— Это было просто чудесно! — воскликнул он, когда тонкие пальцы Стэси упокоились на ее коленях. — Я и не подозревал, что ты такая потрясающая пианистка!
От его похвалы она жарко вспыхнула.
— Я обожаю играть, — скромно сказала она.
— Тогда я рад, что у тебя есть пианино. По крайней мере, ты можешь развлекать себя в мое отсутствие.
Он не остался надолго. Он смог пробыть только одну ночь, что делало его визит ужасно коротким. И как только он уехал, Стэси уже принялась считать дни до следующего приезда Мартина. Так, в постоянном ожидании, и пролетели первые недели ее замужней жизни. Для нее они были словно сон, от которого она пробуждалась, когда приезжал Мартин и для нее начиналась настоящая жизнь. И всякий раз, как он уезжал, она возвращалась в свой сон.
Глава 11
Так продолжалось до тех пор, пока она, наконец, не познакомилась с ближайшими соседями. Однажды, когда дни уже стали заметно короче, а воздух наполнился запахами фруктов, опавшей листвы и последних, тщательно убранных, колосьев на ближайших полях, где-то около полудня она вместе с Тэссой возвращалась с длительной прогулки и увидела припаркованную у дверей «Двора Фонтанов» машину.
Это была маленькая и изрядно подержанная машина; и сам факт ее нахождения у дверей дома удивил Стэси. Насколько она знала, мисс Фонтан не имела по соседству не только друзей, но даже хороших знакомых, поэтому их никто не навещал — ни даже викарий и его жена. Она не задумывалась над этим, хотя такое отчуждение было довольно странным.
И вот теперь, впервые за долгое время, она увидела выходящую из их дома невысокую приземистую женщину в потертом твидовом пальто и видавшей виды серой фетровой шляпке, глубоко надвинутой на седеющие волосы. Натягивая перчатки, она спускалась по ступенькам крыльца к своей машине.
Стэси вместе с прижавшейся к ее ногам Тэссой застыла у большого куста рододендрона. На ней был вязаный пуловер лимонного цвета, плотно облегавший ее стройную фигурку, и юбка в складку, удобная для гуляния в одиночестве по деревенским полям. Она не надела шляпку, и ее темные волосы растрепало ветром, а щеки раскраснелись от свежего воздуха. И сейчас она куда больше походила на ту деревенскую девушку, которая три месяца тому назад покинула Херфордшир, чем на ту, что недавно вернулась обратно.
Гостья остановилась на ступеньках и посмотрела на нее. Тэсса приветливо завиляла пушистым хвостом, как бы узнавая старую знакомую и сгорая от нетерпения поздороваться с ней. Стэси сделала несколько шагов вперед.
— Вы... должно быть, миссис Гуэлдер? — обратилась к ней незнакомка. Если она и была удивлена, то не показала виду, а ее приветливая улыбка сразу понравилась Стэси. Это была улыбка человека, обладавшего чувством юмора, а глаза, пристально изучавшие Стэси, светились добродушием. — Извините меня, что я не приехала раньше, но я была так занята, ужасно занята. Знаете, ремонт дома, эти декораторы под ногами, и Арчи — это мой муж! — со своим прогрессирующим радикулитом, да еще портрет, который я пытаюсь закончить, — я не считаю себя настоящей портретисткой, но я беру заказы, когда подворачивается случай, — в общем, куча всяких других дел...
Оборвав саму себя и внимательно глядя на Стэси, она протянула ей руку, которую та охотно пожала.
— Моя фамилия Аден — Беатрис Аден. Так вышло, что мы — ваши ближайшие соседи, хотя до нас — полмили вороньего полета!
— Так это ваш очаровательный коттедж с той стороны, прямо у церкви? — вспомнила Стэси. — Это самый чудесный дом, который я когда-либо видела. Непонятно, зачем вам тратить деньги на его ремонт, если он выглядит так замечательно!
Она часто любовалась этим домом во время прогулок и сейчас выразила свое восхищение, а миссис Аден, польщенная ее искренним восторгом, тепло улыбнулась ей.
— Ну, моя дорогая, возможно, он и выглядит таким со стороны, но время от времени к нам наведываются нежеланные гости в виде жучков, которые обожают селиться в его деревянном остове, угрожая превратить его в кучу трухи, так что приходится с этим бороться. Но я рада, что вам нравится наш скромный домик. — Она перевела взгляд на фасад «Фонтанов». — Конечно, ваш дом получше, но, если ваш муж вздумает его привести в порядок, это обойдется в целое состояние. Кстати, мисс Фонтан не сказала мне, что вас нет дома. Она сказала, что не знает, где вы.
— Вот как? О! — Стэси слегка покраснела. — Возможно, она не видела, как я ушла на прогулку...
— Возможно. Думаю, вы гуляете часто. Какая жалость, что ваш муж вынужден подолгу находиться в Лондоне, но если вы любите деревенскую жизнь, то это не так уж и страшно.
Все время, пока она говорила, она продолжала внимательно разглядывать Стэси, но Стэси это не обидело. Во взгляде миссис Аден не было ничего обидного или критичного, кроме чистого любопытства.
— Может, зайдете на минутку, миссис Аден, выпить чашечку чаю? Если бы я знала о вашем визите, то непременно осталась дома или сообщила мисс Фонтан, когда меня ждать. Откуда ей знать наверняка, когда я вернусь с прогулки? — Стэси старалась сгладить недостаток гостеприимства, проявленный мисс Фонтан по отношению к миссис Аден.
— Нет, спасибо, детка, — я действительно спешу домой. Но приходите как-нибудь навестить меня — к чаю, хорошо? И я покажу вам свой коттедж — все, что в нем стоит посмотреть.
— Спасибо, — поблагодарила ее Стэси. — Приду с удовольствием.
Когда Стэси нанесла свой первый визит в коттедж «Примула», она увидела очаровательный черно-белый дом с веселым садиком, еще раньше пленивший ее во время прогулок с Тэссой. Внутри он выглядел не менее восхитительно, чем снаружи, к тому же Адены многие годы коллекционировали предметы старины, которые как нельзя лучше вписывались в интерьер дома. Гостиная поблескивала старинной мебелью в лучах вечернего солнца, но особое внимание Стэси привлекла полированная поверхность небольшого шератоновского письменного стола. Студия миссис Аден находилась в глубине сада и напоминала просторный сарай, приспособленный для нужд художницы. Стэси увидела портрет какого-то местного должностного лица, который миссис Аден писала на заказ, и решила, что она по-настоящему талантлива, хотя пренебрежительно отзывается о своих способностях. Портрет вряд ли понравится заказчику, но изображенный человек выглядел на удивление живым.
— С вас когда-нибудь писали портрет? — поинтересовалась миссис Аден, когда им подали чай в студию, где все было залито солнечным светом, а обтянутые яркой тканью кушетки так и манили присесть. Держа в руке щипчики для сахара и слегка наклонив голову, она смотрела на свою гостью.
Стэси, одетая в зеленое платье из мягчайшей шерсти, покачала головой:
— Не могу даже представить, что кому-то захочется понапрасну тратить на меня время.
— Неужели? — усомнилась миссис Аден. — Ну, это вы так считаете.
После чая они вернулись в гостиную. Там Стэси неожиданно увидела на маленьком шкафчике со стеклянными дверцами поразившую ее фотографию. Это была фотография Дика Хатерлея, друга ее детства. Она не удержалась от восклицания, и миссис Аден изумленно посмотрела на нее:
— Вы знакомы с Диком? Вот неожиданность! Ведь он мой племянник!
— Племянник? — Стэси повернулась к ней, ее лицо выражало неподдельное изумление. — Надо же, Дик и я знаем друг друга много лет! Едва ли не большую часть нашей жизни — точнее, половину его и практически всю мою — мы жили в одной деревне! Он сейчас в Кении, и у него все хорошо. Он писал мне всего лишь несколько месяцев назад...
Она неожиданно замолчала, заметив удивленное выражение на лице хозяйки, хотя в ее глазах искрились веселые искорки.
— Вот так сюрприз! — воскликнула она. — Вы хотите сказать, что между вами было что-то вроде первой любви?
— О нет, ничего такого!
Но Стэси не смогла справиться с залившем ее щеки румянцем, и неожиданно ей в голову пришла мысль, а не собирался ли Дик... не строил ли он планы в отношении ее?.. Его последнее письмо было более взволнованным и теплым, чем прежние. Он сообщал ей, что собирается при первой возможности приехать ненадолго и хочет повидаться с ней. Он тогда не знал о смерти ее отца. Он думал, что у нее все в порядке и она занята своими привычными делами в той самой деревушке, где он оставил ее и где они провели столько счастливых часов вместе. Он не знал о ее замужестве — она так еще и не ответила на его последнее письмо.
