До вступления Филиппа на престол македоняне очень плохо умели вести осады городов, потому что многие годы им приходилось лишь обороняться. Однако теперь, после того как Филипп решил вернуть некогда отторгнутые у Македонии территории, ему потребовались воины, способные осаждать города, захватывать укрепления и разрушать городские стены. Выполняя волю царя, Антипатр создал в македонской армии новый «род войск», предшественников современных саперов, которые могли строить и применять осадные орудия вроде тех, что имелись в Фивах. Одним из самых распространенных таких орудий был таран, укрытый защитной конструкцией. С его помощью можно разрушить самые разные укрепления: деревянный частокол, глинобитную стену или городские ворота. Такой, прикрытый сверху броней и окованный железом, таран мог с легкостью смести любое защитное сооружение. Если же стены укрепления были сложены из камня, тогда применялась другая осадная машина: похожая на крепостную башню конструкция возводилась над тараном и устанавливалась на катки. На верхнем ярусе такой осадной башни собирались готовые к штурму стен воины, оттуда лучники могли держать под постоянным обстрелом защитников стен, позволяя осаждающим приблизиться к укреплениям.
Однако Антипатр не просто скопировал фиванскую военную машину. Он осуществил и кое-какие собственные нововведения. И самым впечатляющим было учреждение «артиллерии». Приблизительно в 399 г. до н. э. живший на Сицилии Дионисий Сиракузский придумал метательные машины — катапульты. С помощью катапульт, которые метали тяжелые каменные глыбы, можно было с большой дистанции постепенно разрушать крепостные стены, при этом оставаясь в безопасности. Камни, падавшие у стен, к моменту возникновения пролома в стене образовывали своеобразную эстакаду, по которой нападавшие могли относительно легко попасть в осаждаемый город. В конце IV в. до н. э. подобные боевые машины стали обычными в Греции и на Ближнем Востоке. Но в 359 г. до н. э. о них еще мало знали за пределами Сицилии. Антипатр, судя по всему, для каких-то целей посещал этот остров, потому что хорошо знал об их существовании, потому и пригласил сицилийского инженера, чтобы тот построил катапульты и для македонской армии.
Самым значимым новшеством, осуществленным Антипатром, была реализация идеи, которая, похоже, пришла в голову ему самому. Речь идет о создании первых в мире сил «военной полиции». В македонской армии и раньше существовал небольшой — примерно в тысячу человек — отряд царской охраны, который назывался «гипасписты», т. е. «щитоносцы». Основной задачей этого подразделения тяжеловооруженной пехоты была защита царской особы во время сражения. Гипасписты являлись профессиональными солдатами, возможно, наиболее хорошо подготовленными из всей македонской армии. Антипатр в три раза увеличил численность гипаспистов и поставил перед ними задачу обеспечивать, кроме всего прочего, порядок и дисциплину в войсках. В те времена, как и значительно позже, если сражение протекало с огромным напряжением, то день мог завершиться поражением только потому, что воины бросались бежать, стремясь спасти собственную жизнь. Однако теперь, когда за их спинами стояли «заградотряды» тяжеловооруженных щитоносцев, солдаты македонской армии понимали, что у них все-таки останется больше шансов выжить, если они будут стойко сражаться.
Всего через год после своего восшествия на престол Филипп был готов освободить Северо-Западную Македонию от иллирийцев, и его новое войско впервые прошло проверку на поле боя. Конечно, предстояли еще несколько лет упорных военных учений и численность войска была пока относительно невелика, однако иллирийцы потерпели сокрушительное поражение, а около семи тысяч их воинов остались лежать на поле битвы — почти три четверти иллирийской армии. Затем Филипп стремительно двинулся в Пеонию и Агриану — бывшие территории Македонии, которые за несколько лет до того заявили о своем отделении, — и вновь вернул их под свое управление. Таким образом, уже к 357 г. до н. э. владения Филиппа увеличились в два раза. Подводя некоторый итог, можно сказать, что Эпаминонд изобрел новый способ ведения боевых действий, Филипп Македонский познакомился с ним во время своего пребывания в Фивах, но именно Антипатр понял значение данных новшеств и на практике осуществил все реформы, которые были необходимы для качественного улучшения состояния македонской армии. А созданная по инициативе самого Антипатра «военная полиция» в лице гипаспистов стала тем «цементом», который сплотил в единое целое весь армейский организм. Коротко говоря, именно Антипатр обеспечил выживание Македонии как целостного государства и создал условия для того, чтобы однажды его страна превратилась в самую могучую державу в мире. Именно он автор проекта той армии, которая несколько позже позволит Александру Великому завоевать почти весь мир.
Усмирив иллирийцев и изгнав их с территории страны, Филипп принял решение освободить Южную Македонию от греков, которые все еще оккупировали юго-восточные районы страны, включая морское побережье и несколько очень важных портов. Но тут возникала серьезная проблема. Новая македонская армия могла успешно воевать против разрозненных племен горцев, однако для того, чтобы на равных сражаться с войсками греческих городов-государств, ей требовались еще несколько лет усиленной военной подготовки. Большая часть армии Филиппа была занята выполнением полицейских функций во вновь присоединенных районах страны на севере, а также защищала восточные и западные границы. Иллирийцы и фракийцы отныне вряд ли смогли бы нанести поражение македонскому войску в открытом сражении, однако они продолжали беспокоить окраины Македонии и связывали значительное количество войск, которых и так не хватало. Филиппу требовалось как можно скорее освободить своих солдат от охраны границ, чтобы они могли продолжить военную подготовку, и он нашел великолепное и вместе с тем простое решение проблемы. Филипп заключил со всеми своими ближайшими соседями договоры о ненападении. Понятно, что такие договоры не могли соблюдаться слишком долго, однако это позволяло выиграть время, которого так не хватало македонскому царю. Он заключил целую серию дипломатических браков, так что в конце концов у него появился целый гарем иностранных жен, что могло создать у его врагов ложное ощущение безопасности. Так, Филипп женился на Аудате, дочери могущественного иллирийского вождя, что символизировало прекращение враждебных отношений с Иллирией. В качестве жеста доброй воли он взял в жены Меду из фракийского племени ге-тов, обитавшего на восточных границах страны. Его женами также были Фила, дочь македонского аристократа и возможного соперника Филиппа в борьбе за трон, а также Миртала, дочь вождя молоссов, брак с которой должен был скрепить союз Македонии и Эпира. Македонский царь женился даже на двух гречанках, чтобы показать всем, что собирается жить в мире и гармонии с Северной Грецией. И надо признать, что Филиппу удалось убедить всех соседей в том, что он не желает новых земель, а хочет только мира и спокойствия. Но они очень серьезно заблуждались. Первыми это поняли иллирийцы, когда в 356 г. до н. э. македонская армия вторглась на их территории и в считанные недели захватила почти половину страны.
На первый взгляд, трудно понять, почему первый удар Филипп нанес по этой стране. Он изгнал иллирийцев из Македонии, а сама Иллирия чрезвычайно небогата. Однако там было то, что сейчас особенно требовалось Филиппу, а именно — человеческие ресурсы. Скорее всего, на тот момент у него еще не возникло желания создать обширную македонскую империю, однако для того, чтобы изгнать со своих земель греков, ему требовались воины. А для этого было необходимо освободить от работ по хозяйству македонян — будущих солдат — и заменить их рабами. Таким образом, захватив Иллирию, Филипп получил все, в чем нуждался.
Он только-только одержал решающие победы в Иллирии, когда получил две новости, которые расценил как доброе предзнаменование накануне запланированной кампании против Северной Греции. Во-первых, Филиппу сообщили, что его жена Миртала родила ему сына, а во-вторых, он узнал, что его колесница пришла первой на Олимпийских играх. И тогда, чтобы отметить это знаменательное событие, Филипп решил дать своей жене новое, греческое, имя — Олимпиада. Рожденного ею сына он назвал в честь своего старшего брата Александром. Именно этого мальчика весь мир однажды назовет Александром Великим.
