Прижавшись к груди сэра Люка, который осторожно нес девушку по ступенькам наверх, Мелани с открытом ртом следила за разговором миссис Эдгерли. Она не на шутку встревожилась за пожилую женщину.

Не придется выселять миссис Ларсен! Как воспримет эти слова сэр Люк?

Но незаметно для Мелани баронет улыбался, шагая по ступенькам вековой лестницы.

— Вы поступили разумно, миссис Эдгерли, — только и сказал он.

Дверь в комнату, расположенную в дальнем крыле дома, была открыта. Именно здесь проживала постоянная прислуга поместья, поэтому больной будет обеспечен должный уход. Миссис Эдгерли об этом позаботится. Все-таки выбор комнаты — удачной ход с ее стороны.

Мелани давно не наведывалась в старую детскую. И хотя помнила, что комната исключительно мила, теперь она могла убедиться в этом воочию.

В камине за резной решеткой полыхал огонь. Акварели в деревянных рамках на белых стенах придавали комнате изысканность и ощущение покоя. На потолке отблески огня словно отплясывали дикий танец. В углу стояло старинное мягкое кресло с высокой спинкой. Низкая софа с покрывалом из китайского шелка расположилась рядом с камином. Узор занавесок на высоком окне соответствовал рисунку обивки мебели. Ваза с нарциссами на туалетном столике напоминала о приходе весны.

Сэр Люк со всей осторожностью положил девушку на софу и отошел, разглядывая комнату. Судя по довольному взгляду, ему понравился выбор миссис Эдгерли.

— Здесь уютно, — вздохнул хозяин дома. Он улыбнулся Мелани. — Тебе так не кажется? Миссис Эдгерли действительно очень умна!

Утром Мелани проснулась с незнакомым ощущением, хотя понимала, что давненько так хорошо не спала.

Вероятно, дело в старой пуховой перине, оказавшей на девушку такое благотворное влияние. И конечно, таблетки доктора Биннса внесли свой вклад — Мелани спокойно спала всю ночь, не просыпаясь. И лодыжка совсем не болела. Осмотрев ногу, девушка с радостью отметила, что опухоль почти спала. И если бы не предупреждение доктора, Мелани рискнула бы встать на ноги.

Вдруг девушка с ужасом осознала, что проспала. Впервые за много лет. Обычно она вставала еще засветло. Повернув голову, Мелани заметила Бетти Кларк. Горничная на коленях вычищала камин.

Старая детская — одна из тех комнат в доме, куда не провели электричество. Следовательно, в комнате не было электрообогревателей. Но Мелани больше устраивал камин. Когда горит огонь, комната, кажется еще краше. Не случайно много лет назад ее выбрали детской. Даже сейчас здесь сохранилась атмосфера тепла и уюта.

Девушка попыталась остановить Бетти:

— Я чувствую себя лучше и сама справлюсь… разведу в камине огонь. И незачем было нести сюда столько угля. Сейчас на улице тепло, и его понадобиться гораздо меньше.

Бетти с улыбкой выслушала протесты девушки, не отрываясь от работы:

— А что вы хотите на завтрак?

— Завтрак в постель? — изумилась Мелани. — Я не завтракала в постели с детства. С тех самых пор, как болела корью. Под крышей этого самого дома, между прочим!

Но горничная твердо вознамерилась выполнить свои обязанности. Бетти доложила миссис Эдгерли, что с обитательницей старой детской, так все еще называли комнату, у них будут серьезные проблемы. Экономка сама поднялась к Мелани с подносом в руках и пригрозила непокорной, что нажалуется сэру Люку, если та не позавтракает.

— Доктор наказал оставаться в постели до его прибытия, — напомнила миссис Эдгерли. — И сэр Люк настаивал, чтобы вы не покидали комнату.

— Но я не могу беспокоить всех по каждому пустяку, — возразила Мелани.

— Вы станете причиной еще большего беспокойства, если не будете слушаться предписаний врача, — вкрадчиво объяснила пожилая женщина.

Тем не менее, девушка не собиралась сдаваться. Она настояла, что после завтрака самостоятельно доберется до ванной. И действительно допрыгала до ванной, располагавшейся, к несчастью, в противоположном конце коридора. Когда в одиннадцать часов подъехал доктор Биннс, Мелани, уже одетая и причесанная, чинно восседала на софе возле камина. Она с наслаждением разглядывала картины на стенах, выбранные для интерьера комнаты с единственной целью — радовать детский взгляд.

Мелани была уверена, что мисс Ларсен, предложи ей поселиться в детской, возненавидела бы комнату. Здесь не было зеркал, да и шкаф маленький. Куда бы красавица дела все свои роскошные туалеты? Но Мелани была счастлива находиться в комнате, где сохранилась атмосфера прошлого, когда по дому носилась детвора.

Доктор Биннс выразил удовлетворение, сняв повязку и осмотрев поврежденную ногу пациентки. Хотя лодыжка и сохраняла некоторую припухлость и на поверку оказалась мерзкого фиолетового с коричневым цвета, о переломе не шло речи. Доктор настоял на сохранении постельного режима, полного покоя и отсутствии нагрузок на ногу.

— Как жаль, что в доме нет лифта, — заметил он после осмотра. — Но я уверен, вы справитесь с лестницей уже завтра… или когда найдете в себе силы спуститься по ней.

Мелани предприняла еще одну попытку объяснить доктору, что после смерти сэра Джеймса ей вообще не следовало находиться в аббатстве, но именно эту минуту избрал сэр Люк для своего появления. Он пришел справиться о здоровье девушки. Вслед за ним в комнату внесли огромный букет оранжерейных цветов. Цветы посылал Мартин Вайдал с горячими пожеланиями выздоровления, как устными, переданными с его слов миссис Эдгерли, так и письменными на прилагающейся к букету карточке. Еще он передал целую корзину свежих фруктов. Экономка лучилась от удовольствия, передавая посылку Мелани.

Сэр Люк недоуменно уставился на цветы, в то время как старый доктор ничуть не удивился, узнав, что отправитель этого роскошества — его давний пациент. Казалось, он даже одобрял подобные проявления внимания со стороны юноши.

— А, юный Вайдал! — воскликнул доктор Биннс. — Вчера вечером я проведал его по пути домой. Он так расстроился, услышав о приключившемся с вами несчастье, Мелани! Сказал, что незамедлительно позвонит…

— Кстати, он действительно звонил, — заметила Мелани, бросив полный подозрения взгляд на экономку. — И миссис Эдгерли передала мне его сообщение. Какие чудесные цветы! — поспешно добавила она, пряча лицо за букетом.

Сэр Люк, облокотившись на белый мрамор камина, смотрел на девушку с удивлением и затаенной усмешкой.

— Поклонник, мисс Гренджер? — небрежно поинтересовался он.

Его голос вернул девушку к действительности.

— Ну… нет, не совсем, — заверила она, прекрасно сознавая, что говорит неправду. От смущения ее щеки залились румянцем. — Я знаю его много лет…

— Поклонник, поклонник, — с чувством закивал доктор, не взирая на смущение пациентки. — Я вас уверяю, сэр Люк, — обратился он к баронету, — вся окрестность с нетерпением ждет, когда Мелани Гренджер и Мартин Вайдал объявят о своей помолвке. Мы ждем уже пару лет и все еще не теряем надежды.

Он по-отечески нежно потрепал Мелани за щечку и посоветовал миссис Эдгерли поставить букет в воду.

— Уверен, молодой человек нанесет вам визит в ближайшее время, — продолжил доктор. — И весть о том, что вам не грозит стать инвалидом, несомненно, обрадует его.

Доктор Биннс горячо распрощался с сэром Люком, которого считал потенциальным пациентом, помахал рукой Мелани, обещав заглянуть на следующий день, и проследовал вслед за экономкой из комнаты. Сэр Люк остался с Мелани. Подбросил угля в камин, вытер руки о белый льняной платок, что достал из кармана пиджака, и обратил критичный и слегка недовольный взгляд на возлежащую на софе девушку. Он язвительно поинтересовался, почему та солгала насчет своего поклонника, в то время как вся деревня в курсе их отношений.

Мелани в ответ объявила деревенские слухи несусветной чепухой. «В конце концов, — сердито подумала девушка, — мои сердечные дела не касаются владельца поместья. Я не собираюсь замуж за Мартина Вайдала, так что присланные фрукты и цветы не играют большой роли».