад. О нет! Люси стала поспешно оглядываться по сторонам.

– Леди Бриджертон! Леди Бриджертон!

И тут она ее увидела. Пробираясь сквозь заросли, леди Бриджертон шла обратно, к Люси, и крепко держала за руку Гермиону. Волосы Гермионы растрепались, платье помялось и перепачкалось, а сама она – Господь всемогущий! – вы глядела так, будто вот-вот расплачется.

– Гермиона? – прошептала Люси.

Что случилось? Что Ричард наделал?

Мгновение Гермиона не двигалась. С безвольно повисшими руками, с опушенной головой, она напоминала нашкодившего щенка. Казалось, она забыла, что леди Бриджертон все еще сжимает ее запястье.

– Гермиона, что произошло?

Леди Бриджертон выпустила ее руку, и Гермиону прорвало, будто плотину.

– О, Люси, – бросившись к подруге, прерывающимся голосом закричала она, – я так сожалею!

Люси, шокированная, обхватила ее руками... но не обняла. Гермиона цеплялась за нее, как ребенок, но Люси пыталась разобраться в самой себе. Руки казались ей чужими, как будто еще мгновение – и они отвалятся. Она смотрела мимо Гермионы, на пол. Мужчины уже перестали колотить друг друга, однако Люси это не принесло облегчения. Она опасалась, что в любой момент сорвется.

– Гермиона? – Люси попятилась и остановилась, когда ей стало видно лицо подруги. – Что произошло?

– О, Люси, – ответила Гермиона, – я затрепетала.

Час спустя Гермиона и Ричард обручились. Леди Люсинду насильно вернули в бальный зал – все понимали, что она не сможет должным образом участвовать в светской беседе, но Кейт настояла.

Грегори напился. Во всяком случае, он прилагал все усилия, чтобы напиться допьяна.

Хотя, с другой стороны, ночь оказала ему кое-какие мелкие услуги. Он не застал лорда Феннсуорта и мисс Уотсон на месте преступления. Что бы они там ни делали – и Грегори изо всех сил пытался не предполагать, что именно, – они остановились, когда Кейт окликнула Феннсуорта.

Сейчас все это выглядело фарсом. Сначала извинилась Гермиона, потом извинилась Люси, потом извинилась Кейт. Ее извинение казалось очень неестественным, пока она не закончила свою фразу словами: «Но с настоящей минуты вы обручены и поженитесь».

Феннсуорт был на седьмом небе. Этот мелкий негодяй даже имел наглость бросить на него торжествующий взгляд и ухмыльнуться.

Грегори хорошенько врезал ему коленом между ног.

Не слишком сильно.

Хотя это могло быть случайностью. В самом деле. Ведь они все еще лежали на полу и держали друг друга за грудки. Вполне вероятно, что у него могло дернуться колено.

Вверх.

Как бы то ни было, Феннсуорт застонал и скорчился. Грегори откатился в сторону, едва хватка графа ослабла, и плавно поднялся на ноги.

– Прошу прощения, – обратился он к дамам. – Не понимаю, что с ним такое случилось.

Грегори не произнес больше ни слова. Он коротко кивнул и ушел. Пусть они сами обсуждают детали. Его ничто не связывает с обрученной парой, у него нет обязательств ни перед ними, ни перед моралью. Его не интересует, когда и как известят обе семьи.

Это не его забота.

Вот поэтому он и ушел. И решил разыскать бутылку бренди.

И вот он здесь. Сидит в кабинете своего брата, поглощает его выпивку и пытается ответить на вопрос, что все это значит. Итак, мисс Уотсон для него потеряна. Это абсолютно ясно. Если, конечно, у него нет желания ее похитить.