Роджер, казалось, старательно избегал смотреть на Лиз. За все время разговора он ни разу прямо не взглянул на нее. И сейчас он обратился к ней, слегка отвернувшись:

— Вы успели зайти к Шагрин? Раз уж я приехал, пожалуй, сам ее посмотрю.

Лиз сделала шаг к нему.

— Ее состояние намного лучше, думаю, прижигать не придется.

— Ну и отлично.

Она наблюдала за Роджером, когда тот осматривал лошадь.

— Шагрин уже пошла на поправку, — сообщил он Сабрине. — Жаль, что пришлось принести вам такие неприятные новости. Но может быть, когда Джефф расскажет полиции все, что знает, и даст им описание человека, у которого он купил лошадей, все разъяснится и уладится благополучно. Так что не расстраивайтесь раньше времени.

Сабрина пожала плечами. Голос у неё был холодный и наглый.

— Мой милый Роджер, я по таким пустякам, знаете ли, давно уже не расстраиваюсь. В любом случае я рада, что Шагрин стало лучше. — И она, оглянувшись, улыбнулась Лиз: — Вы сами найдете дорогу к двери, пока я проведу Джеффа к телефону?

Лиз и Роджер вместе направились туда, где он оставил свою машину — она стояла как раз позади «форда».

Открывая перед Лиз дверцу машины, Роджер наконец-то взглянул на нее:

— Мне жаль. Насчет Джеффа. Вы, наверное, считаете, что я его подставил… но даю вам честное слово, что это не я послал запрос в полицию.

Его внимательные, добрые карие глаза печально смотрели на Лиз. Ее охватило странное волнение, когда она поняла, что Роджер беспокоится из-за нее — а не из-за Джеффа.

Она поспешно сказала:

— Все в порядке, Роджер. Я вас не виню.

Как ни странно, она на самом деле его не винила. Лиз знала, что он всегда открыто выказывал свое презрение к Джеффу и не одобрял их знакомства, но она была глубоко уверена в том, что Роджер ни за что не стал бы намеренно расставлять кому-либо ловушки.

— Я ведь знаю, как вы относитесь к Джеффу, Лиз, — продолжал Роджер, опустив голову. — И хотел бы, чтобы расследование закончилось для него благополучно. Только бы вы не огорчались.

Вместо ответа, Лиз лишь изумленно взглянула на него, и какое-то мгновение они молча смотрели друг на друга.

Потом Роджер отошел в сторону, и Лиз села за руль. Он громко захлопнул за ней дверцу машины и небрежно бросил:

— Увидимся в клинике, Лиз.

Лиз медленно завела мотор. Какой Роджер противоречивый. Несколько недель подряд они были с ним в конфронтации, и все из-за Джеффа, а теперь, когда Джефф оказался, хотя и косвенно, связан с неприятным делом о краденых лошадях, Роджер надеется, что расследование ничем не повредит Джеффу.

«Только бы вы не огорчались», — сказал он.

Это было неожиданно великодушно с его стороны. «Впрочем, великодушие составляет часть его натуры», — подумала Лиз.

Машина пересекла мелкий ручеек, впереди была неровная сельская дорога. Лиз посмотрела в окно на людей, сгребавших сено. Час назад она надеялась увидеть среди них Джеффа.

Она должна была бы чувствовать себя обделенной, из-за того что он остался с Сабриной.

«Почему мне больше нет до этого никакого дела?» — недоумевала Лиз. Даже тот факт, что мистер Грэшем, возможно, вложит средства в ферму Джеффа и таким образом еще больше привяжет его к себе, почему-то совершенно перестал ее волновать.

Она смотрела на свое отражение в ветровом стекле, и все вдруг стало для нее ясным как летний пейзаж, расстилавшийся впереди.

Она разлюбила Джеффа.

Какое-то время она не могла в это поверить.

«Нет, не может быть, — твердила себе Лиз. — Нельзя же вот так просто взять и разлюбить человека— раз, и все! Внезапно. В мгновение ока. Я, конечно, по-прежнему люблю Джеффа.

Нет. Больше не люблю, — сказала Лиз своему отражению. — Я изменилась. И потом, на самом деле это произошло не так уж внезапно».

Наверное, все началось с того ужина в «Вороне», когда она поняла, что Джефф способен ей солгать. Впрочем, она всегда в нем сомневалась. Неужели она с самого начала знала, что Джефф — не тот человек, которому можно полностью доверять?

Она ни разу не прислушалась к предупреждениям Роджера. Наоборот, они порождали в ней еще большую преданность Джеффа. И в конце концов Роджер оказался прав.

Очарование, элегантные манеры Джеффа, его красота и легкий характер были своего рода фасадом — за которым скрывались слабохарактерность и эгоизм. И даже ложь.

Лиз охватила необъяснимая грусть. «Ах, Джефф, — подумала она со вздохом, — я вовсе не испытываю к тебе злобных чувств. Только жалость. Ведь Джеффа, которого я любила, больше не существует.

Как странно. Странно и грустно. Первая любовь часто заканчивается именно так. Думаю, я бы не смогла еще раз через все это пройти».

Она печально улыбнулась. «Ну что ж, слава богу, у меня есть работа, настоящее дело, которое я очень люблю. И отныне я посвящу себя своему делу».

Яркое полуденное солнце, разогревшее землю, скрылось за зловещего вида тучей. Лиз душно было ехать по дороге в маленькой машине, но, когда она вышла из нее у ворот клиники, дышать стало еще труднее. Ни малейшего движения воздуха, ни порыва ветра — все замерло.

Джордж, который наполнял ведра водой у большого крана возле стены конюшни, бросил взгляд вверх, на нахмурившееся небо:

— Похоже, дождь будет. Теперь солнечной погоде конец, но многие, я знаю, этому обрадуются.

Лиз кивнула:

— Да, ты прав. Такие тучи черные на горизонте, и, кажется, ветер в нашу сторону.

— Ага.

Лиз направилась в кабинет и увидела там мистера Джордона. Он сидел за столом и поднял глаза, когда она вошла.

— А, это ты, Лиз. — Он нахмурился. — А я думал — вдруг Дунан. Он должен был приехать, просмотреть со мной кое-какие бумаги. Что-то он целый день не объявлялся. — Мистер Джордон приподнял кустистые брови. — А ты где была?

Лиз объяснила, что ездила в Милл-Хаус, и рассказала мистеру Джордону, что Роджер получил запрос из полиции по поводу краденых лошадей.

Мистер Джордон кивнул:

— Да, я этот запрос первым получил. Это я передал его Роджеру. — И он вдруг улыбнулся.

— А он тебе, наверное, самую главную новость не рассказал? Очень приятную, между прочим. Лиз удивленно посмотрела на него:

— Какую новость, мистер Джордон?

Тут мистер Джордон заулыбался еще пуще:

— Он у нас остается. Будет моим партнером по клинике. «Джордон, Дунан и Хейворд» — теперь мы так будем называться. — Он удовлетворенно покивал. — Да, должен признаться, я очень, очень доволен. Хотя он слишком долго думал, прежде чем решиться. Но я все равно очень рад.

— И я тоже, — призналась Лиз. Она уже успела забыть, что Роджер приехал поработать на время, и сама поразилась охватившей ее радости. «Я радуюсь, потому что это приятно мистеру Джордону», — решила она.

— Да, нам очень повезло, что он остается, — продолжал мистер Джордон, словно отвечая на мысли Лиз. — Миссис Джордон прямо расцвела с тех пор, как он приехал, — она его обожает. Но знаешь, мы все же не можем рассчитывать, что он здесь останется на всю жизнь. Рано или поздно ему захочется иметь свой дом, жениться, завести детишек.

— Да, — медленно протянула Лиз. — Да… конечно. — Она тут же вспомнила об Антее и подумала, догадался ли мистер Джордон, куда поглядывает Роджер.

Она вдруг почувствовала себя уставшей и измученной. Тяжесть предгрозового вечера, казалось, давила ей на плечи, душила ее. Она посмотрела на часы и увидела, что уже почти шесть. И больше всего на свете ей сейчас захотелось выпить чашечку чаю в милой, уютной кухне миссис Джордон.

— Если я вам не нужна, мистер Джордон, пойду приведу себя в порядок… — начала Лиз, но ее прервал оглушительный раскат грома. Глухое эхо долго перекатывалось вдали, за ним последовала вспышка молнии. Лиз чуть не подпрыгнула на месте: — Ну вот, началось, — произнесла она.

Мистер Джордон кивнул:

— Да, но сейчас это очень кстати. — Он посмотрел в окно на первые крупные капли дождя, упавшие на булыжник во дворе. — А вон чья-то машина. Может быть, Дунан? А, нет, это Роджер. Да, Лиз, можешь идти пить чай.