– Видишь, Максим, – показал на грациозно двигавшихся выдр-гигантов Белов, – мы своим путешествием спасли этих великолепных животных от вымирания. Не забывай помогать им, этих красавцев мы должны сохранить для наших потомков. Так же как и драконов возле Самары. Ещё надо попытаться спасти шерстистых носорогов, помнишь, я рассказывал, что видел их на Алтае?
– Папа, ну, ты как наш учитель, – обиделся подросток, – все знают, что животных надо беречь, не допускать истребления. Наш священник так и говорит, что Род создал этих зверей, значит, мы в ответе за их сохранение перед богом и своими предками, что глядят на нас из Ирия.
– Главное, чтобы ты не забыл об этом, когда вырастешь, и не дал забыть другим.
За месяц совместного путешествия отец с сыном часто разговаривали, обсудили многие вопросы, Максим изменил свой взгляд на некоторые вещи. Последние годы у Белова появилось больше времени для общения с детьми, что он и стремился делать. Рано или поздно он покинет этот мир, детям придётся продолжать его дело, царь не хотел изменения своей стратегической цели. Поэтому он не стеснялся обсуждать со старшим сыном, порой и младшими, стратегию развития Уральского царства. Объясняя предстоящее развитие техники, упирал на охрану природы. В отношениях Уральского царства с другими странами стремился закрепить в понимании наследника престола своё видение мирного сотрудничества. Нынче он постарался дополнительно разъяснить Максиму своё поведение в отношении Новгорода и каганата, своё нежелание экспансии на юг за определившиеся пределы царства.
– Макс, ты видел прошлогоднюю битву на границе, – не переставал он разъяснять сыну свою идею, – сколько людей там погибло и стали калеками? Представь, убьют в бою меня, а тебе отрубят правую руку? И ещё погибнет половина твоих друзей. Стоит ли это лишних степей и лесов, которых и так у нас предостаточно? Пока население Уральского царства не станет больше двадцати пяти миллионов человек, границы должны оставаться неизменными, да и потом уральцы должны продвигаться только на восток. Там нет врагов, племена аборигенов малочисленны и дружелюбны, а полезных ископаемых больше, чем на западе.
– Если мы будем развивать науку и технику, уже твои дети смогут летать по всему миру на любое расстояние, а войны пусть ведут казары и новгородцы. Мы будем помогать им оружием, зато сами сможем побывать в любом уголке Земли, а не терять людей в боях. Ты сам сможешь побывать на южных островах, полюбоваться на нелетающих птиц дронтов, на южной земле, где живут удивительные животные, вынашивающие своё потомство в сумках на животах.
– Знаю, я читал в твоей библиотеке, – кивнул Максим, – эта земля называется Австралия.
– Она никак пока не называется, её ещё не открыли, там живут людоеды, как в степях между Златоустом и Алтаем. Помнишь, я много раз говорил, что любую задачу можно решать по-разному?
– Ты даже показывал на примерах, – улыбнулся сын, – здорово получилось.
– Вот и в политике, уральцы сейчас всех богаче и сильнее, зачем нам воевать с соседями?
– Ещё богаче будем, – неуверенно предположил Максим, – отберём у них дорогие товары и возьмём откупные.
– Тогда они затаят на нас зло и через несколько лет нападут снова, сожгут наши мастерские и вытопчут поля. Гораздо надёжнее, когда наши границы защитят новгородцы и казары, а мы создадим самолёты, способные пролететь огромные расстояния, а потом долететь до Луны и других планет. Тем более что богатство других народов примитивное, разве у них есть телефоны, скороходки, рации? Разве они умеют делать пароходы, зеркала, ружья и пушки?
– А золото и драгоценности, – спросил парнишка.
– Вот тебе на выбор, мешок золота и ружьё с патронами, – улыбнулся сыщик, – что ты выберешь?
– Ружьё, конечно, – ответ сына был предсказуем.
– Ружья умеем делать только мы, а золото есть у всех племён, даже людоедов. Они что, богаче нас?
– Нет, – задумался Макс.
– Настоящие ценности, не забывай, это предметы, произведённые людьми. А золото и драгоценности всего лишь удобная мера для них, как стакан для воды. Если воды нет, стакан не нужен никому. А если нет стакана, воду можно пить без него, только неудобно. Поэтому все золотые и серебряные монеты сами по себе никому не нужны, исключительно для удобства измерения ценности вещей.
Развлекаясь подобным вольным изложением политэкономии, царь подплыл на скороходке к пристани Уральска. Оттуда путников приветствовали грузчики и мальчишки, из конторы на берег спешил таможенник. Пройдя по пристани, Белов заметил среди вереницы торговых лодок долгожданный корабль из Византии, ромей Костя не подвёл, вернулся. Не просто вернулся, а с лихвой исполнил своё обещание, привёз механиков, скульпторов, художников и поэтов. Запрошенные товары и рукописи, даже несколько статуэток прикупил, по составленному год назад списку всё привёз византиец, не упустил и мелочей. Ромей, судя по всему, начал сотрудничать с уральцами не за страх, а за совесть, хотя в её наличии у византийца отставной подполковник очень сомневался. После подробных длительных собеседований, направленных на выявление возможной подставы, Силя рискнул поверить ромею и отправил с ним в Византию группу внедрения, из пяти своих учеников с радистом. Им предстояло развернуть агентурную сеть, подобную той, что давно работала в Усть-Итиле.
После короткого отдыха Максим отплыл вместе с Сысоем, во главе двухсот нурманов и двадцати пушечных расчётов вниз по Каме, в Усть-Итиль. По договорённости с казарами уральцы отправлялись на штурм Дербента, не сомневаясь в успехе предприятия, Белов приказал загрузить в трюмы кораблей два десятка фитильных пушек с ядрами и пороховым припасом. Наверняка у казар в случае победы появится желание приобрести пушки, нужно продвигать товар на волне успеха, от победы покупатели станут щедрей. Отплывали уральцы на пяти пароходах и дизельном нефтевозе, законченном к началу августа. Выгрузив воинов у Дербента, нефтевоз планировал отправиться к Баку за «чёрным золотом», на обратном пути, если успеют со штурмом, забрать Максима домой. Сыну царь велел примечать все тонкости штурма городов, наиболее выгодные позиции применения пушек, по возвращении составить аналитическую записку о самом штурме города и возможных вариантах.
Когда связист из Усть-Итиля передал сообщение о благополучном прибытии уральцев и их отправке дальше к Дербенту, в устье Камы высадились чужие воины, приплывшие с верховьев Волги на тридцати пяти лодьях. Подплывший сторожевой пароход воины обстреляли из луков, с явным намерением осадить пограничную уральскую крепость. Ждан дал указание не применять пушки до крайней возможности, отпросился у Белова и уплыл к месту высадки с небольшим отрядом на пяти скороходках. Однако воины, явно славяне, засиживаться у осаждённой крепости не собирались, приступив к штурму на следующий день. Учитывая, что соотношение нападавших воинов к осаждённым уральцам оказалось семьсот к двадцати, командир гарнизона вынужденно применил пушки. С реки помогли пушки сторожевого парохода, что привело к паническому бегству агрессоров. Два дня разбитое войско совещалось в лагере и залечивало раны, затем стало грузиться на лодьи.
Как раз к этому моменту подоспели бойцы Ждана, жаждавшие встречи с противником. Результатом встречи стало пленение шестисот воинов, почти сотня скрылась в лесу, на левом берегу Волги. Допросы пленных подтвердили предположение, высказанное Беловым, это были наёмники из Киева, поддавшиеся на уговоры братьев покойного царя Авара, с небольшой группой киевских дружинников. Сами братья-провокаторы убежали в лес, опасаясь гнева Белова, разыскивать их уральцы не стали, не хватало людей. Результатом приграничного конфликта, кроме трофейных лодок и доспехов, стало пополнение для рудников, ещё на три года. Некоторых пленных киевлян взяли в разработку оперативники Сили, пытаясь подготовить возможных информаторов в самом Киеве.
Наступала осень тринадцатого года, ставшая богатой на события, почти еженедельно приходили новости от уральских радистов, разбросанных по Уралу и Европе. Дартхольмцы, собрав урожай, навестили нескольких особо буйных соседей, заставив тех поделиться урожаем и рабочими руками, не считая неплохих откупных сумм. Там, на Балтике, дела шли отлично, кроме устрашения соседей, пустили первую плавильную печь, где ученики Третьяка собирались выпускать несколько сортов стали, необходимой для уральских товаров. Оборудовали кирпичный заводик, активно скупали у местных рыбаков сельдь, форель, сёмгу, лосося, так понравившиеся уральцам в прошлом году. В ожидании балтийской слабосолёной рыбки Белов через торговую сеть Окуня прикупил на усть-итильском базаре четыре мешка риса, намереваясь устроить пиршество в стиле японской кухни. Суши не суши, но роллы сыщик твёрдо намеревался приготовить, пустив на замену листьям водорослей заранее приготовленные летом подвяленные листья салатов, иван-чая и других съедобных растений.
