Тинкер подошла к нам, походка никакая, на лице – только выражение паники. Она превратилась в хорошенькую девочку, которая забыла надеть свитер. Я не верила собственным глазам! У этой девчонки таланта и красоты больше, чем у девятнадцати из двадцати наших моделей, она обворожила нас с Джастин с первой минуты, мы несколько месяцев учили ее, как вести себя перед камерой, а она даже пройти нормально не может!

И именно в Париже, всего перед шестью вполне миролюбиво настроенными зрителями она ведет себя, как отмороженная, едва ноги передвигает, спасибо, что не падает. Тинкер наконец остановилась и как зомби взглянула поверх наших голов. Ни финального взгляда, ни жеста. В комнате стояла тишина, если не считать того, что Майк, слава богу, непрерывно щелкал затвором. Наконец Тинкер развернулась и отправилась в примерочную, один раз таки споткнувшись.

Самое худшее – то, что все мы за нее переживали. Она нас как бы посвятила в свои проблемы. А значит, это может случиться и на публике. Она провалит любую модель, даже гвоздь программы.

– Я буду с ней работать, Фрэнки, – тихо сказал мне Марко. – Ей надо немного поупражняться. Не волнуйся, я смогу ей объяснить, что от нее требуется.

– Откуда ты найдешь время? – спросила я потрясенно, ведь я ждала, что он откажется с ней работать.

– За две недели до показа времени никогда нет, но я буду его выкраивать. Она очень красива. Немного уверенности в себе – и все будет в порядке.

– Спасибо, Марко, – все еще не веря собственным ушам, шепнула я. Не помню, была ли я когда-нибудь и кому-нибудь так благодарна. Нет, он совсем не похож на других мужчин.

Я велела девушкам одеться побыстрее, попрощалась с Марко и Габриэль, и мы спустились вниз. На улице было холодно и темно, и я обрадовалась поджидавшему нас лимузину.

– Эйприл, дорогая! Ты не забыла? – раздался мужской голос.

– Тинкер, я здесь! – крикнул другой.

– Фрэнки, мы ждем. Давай скорее, мы продрогли до костей!

– Джордан, почему так долго? – вопрошал еще какой-то парень во весь голос.

Что это за парни, которые так фамильярно нас приветствуют из окон своих машин, а один даже с мотоцикла? Я непонимающе уставилась на них. Дверца одной из машин распахнулась, и ко мне с объятиями подбежали трое молодых людей. У них оказались удивительно знакомые руки. Так это наши партнеры по танцам из «Ле Бэнь Душ»! Я судорожно пыталась вывернуться, чтобы не дать поднять себя в воздух.

– Что вы здесь делаете? – спросила я как можно строже. Майк Аарон стоял в сторонке и с ухмылкой наблюдал за нами.

– Фрэнки, несравненная наша. Мы же договорились, что повторим все сегодня вечером!

– Ты обещала! Я мечтал об этом весь день.

– Пойдем, детка! Консьержка объяснила нам, где вы, но не сказала, что нам придется столько времени ждать на морозе. Идем же, радость моя!

– Нет! – заорала я всем троим сразу. – Это исключено!

Совершенно не помню, чтобы я назначала свидание с этими жеребцами. Ну, может, и говорила что-то, но вскользь. Мне было не до этого – я танцевала. Увлеклась… Сами понимаете. Хотя… это может быть очень забавно! Кроме того – лучший способ потерять граммов пятьсот лишнего веса. Или даже семьсот.

– Ну-ка, парни, отойдите в сторонку, – сказал Майк, подойдя к нам, и обнял меня за плечи. – Вы сейчас беседовали с моей женой, а сейчас мы отправимся домой, и она по дороге объяснит мне, что, собственно, произошло вчера вечером. Надеюсь, объяснение будет удовлетворительным, иначе неприятностей ей не избежать. Кстати, парни, хотелось бы с вами познакомиться. У вас документы с собой?

Мои поклонники, разочарованные, но не слишком удивленные, куда-то испарились. Видно, такое с ними случалось довольно часто.

– Ну, солнце мое, изложи мне свою версию. Обещаю судить непредвзято, – сказал Майк, трясясь от смеха.

– Благодарю, благодарю вас, мой господин, я обязана вам по гроб жизни. Самой бы мне не справиться, а вы – вы такой большой и сильный. Чем я могу отплатить вам? – стала ерничать я.

– Можешь не язвить. Я хотел оказать тебе услугу.

– Черт, наверное, поэтому вы и решили испортить мне вечер.

– Который ты собиралась провести в столь сомнительной компании? – полюбопытствовал Майк.

– Это мои старые школьные друзья, – пояснила я. – Они перепутали время встречи.

– Что ж, будем надеяться, что остальные, кто бы они ни были, доставят девушек обратно в целости и сохранности, – задумчиво сказал Майк.

Я бросилась к машине и заглянула внутрь. Никого! Пока я разбиралась со своими поклонниками, девушки растворились в парижской ночи со случайными знакомыми из «Ле Бэнь Душ», причем один из них – на мотоцикле! Майк и Мод не сводили с меня глаз.

– Ну разве их удержишь? – сказала я как могла философски.

– Как ты думаешь, что они задумали? – спросила Мод.

– Ужин в маленьком бистро, потом – какое-нибудь артистическое кафе на Левом берегу, где полно студентов, долгие разговоры – в общем, все, что положено девушкам их возраста испытать в Париже.

– Ну да! – согласился Майк. – А может, они набредут на магазинчик, где вслух читают стихи или слушают классическую музыку? Может, пойдут в оперу? Или на балет? Париж – это пир культуры!

– Кто знает? – ответила я. Я слишком волновалась, так что мне было не до его шуточек. Мечтала я только об одном – добраться до отеля и утопиться в одной из двух своих ванн.

Единственное, что я никак не собиралась делать, – так это звонить Джастин. Мне не хотелось беспокоить ее и рассказывать, что Тинкер не умеет двигаться. Не надо ей пока что ничего об этом знать. Марко позанимается с Тинкер, и, быть может, все встанет на свои места. Совершенно не надо Джастин знать о том, что девочки гуляют по Парижу сами по себе. И вообще, пошла она к черту, эта Джастин! Гнев мой был совершенно праведным.

Это она должна отвечать за все, она должна быть тут, а не я! Чья это была безумная идея послать девушек заранее? Ее, и только ее! А я отдувайся, сгоняй их в стадо, но ведь невозможно удержать трех девчонок, каждая из которых норовит куда-то улизнуть. Я должна лгать, изворачиваться, сходить с ума от беспокойства, оберегать их от проныры Мод – и все это потому, что у Джастин не хватило духу встретиться с собственным отцом. Какая чудовищная несправедливость!

И, кроме того, черт подери, мне все еще хотелось танцевать!

– Я должен был увести тебя от них, – сказал Том Страусс чуть позже, уже в кафе «Флор». Они были почти одни. Внизу, на застекленной террасе и в залах первого этажа, было столпотворение, шум и дым, и он не стал даже искать свободный столик, а сразу повел Тинкер по скрипучим ступенькам деревянной лестницы наверх, где они и нашли приют на потертой кожаной банкетке у видавшего виды столика.

– Зачем? – спросила Тинкер, устало глядя на него. Том был американец, из той компании, с которой они познакомились в «Ле Бэнь Душ» накануне вечером. Она много танцевала с ним, но поговорить было некогда.

– Затем, что ты так чертовски печальна.

– Не надо, – чуть слышно выдохнула Тинкер.

– Сегодня ты не такая, как вчера вечером. За ужином Эйприл и Джордан веселились и были счастливы, а ты становилась все грустнее, хотя этого никто, кроме меня, не заметил. Тинкер, пожалуйста, скажи, что случилось?

– Не твое дело. – Голос ее задрожал.

– А я хочу, чтобы стало моим.

Тинкер обратила к нему свой ангельский лик.

– Пошел ты… – сказала она и залилась слезами. Сотрясаясь от рыданий, она спрятала лицо на плече Тома и плакала беззвучно и горько – он это скорее чувствовал, чем слышал. Он обнял ее дрожащие плечи и, крепко прижав к себе, бормотал что-то утешительное, пока она не сбросила его руку, овладев собой достаточно, чтобы заговорить:

– Эти суки… так меня подставить… Я не могу этого делать, я не хотела, они меня заставили…

– Кто тебя заставил? – спросил он.

– Все они! – Еще один страшный всхлип.