Остальные малыши смотрели на него во все глаза. Ройс аж подпрыгнул от нетерпения:

— А мне можно тоже играть?

— Никому нельзя играть! — сказал я, направляясь к Дилану.

Казалось, он меня не слышал. Он продолжал складывать кубики, один на другой, пока башенка не сравнялась по высоте со столиком. После этого он положил на верхушку башенки длинный кубик, как перекладину. Башенка закачалась, грозя развалиться.

Я схватил эту перекладину и строго посмотрел на Дилана:

— Положи кубики на место!

— Не хочу. — в его голосе не было вызова, он просто констатировал факт.

— Если не положишь их на место, то останешься без сладкого!

Дети боялись этого наказания чуть ли не больше, чем запрета на плескание в бассейне. Однако Дилан даже не обратил на угрозу внимания. Он протянул руку и снял с полки еще один длинный кубик, точно такой, какой я отобрал у него. Он поместил его на верхушке башенки, которая теперь напоминала перевернутую букву L.

— Видишь — это лисица.

Я не знал, о чем он говорит, да и, если честно, и знать не хотел. К тому же, на меня смотрели все остальные ребятишки. Если я не установлю свое старшинство, то и Дилан и все остальные будут считать меня рохлей.

— Дилан, слушай меня! — твердо сказал я. — Никаких игр во время тихого часа!

Он поднял на меня свои угольно-черные глаза:

— Но я еще не закончил лисицу.

— Закончил, — сказал я. — Все ты закончил.

Звуки скрипок, льющиеся из проигрывателя, ознаменовали появление Волка. Дилан улыбнулся так, как будто он знал что-то, чего не знал я — и это так рассердило меня, что я стал заносить назад руку. Конечно, я не собирался его ударить, но уж больно я был злой. И тут я услышал звук отворяемой двери.

Когда Ребекка вошла в класс, моя рука была опущена. Дилан посмотрел на нее:

— Мы с Эдди сделали лисицу.

— Очень красиво! — ответила она, но ее лицо приняло строгое выражение. — Однако, Эдди должен знать о том, что во время тихого часа — никаких игр!

— Конечно, я знаю, но…

Ребекка зыркнула на меня, давая понять, что ее не интересовали мои отмазки, и разочарованно покачала головой. Дилан снова выставил меня перед ней идиотом и мне это было совсем не по нраву. Хотя, конечно, я был сам виноват. Я поклялся сам себе, что никогда больше не позволю ему взять надо мной верх.

До конца недели Дилан был просто паинькой. Вернее — до случая с продавцом мороженого. Была пятница и я очень предвкушал выходные — наконец-то у меня будет немного времени, чтобы провести со старыми школьными друзьями и подальше от детского лагеря. Я стоял на манхэттенском тротуаре, жмурясь на солнышке. Вокруг меня гувернантки и мамаши забирали домой своих малышей.

Пожилой лоточник торговал итальянским мороженым в бумажных стаканчиках. Я подождал в очереди, а потом заказал ананасное. Едва облизав его, я услышал знакомый голос. Бритта. Она подзывала Дилана, который метнулся к лотку мороженщика. Она следовала за Диланом на расстоянии около трех метров, силясь протолкнуть тяжелую коляску через широкую трещину в асфальте.

— Скажи дяде, какое мороженое ты хочешь, — произнесла она, подходя к лотку.

— Шоколадное, — сказал Дилан.

— Нет шеколадное! — ответил лоточник с сильным иностранным акцентом. — Хочь виноградное?

Дилан сжал руки в кулачки.

— Нет, я хочу шоколадное!

Лоточник взглянул на Бритту с тревогой. Он не желал быть причиной детской истерики посередине 74-ой Улицы.

— Нет шеколад.

Я посмотрел на Бритту. Было похоже, что она сама стоит на пороге истерики. Я перевел глаза на Дилана.

— У меня ананасное. Очень вкусное. Хочешь попробовать?

— Не знаю, — ответил он.

— Давай! Тебе понравится.

Я протянул ему мой размякший бумажный стаканчик. Дилан взял его и проглотил половину его содержимого.

— Вкусное! — удивленно сказал он. — Хочу такое!

Лоточник тут же начал наполнять стаканчик мороженым. Бритта посмотрела на меня с нескрываемой благодарностью.

— Большое спасибо!

— Да не за что. Рад помочь.

— Как он себя вел вообще? — тихо спросила она, поправляя чепчик на одутловатой головке сестры Дилана. Сам Дилан отошел от нас на несколько шагов.

Я скромно пожал плечами.

— Да, в основном, хорошо. А как он ведет себя дома?

Она резко мотнула головой, что, насколько я понял, означало «И не спрашивай!». Я хотел разузнать поподробнее, но в этот момент Дилан влез между нами, все еще держа в руке мое мороженое. Он вскинул глаза на Бритту.

— Он не дает мне сделать лисицу!

— Ага, я вообще самый главный злодей! — улыбнулся я и взъерошил Дилану волосы. Затем я наклонился ближе к Бритте. От нее пахло детской присыпкой и лосьоном для загара. Она была самая красивая из всех девушек, которых я когда-либо встречал.

— Про какую это лисицу он все время говорит? — спросил я у нее.

Она отвернулась и я не смог понять — то-ли она просто не знала, то-ли посчитала момент неподходящим для такого разговора. Я хотел на нее надавить, но у меня не было такой возможности. Что-то холодное и липкое поползло по моей ноге — Дилан перевернул бумажный стаканчик и лил на меня растаявшее мороженое.

— Черт побери, что за!.. — но, взглянув на Бритту, я подавил гнев и улыбнулся. — Рука замерзла, чемпион?

Дилан ничего не ответил и уронил стаканчик на землю. Он протянул руку и, взяв у лоточника свой стаканчик, принялся со смаком поедать мороженое.

— Ой, извините, пожалуйста! — воскликнула Бритта. — Давайте я вам куплю новое.

— Да не надо, — сказал и как раз собирался добавить: «Будет гораздо лучше, если мы как-нибудь встретимся…», но в этот момент дитя в коляске зашлось плачем. Я заметил, что Дилан стоял рядом с коляской, держа мороженое в одной руке. Другая рука была внутри коляски. Он ущипнул или ударил свою сестру, чтобы заставить ее заплакать.

«Маленький ублюдок!» — подумал я, но не перестал улыбаться, чувствуя на губах вкус ананасного мороженого.

— Пошли домой, — сказала Бритта, разворачивая коляску. Я стоял и смотрел им вслед. Дилан обернулся. На его губах играла легкая улыбка.

В начале следующей недели город был накрыт жарой. Температура была за тридцать градусов, а влажность просто зашкаливала. Дети лениво копошились в душной, несмотря на кондиционер, комнате и даже Ройс почти не ворочался во время тихого часа. Все были вялыми, пока не пришло время залезть в бассейн.

Этот бассейн был расположен на крыше под открытым небом и воды в нем было большинству детей по подбородок. На дальнем конце крыши была игровая площадка для тех, кто не хотел плавать, там была песочница и душ. Ребекка или я наблюдали за плескающимися. Сегодня была моя очередь.

Ребекка сидела на деревянной скамье около кучи полотенец, вытирая пот с лица. Я не смог сдержать улыбку. Хотя вода и достигала только мне до пупка, но она была такой освежающе прохладной!

— Смотри на меня! — весело визжала Эмбер, болтая размокшими пластырями, свисающими с локтей. — Я ныряю под воду!

Она опустила в воду лицо — неглубоко, вода просто коснулась ее носа и круглых щек.

— Молодец! — сказал я. — Может, попробуешь всю голову намочить?

— Нет, — хихикнула Эмбер. — Страшно!

— Хочешь, покажу страшное? — спросил я, ныряя и высовывая из-под воды локоть в виде акульего плавника. Эмбер начала плескать на него водой, заливаясь смехом. Когда я встал из воды, Дилан потянул меня за ногу.

— Хочешь, покажу как я плаваю? — спросил он.

Дилан был как утенок, он один из немногих малышей умел плавать. Я наблюдал, как он пересекает бассейн, а сам перебрасывался мячиком с Эмбер и еще парой детей.

Через несколько минут мне надоело смотреть на Дилана и я отвернулся.

— Ты не смотришь! — заныл Дилан. Эмбер кинула в меня мячом, но промахнулась.

Мяч подплыл к Дилану. Он схватил его и выбросил из бассейна на крышу.

— Эй, бросьте нам мячик! — крикнула Эмбер, но все остальные, включая Ребекку, были на другом конце крыши и не услышали ее.