Вторая часть звучала вдвое скорее первой, и, если девочки пели её, когда Элси Пиддок ужинала, она всегда прожёвывала кусочек хлеба с маслом вдвое быстрей. Ей очень хотелось леденцов и тянучек, чтобы грызть под первую часть песенки, но их не было.

Когда Элси Пиддок исполнилось три года, она попросила у мамы скакалку.

— Ты ещё маленькая, — сказала мама. — Подожди немного, подрастёшь, и у тебя будет.

Элси надулась и ничего не сказала, но среди ночи её родители проснулись от непонятного шлёп-шлёп-шлёп по полу. Оказалось, это Элси в ночной рубашонке скачет через папины подтяжки. Правда, скоро она запуталась ножкой в подтяжке, упала и заплакала, но до этого успела проскакать раз десять подряд.

— Ну и ну, мать! — сказал мистер Пиддок. — Наша-то малышка — прирождённая скакунья.

И миссис Пиддок спрыгнула с кровати, подняла Элси, потёрла ей ушибленное место и сказала: «Всё-всё-всё прошло! Утри слёзки, и завтра у тебя будет скакалка, совсем-совсем твоя».

И Элси утёрла глаза краем ночной рубашки; а утром, прежде чем идти на работу, мистер Пиддок взял верёвку, точно такой длины, как нужно, и привязал на концы маленькие деревянные ручки. С этой верёвочкой Элси скакала весь день, чуть приостанавливаясь, чтобы съесть кусок хлеба с маслом на завтрак и кусок хлеба с маслом на обед. И вечером, когда школьники собрались на улице, Элси вышла к ним и скакала наравне с большими.

— Ого! — вскричала Джоанна Чэлон, которая была у них первая, — только гляньте, крошка Элси Пиддок скачет, да ещё как!

Все, перестали скакать и принялись смотреть и изумляться. Элси Пиддок в самом деле ЕЩЕ КАК скакала, и девочки позвали своих мам выйти и посмотреть. И все мамы на улице вышли из дверей, посмотрели из-под руки и хором воскликнули: «Крошка Элси Пиддок прирождённая скакунья!»

Ей не исполнилось пяти лет, когда она могла перескакать почти всех: под «Энди-Спенди», под «Тётя, тетя, что несёте», под «Чарли-крошка съел лепёшку» и под любую другую считалку. Когда ей исполнилось шесть, слух о ней прошёл по всем деревням в округе. А когда ей исполнилось семь, о ней услышали феи. Они сами обожали скакать, и у них был особый Мастер Скока, который учил их новым скачкам каждый месяц при новой луне. И они скакали, припевая:

Каждый Скок имел свой особый смысл, и все их придумал Мастер Скока, чьё имя было Энди-Спенди. Он очень гордился своими феями, потому что они скакали лучше, чем феи из любой другой округи; но он бывал и очень строгим, если был ими недоволен. Однажды ночью он разбранил фею Чугунные Ноги за то, что она скакала очень плохо, и расхвалил фею Блошиные Ножки за то, что она скакала хорошо. Тогда фея Чугунные Ноги фыркнула, хмыкнула и сказала: «Пф-Ф-ф! Есть тут одна девочка в Глинде, которая обскачет Блошиные Ножки вокруг луны и обратно. Прирождённая скакунья, вот кто она, и скачет ещё как».

— Что за девочка? — спросил Энди-Спенди.

— Зовут её Элси Пиддок, и она проскакала все деревни, дальние и ближние, от Дидлинга до Ваннока.

— Сходи и приведи её сюда! — приказал Энди-Спенди.

Отправилась Чугунные Ноги и всунула голову в каморку под крышей, где спала Элси, и крикнула: «Элси Пиддок! Элси Пиддок! На Кэборне большое состязание, и фея Блошиные Ножки говорит, что она скачет лучше тебя!»

Элси Пиддок крепко спала, но эти слова проникли в её сон, так что она спрыгнула с постели, не открывая глаз, взяла скакалку и вслед за феей Чугунные Ноги пошла на вершину горы Кэборн, где дожидались Энди-Спенди и феи.

— Скачи, Элси Пиддок! — сказал Энди-Спенди, — и покажи, чего ты стоишь!

Элси взмахнула верёвкой и начала скакать во сне, и при этом приговаривала:

Энди-Спенди следил за её скачками взглядом острым, как игла, но не мог найти ни одной ошибки, и феи тоже не могли.

— Покуда отлично! — сказал Энди-Спенди. — Теперь посмотрим, далеко ли ты допрыгнешь. Станьте рядом, Элси и Блошиные Ножки, попробуем Далёкий Скок.

Элси никогда не пробовала Далёкий Скок, и если бы она очнулась, то не поняла бы, чего хочет Энди-Спенди, а во сне очень даже поняла! Она взмахнула верёвкой и прыгнула через неё как могла дальше, метров на шесть оттого места, где стояла. Тогда Блошиные Ножки сделала Далёкий Скок и совсем ускочила из виду.

— Хм-м! — сказал Энди-Спенди. — Ну, Элси Пиддок, посмотрим, как ты сделаешь Могучий Скок.

Элси сразу поняла, чего от неё хотят; она поставила обе ноги вместе, перепрыгнула через верёвку и приземлилась изо всех сил, так что пятки ушли в землю. Тогда Блошиные Ножки сделала Могучий Скок и зарылась в землю по пояс.

— Хм-м, — сказал Энди-Спенди. — Посмотрим, Элси, как у тебя получится Скок-Все-Разом.

При этих словах все феи бросились к своим верёвочкам и начали скакать как можно живее, и Элси с ними. Час прошёл, два часа, и три часа; одна за другой феи валились в изнеможении, а Элси всё скакала. Под утро она уже скакала одна.

Тогда Энди-Спенди кивнул головой и сказал:

— Элси Пиддок, ты прирождённая скакунья. Ты не знаешь усталости. И за это ты будешь каждый месяц приходить на Кэборн в новолуние, и я буду учить тебя, пока не пройдёт год. И тогда, бьюсь об заклад, ни человек, ни фея не сравнится с тобой.

Энди-Спенди сдержал слово. Двенадцать раз в течение следующего года, когда наступало новолуние, Элси Пиддок поднималась во сне и шла на вершину горы Кэборн. Здесь она занимала место среди фей и училась хитростям со скакалкой, пока не превзошла всех. К концу года она делала Высокий Скок так здорово, что перескакивала прямо через луну.

Скок-Прочь-с-Глазу она проделывала так искусно, что ни одна фея не могла уследить за ней или догадаться, откуда она теперь выскочит; она могла проскользнуть между жилками на листе и не порвать их.

Она удвоила Скок-Дважды-Двойной, в котором нужно только дважды сложиться вдвойне, пока скакалка прокрутится. Элси Пиддок делала это четыре раза.

Торопливый Скок она скакала так часто, что её невозможно было разглядеть, хотя она всё время оставалась на том же месте. Когда все феи скакали Окончательный Скок поочередно через одну верёвочку, бегая по кругу, по кругу, пока не закружится голова и не выйдет ошибка, Элси Пиддок никогда не ошибалась и голова у неё не кружилась, и Окончательный Скок всегда оставался за ней.

Ленивый Скок она скакала так медленно, что крот успел бы выбросить свою кучку земли под её верёвкой, пока она опускалась.

Замечательный Скок все скакали на цыпочках, а Элси едва касалась былинок самым кончиком большого пальца.

Скок-Горе-Долой она скакала так радостно, что сам Энди-Спенди посмеивался от удовольствия.

Далёкий Скок уносил её с Кэборна на другой конец Сассекса, и ей приходилось возвращаться с ветром.

Когда она делала Могучий Скок, она скрывалась под землей, как ныряльщик под водой, и кролики, чьи норы она при этом разрушала, выталкивали её обратно.

Но когда она делала Летучий Скок, она опускалась легче пушинки, так что могла приземлиться на паутину и даже не стряхнуть с неё росы.