В дальней стене Стэси заметила дверь, наверно, в гардеробную, как она подумала. Комната с большими, выходящими в сад окнами, как и все в ней, выглядела просто огромной.
Мисс Фонтан, сопровождавшая их наверх, задернула занавеси, и они, звякнув кольцами, сошлись вместе. Затем она оглядела комнату, как бы желая убедиться, что в ней есть все необходимое для новой хозяйки, и первый раз за все время подобие улыбки появилось на ее губах.
— Вы сами убедитесь, что кровать очень удобная, — сказал она. — Перина из настоящего пуха, разумеется. Мы здесь, в «Фонтанах», не слишком- то современны.
Стэси ничего не сказала, однако Мартин Гуэлдер, обведя глазами комнату, слегка нахмурился. Он обошел ее несколько раз, провел пальцем по старинному серебру на туалетном столике и внимательно осмотрел висевшую над камином аккуратную вышивку, мрачно гласившую: «Не хвались собой завтрашним, поскольку ты не знаешь, что может принести грядущее!»
— Эта комната довольно близко к ванной, не так ли? — спросил он мисс Фонтан.
— О да! В этом и состоит ее главное преимущество, — ответила она.
Он повернулся к маленькой тщедушной девушке, с трудом волочившей их чемоданы по лестнице:
— Принесите легкий ужин для миссис Гуэлдер.
— Я прослежу за этим, — без всякого выражения в голосе вмешалась мисс Фонтан.
Доктор повернулся к своей жене и ободряюще улыбнулся ей. Она также ответила ему улыбкой, хотя ей хотелось не улыбаться, а плакать от мнимых страхов и тяжелых предчувствий. Эта мрачная, непомерных размеров комната навевала на нее тоску, она чувствовала во всем теле крайнюю усталость и разбитость. Мартину и в голову не пришло, что ей понадобилось собрать всю свою волю, чтобы не уцепиться за его рукав и не умолять не оставлять ее одну в этой комнате — и только не с мисс Фонтан!
Подобный поступок, несомненно, весьма поразил бы мисс Фонтан и даже вызвал бы кое-какие подозрения. Да и Мартин в этом случае вряд ли знал бы, что ему делать.
Поэтому она пересилила себя, а он, с беспокойством посматривая на ее бледное, словно у восковой куклы, лицо и широко раскрытые глаза, мягко сказал:
— У тебя был сегодня трудный день, надеюсь, завтра ты будешь чувствовать себя получше. Поешь немного и ложись как можно скорее в постель. Перед сном я зайду и дам тебе успокоительное, чтобы ты лучше выспалась, а пока, если тебе что-то понадобится, звони в колокольчик. — Он потрогал шнурок висевшего рядом с кроватью колокольчика. — Надеюсь, он действует? — спросил он у мисс Фонтан.
— Если только мыши не перегрызли шнур, как и у всех остальных, — ответила она своим бесцветным голосом.
Он удивленно посмотрел на нее:
— Есть один колокольчик, который точно в порядке, и он находится в моей бывшей спальне. Я думаю, будет лучше, если мы поместим Стэси туда.
— Но там не проветрено, — поспешно возразила мисс Фонтан.
— Тогда пусть проветрят там завтра, а сегодня, Стэси, я буду спать в соседней гардеробной на случай, если тебе что-то понадобится.
От его слов Стэси почувствовала огромное облегчение.
— Мне ничего не понадобится, — заверила она его.
Мисс Фонтан даже бровью не повела.
— Значит, тебе приготовить постель в гардеробной? Тогда я прикажу Ханне Биггс поторопиться с нею.
— Прикажи, — резко ответил он, принимаясь за чемоданы.
Стэси заметила удивление, промелькнувшее на лице мисс Фонтан. Старая дева словно впервые разглядывала мужчину, некогда бывшего мужем ее сестры, его спокойное, сдержанное лицо и красивой формы руки, аккуратно разбиравшие вещи. Потом она перевела взгляд на Стэси, которая поникла в жестком кресле, словно бледный, увядающий цветок. Мисс Фонтан отметила ее юность, модность и элегантность серого шелкового костюма и бархатного, с отделкой пальто, серые, в тон костюму, перчатки и обвившийся вокруг шеи прозрачный шарфик. Заметила она и полную беспомощность новой жены доктора Гуэлдера, как робко и растерянно смотрит она на своего мужа. К тому же он хочет, чтобы ему постелили в гардеробной!
Хорошо, пусть будет, как он хочет, он ей платит за то, что она присматривает за домом в его отсутствие, и она постарается, чтобы у него не возникло повода для недовольства. Но приготовить их бывшую с Фенеллой спальню для этой неизвестно откуда взявшейся девчонки!.. Этой чужачки!
Ее губы сжались, и, резко повернувшись, она вышла из комнаты. Мартин Гуэлдер распрямился над чемоданами, подошел к изголовью кровати и включил бра. Он улыбнулся Стэси:
— Так уютнее?
— Да, спасибо, — прошептала она.
Когда Мартин вышел, она принялась разматывать шарф и снимать пальто. Взяв щетку и проведя ею по волосам, она посмотрела на себя в зеркало, откуда, как ей почудилось, на нее глянуло бескровное лицо привидения.
За дверью послышались легкие шаги, и с ее разрешения в комнату вошла маленькая горничная, Ханна Биггс.
— Мисс Фонтан велела мне распаковать вещи, — сказала она.
Стэси внимательно посмотрела на нее, девушке было не больше шестнадцати.
— О, но в этом нет необходимости, — ласково улыбнулась она.
— Да? — Ханна выглядела разочарованной. — Кровать для джентльмена уже приготовлена в соседней комнате, а ваш ужин вот-вот принесут. Вы уверены, что я вам не нужна?
— О да, спасибо, — решительно отвергла ее помощь Стэси.
Ханна, в свою очередь, внимательно изучала ее. Она много читала о невестах и о том, как они должны выглядеть в первую брачную ночь, но то, что она видела перед собой, никак не соответствовало ее представлениям. Во-первых, это уже не настоящая первая ночь, поскольку новобрачные несколько дней провели в лондонском доме жениха. А во-вторых, ее очень хорошенькая и молодая новая хозяйка выглядит чрезвычайно бледной и растерянной — она ничуть не походит на счастливую невесту. Правда, одежда у нее — просто потрясающая. Так думала Ханна.
Она взяла маленькую вуалетку, украшенную бархатными анютиными глазками, и с благоговением водрузила ее на кровать.
— Очень хорошо мисс... о, простите, миссис! Мисс Фонтан велела мне называть вас миссис.
Стэси слегка улыбнулась:
— Не волнуйся, Ханна. Каждый может ошибиться.
Когда девушка весьма неохотно ушла, Стэси выскользнула из своего костюма, надела пеньюар и вышла в коридор в поисках ванной комнаты. Поначалу она решила, что слишком устала для того, чтобы принимать ванну, но потом передумала. Вернувшись в комнату, она обнаружила, что кто-то включил электрический камин и поставил на маленький столик рядом поднос с ужином. На подносе стояла тарелка с сандвичами и стакан почти остывшего молока. Проигнорировав сандвичи, она выпила молоко, глядя на огонь в камине и думая об оставшейся за много миль в Лондоне миссис Элби и о ее действительно горячем — не говоря уже о прекрасном чае — молоке.
Она вдруг обнаружила, что скучает по миссис Элби, в ней было что-то надежное и глубоко сердечное. Стэси ее полюбила. На церемонию бракосочетания миссис Элби нарядилась в свое лучшее черное платье, надела легкое пальто с розовой гвоздикой в петлице, немного легкомысленную шляпку с шелковой розой. Бедная миссис Элби, она выглядела совершенно растерянной. Она, конечно, не догадывалась о фиктивности их брака, была очень встревожена видом своей подопечной, которая, несмотря на свой элегантный свадебный наряд, больше походила на представшую перед судом обвиняемую, чем на счастливую невесту, сочетающуюся браком с замечательным, избранным ею самой мужчиной. Миссис Элби расстроил и жених, неотразимо красивый в своем парадном элегантном костюме. Он выглядел хмурым и каким-то встревоженным, как если бы ему не терпелось, чтобы церемония прошла как можно быстрее. Она не понимала, почему во время небольшого праздничного застолья он не похож на самого себя и почти не смотрит на свою новую жену — если не считать одного раза, когда он сухо поинтересовался ее здоровьем!
К сожалению, миссис Элби не видела их в машине, когда они отправлялись в Херфордшир и, когда Стэси первый раз за все последние дни позволила себе расслабиться, а Мартин, промокнув воображаемый пот со лба, улыбнулся ей, поскольку все уже было позади. Стэси хорошо понимала, что, как и ей, эта церемония была в тягость Мартину. Она мечтала о венчании в церкви, но он уже однажды венчался. И тогда у него была настоящая женитьба на женщине, которую он любил — безумно любил! Вся жизнь казалась ему тогда в розовом свете и обещала так много счастья! А на этот раз?..
