— Анна! — В голосе дедушки послышалась плохо сдерживаемая ярость, когда он увидел свою красавицу-внучку.

Руководствуясь своим решением разыграть Сантано, она приложила максимум усилий, чтобы выбрать себе подходящий наряд. Анна отличалась безупречным вкусом, ее модели всегда занимали призовые места на конкурсах в колледже, но теперь она сделала над собой усилие и постаралась представить, что несочетающихся цветов в одежде не существует.

Ярко-желтая юбка, открывающая округлые колени. Короткая розовая майка, подчеркивающая красивую грудь, сверху зеленая рубашка с вышивкой. Анна сама придумала рисунок, и он поражал своей замысловатостью и необычностью. Небрежно повязанный пестрый шарфик, подарок бабушки к Рождеству. Анна составила поистине гремучую смесь.

Готовясь предстать перед «женихом», Анна начесала свои пышные волосы и критически изучила свое отражение в зеркале. Конечно, можно было бы изобразить что-нибудь поужаснее, но слишком мало времени. Анна решительно отворила дверь комнаты. Сердце отчаянно стучало, она немного трусила. Кто знает, как дедушка отреагирует на ее маскарад!

А отреагировал он очень бурно. Было видно, что он ужасно разозлился и сдерживает себя только из-за присутствия Серхио Арнотти.

— Ciao, Ana, — услышала Анна вкрадчивый голос.

Она повернулась и увидела человека, который уже доставил ей столько неприятных минут.

Его внешность сразила ее наповал: ростом выше шести футов, несколько грубоватое, но потрясающей красоты лицо с резко очерченными скулами. Его темно-карие бархатные глаза волновали до глубины души. Он несколько озадаченно смотрел на нее. Анне внезапно стало стыдно за свой наряд. Какая она идиотка! Ничего глупее придумать было нельзя! Но она не ожидала, что ей будет до такой степени неприятно стоять в своей пестрой одежде перед таким элегантным господином. Что он теперь о ней подумает? Эта мысль неожиданно придала ей силы. А какая разница, пусть считает ее полной дурой. Анна подняла глаза на Серхио.

Удивление в его глазах сменилось восхищением, и Анна поразилась своей реакции на его взгляд. Подобное выражение в мужских глазах она часто видела и до встречи с Серхио, но никогда оно не задевало ее сердце. Анна была совершенно не искушена в вопросах любви. Ее единственная интрижка с сокурсником Майком как-то незаметно сошла на нет, не вызвав особого разочарования ни у одной из сторон, и с тех пор ни один мужчина даже отдаленно не волновал ее. Иногда Анне становилось не по себе от собственного равнодушия, особенно когда подруги посвящали ее в подробности своих бурных романов, но она утешала себя тем, что, возможно, еще не встретила того, кто по-настоящему понравится ей.

Но Серхио был непохож на других. Анне было страшно взглянуть на него, она боялась увидеть в его глазах насмешку. Серхио подошел к ней, обнял на правах кузена и поцеловал сначала в лоб, а затем чуть выше уголка рта. У Анны перехватило дыхание, когда их глаза встретились и его губы расплылись в чувственную улыбку. Его легкое прикосновение к ее коже наэлектризовало воздух вокруг, заставило ее дрожать и задыхаться.

Она пробормотала что-то и отвернулась, чтобы скрыть пылающее лицо. Ее имя, которое как нельзя лучше подходило к ее волевому неуступчивому характеру, в его устах звучало как музыка. Если только она могла повернуть время и оказаться на пять минут в своей спальне! Даже ее рабочая одежда была бы уместнее этого дурацкого костюма. Но людям не дано повелевать временем, и Анне оставалось только проклинать свою глупость.

Дедушка и Серхио неторопливо разговаривали, переходя с английского на итальянский. Сантано, в основном, задавал вопросы, а Серхио с увлечением рассказывал об Италии и семейных делах. Анна с детства владела обоими языками, но не принимала никакого участия в беседе. Она исподволь изучала Серхио Арнотти, чувственную лепку его губ, аристократический профиль, волевую линию подбородка. Но дело было не только во внешней красоте. Обаяние. Он может включать шарм как воду или свет. Именно так. И ничего более. Тогда почему ей так жарко и беспокойно, когда она знает, что он всего лишь хладнокровный делец, заключающий очередную сделку? Человек, который осознает свою власть над людьми и умеет ею пользоваться. Анна старалась контролировать свои эмоции, но физическое присутствие Серхио наполнило воздух библиотеки опасной чувственностью. Его крепкое тело, коротко стриженые волосы, обрамляющие загорелое лицо, резкая линия подбородка, рот, который в одно мгновение мог изогнуться в легкой, насмешливой, многообещающей улыбке, стоило ему лишь посмотреть на нее, — все это заставляло сердце Анны трепетать в сладком предчувствии и забывать на мгновение о своем карикатурном виде. Но стоило ей натолкнуться на неодобрительный взгляд дедушки, как она сразу обо всем вспоминала и виновато опускала голову. Десять минут в библиотеке тянулись бесконечно, и Анна поднялась с чувством облегчения, когда Вильма объявила, что ужин подан, но это чувство быстро сменилось ужасом, когда Серхио поднялся и предложил ей руку. От прикосновения его теплой ладони Анну бросило в жар, огонь пробежал по ее жилам, руки задрожали, во рту пересохло, и она ничего не могла с этим поделать. Она не понимала, что происходит. Никто не оказывал на нее такого влияния. С Майком она завязала отношения только потому, что он был к ней неравнодушен, неплохо выглядел и забавлял ее. Никаких серьезных чувств и в помине не было. Она скорее позволяла ему любить себя, чем любила сама, из-за чего они в конечном итоге и расстались. Но сегодняшнее ощущение было совсем другим. Резким, настойчивым. Захватывающим. Возбуждающим.

Анна сидела напротив Серхио и не знала, куда смотреть. Она боялась поднять на него глаза, боялась разговаривать с ним. Еда, виртуозно приготовленная Вильмой, лежала нетронутой на ее тарелке. Но шампанское, на котором настоял дедушка, все-таки развязало ей язык, и Серхио похвалил ее беглый итальянский, не отрывая при этом глаз от ее губ.

— Я учила его с детства — по настоянию бабушки и дедушки. — Она осушила свой бокал и неожиданно почувствовал себя свободнее, более похожей на обычную Анну Арнотти.

Сложившееся положение было странным, будто из какого-то старого глупого любовного романа, но необычайно возбуждающим. Какая женщина не ощущала бы, что ее бьет настоящий электрический ток, если бы сидела лицом к лицу с таким умопомрачительно сексуальным мужчиной, который специально приехал, чтобы как следует рассмотреть ее и решить, будет ли она подходящей женой. То, что злило Анну накануне, странно возбуждало сейчас. Она представила, как он целует ее своим бесстыдным ртом, и чуть не застонала. Самое ужасное было то, что в глазах Серхио она видела легкую насмешку и понимание. Он отдавал себе отчет в том, какое впечатление производит на нее, и от этого она краснела еще больше. Казалось, этот человек читал ее мысли, и спрятаться от него было некуда, приходилось терпеть эту пытку.

— Анна всегда знала, откуда она, — вставил Сантано с гордостью конезаводчика, демонстрирующего лучшие образцы породы возможному покупателю. К своему собственному удивлению, вместо того, чтобы разбушеваться при этих словах, Анна лишь чуть улыбнулась, наблюдая за пузырьками шампанского в бокале, предупредительно наполненном Серхио.

— Английской крови во мне не меньше, чем итальянской, но на самом деле я настоящая американка. Я здесь родилась и выросла, — слабо запротестовала она, чувствуя, как он пожирает ее своими шоколадными глазами, и ощущая в себе необычайное оживление.

Серхио откинулся назад, его глаза сузились, в то время как он внимательно осматривал Анну: и сияющую каштановую головку, и поражающую своей белизной и гладкостью кожу, и крепкую округлую грудь, красоту которой не мог скрыть дурацкий наряд. Анна залилась краской, когда он медленно произнес:

— С вашим цветом лица и грацией вы выглядите настоящей Veneziana. Сеньор Сантано говорил мне, что и по темпераменту вы яростная, истинная Italiana, не имеющая ничего общего с английской флегмой или американским равнодушием.