– Вы уверены, что никто из воинов не захочет присоединиться к уральцам, когда узнает, что у них на службе можно заработать ружьё? – Олег спокойно оглядел собравшихся в юрте мужчин. – Именно по этой причине нежелательно выбирать направление похода на запад и север, там обязательно встретятся уральцы. Остаётся самый трудный путь, на юг. Там нас ждут сражения с воинами разных княжеств и захваты богатых городов, при которых погибнут многие бойцы. Нашим воинам предстоит трудный переход через горы и сражения с горцами, во время их тоже могут погибнуть многие достойные мужчины племени угров. Но нам встретится много кочевников и просто бедняков из других племён, желающих схватить удачу за хвост. Они пойдут за непобедимой ордой угров и пополнят ряды наших воинов, а победы я помогу обеспечить с помощью пушек. Воины городов, что встретятся на нашем пути, не имеют огнестрельного оружия, зато знают его силу и боятся пушек. Кроме возможности пополнения наших рядов, есть другая приятная сторона – путь на юг самый короткий и богатые города встретятся на нашем пути уже через месяц пути, возможно, и раньше. Воины получат свою часть добычи и не будут сомневаться в вашем выборе. Трудности с пустыми руками или с полными сумами переносятся по-разному. В любом случае, – закончил агитационное выступление, иначе не определить долгую речь, Олег, – решение принимаете вы. В случае движения на юг или восток я с вами, хочу снова побывать в знакомых местах.

Кто из них проявил больше красноречия и убедил вождей, Олег или Мадьяр, неизвестно, но через два дня на вече Мадьяр при полной поддержке старейшин объявил направление большого похода – на юг. Этим же вечером он вызвал Олега к себе и спросил, что необходимо ему для перевозки пушек и обучения пушкарей. Уралец выбил себе команду из пятнадцати воинов, во главе с Ракоци, двенадцать саней и право присутствовать на всех военных советах. Последнее удивило Мадьяра, но доводы Белова убедили вождя.

– Меня не интересуют секреты или близость к вождям, – напрямую заявил тот, – но у меня имеется неплохой опыт использования пушек в сражениях. Для этого мне надо заранее приготовиться к возможным неприятностям и опасностям. Подготовка пушек к стрельбе занимает определённое время, за которое враги могут захватить орудия или помешать выстрелить. Кроме пушкарей, что будут переносить пушки и стрелять из них, нужен небольшой отряд, воинов двадцать, чтобы задержать врага, в крайнем случае, дать время для подготовки к выстрелу. Пусть он не подчиняется мне, но находится всё время рядом.

– Разумно, – согласился вождь, – я дам тебе полусотню, двигаться будете в центре орды.

Так и пошло, огромная орда пришла в движение через день, воины шли неторопливой рысью родовыми отрядами широкой полосой, до пяти километров по фронту, благо степь позволяла держать такое построение. За рядами всадников шли повозки, сани с припасами, детьми и стариками. Женщины ехали в арьергарде, подгоняя табуны коней и немногочисленные стада коров. Вперёд, на расстояние дневного перехода, высылались группы разведчиков, возвращавшиеся регулярно с сообщениями. Неделю всё было спокойно, за это время орда прошла, по подсчётам уральца, до трёхсот вёрст и вышла за привычные пределы кочевий. Общее направление, в котором двигались кочевые племена общей угорской орды, было на юг, в сторону восточного побережья Аральского моря. Мадьяр уже знал, что земли западнее Арала жёстко контролируются казарами, столкновения с которыми необходимо избегать. Потому и направил орду восточнее озера-моря, стремясь избежать грозных противников.

К этому времени Олег натренировал своих пушкарей в быстром обращении с пушками, в основном теоретически, не решаясь тратить пороховые припасы для пробной стрельбы. На восьмой день похода разведчики сообщили о встрече чужих кочевий, к ним старейшины решили отправиться всей ордой, надеясь демонстрацией мощи привлечь дополнительных воинов. Уралец с расчётами пушкарей двигался в передовом отряде, надеясь провести тренировку в условиях, приближённых к боевым. Пока вся орда не превышала двух тысяч воинов, поэтому встреча с большими племенами кочевников вполне могла перейти в вооружённое столкновение. Так, собственно, и произошло.

Появление накануне разведчиков не прошло незамеченным чужаками, орду встречал внушительный отряд всадников, не меньше трёхсот воинов, настроенных весьма решительно. При виде линии всадников уралец невольно подумал о засаде, наверняка расположившейся неподалёку. Скорее всего, чужаки определили число своих врагов в пределах тысячи воинов и намеревались заманить всех в ловушку. Сам сыщик поступил бы на их месте именно так. Мадьяр и его советники рассуждали аналогично, поэтому не спешили нападать, отправили группу воинов с мирными предложениями, вернее, с требованием предоставления пищи и пропуска дальше на юг. Язык чужаков немного понимали воины одного из родов орды, раньше бывавшие по соседству. Они и передали ультиматум, смягчив его предложением совместного большого набега на южные города.

Трудно сказать, что послужило причиной отказа, обычно кочевники охотно вступали в военные союзы. Но воины угров вернулись ни с чем, а Мадьяр не стал ждать, скомандовал осторожное сближение с противником, прикрываясь массированной стрельбой из луков. Чужаки тоже не собирались ждать результата стрельбы и сами подняли луки, ожидая приближения врагов. Олег посчитал расстояние достаточным для стрельбы ядрами и дал команду на залп из трёх пушек. Учитывая расположение отряда врагов, промахнуться пушкарям было сложно, но здесь вышла небольшая осечка. Ядра упали с небольшим недолётом, подскочили на мёрзлой земле, словно плоские камешки на воде, и отлетели в строй чужаков, сбивая людей на своём пути, словно кегли. Чужаки, видимо, не встречались с огнестрельным оружием, вид троих всадников, отброшенных ядрами с разорванной грудью, произвёл должное впечатление. Пока они сопоставляли выстрелы из пушек с гибелью своих соплеменников, новоявленные пушкари прочистили стволы и зарядили новые ядра.

Новый залп двух орудий оказался более результативным, ядра попали в центр группы всадников и разметали человек пять вместе с конями. Ошеломлённые чужаки пропустили тот момент, когда угорское войско, под прикрытием отвлекающей стрельбы из пушек, приблизилось на расстояние выстрела из лука и ударило стрелами. Когда защёлкали тетивы луков, чужаки попытались ответить или защититься, но было поздно, угорские стрелы густо обрушились на врагов.

Всадников, попавших под смертоносный дождь, было немного, но половина коней оказались на пути упавших стрел и перестали слушать седоков, разбегаясь во все стороны. Часть противников смогли усмирить коней, и почти сотня всадников резво поскакала в сторону холмов на юго-западе. Уралец не сомневался, что там ждёт засада, дал команду пушкарям двигаться в том направлении, как можно быстрее, и зарядить все пять пушек картечью. Пока угры расстреливали из луков растерявшихся врагов и ловили пленников, группа чужаков оторвалась на расстояние до километра. А восемь саней с пушками и припасами оказались в первых рядах полутысячи воинов, приближавшихся скорой рысью к холмам, за которыми скрылись беглецы.

– Ракоци, – попросил Олег великана, только его слушал командир приданной полусотни, – попроси Мену держать своих ребят справа и слева от нас, но убрать тех, что скачут впереди. Иначе мы их застрелим из пушек.

Пока Ракоци растолковывал команду полусотнику, охранявшему пушки, сани приблизились к холмам на двести метров. Осторожный уралец дал команду снять орудия и установить для стрельбы, передовые группы всадников втягивались за холмы. Вскоре оттуда послышался дикий вой, как в фильмах про индейцев, и доблестные угры выскочили обратно, как ошпаренные. В сотне метров за ними из засады вылетали всё новые сотни чужаков, с улюлюканьем размахивая копьями и топорами. Пока передовые вражеские всадники приблизились на полусотню метров, Белов насчитал пять сотен чужих всадников. Надеясь, что на этом чужаки закончатся, он скомандовал залп.