В гостиной все еще возились эксперты. Здесь царил полный хаос. От настенной библиотеки осталась только рама – казалось, в самую ее середину угодил снаряд. Книги и полки валялись на полу. Стулья были перевернуты, а в бледно-зеленом кожаном кресле зияла огромная дыра, из которой торчали пружины. Изрезанный ковер был скомкан в углу комнаты на куче битого стекла и фарфора. Роджер обратил внимание на две неплотно прилегающие одна к другой половицы.

– Значит, ограбление! – воскликнул он.

– Похоже.

– Другие помещения в таком же виде?

– Только то, что рядом.

Петерсон отвел Роджера в комнату, где еще два эксперта, стоя на коленях, изучали резную спинку старинной постели. И здесь на полу валялся матрас, равно как и ящики придвинутого к стене секретера. Бумаги и прочее содержимое ящиков были перемешаны в ужасающем беспорядке, словно тут только что прошел тайфун. Несмотря на это и на все повреждения, причиненные мебели, эта комната была единственной, носящей отпечаток хорошего мужского вкуса.

– Что вы делаете? – спросил Роджер экспертов.

– Пытаемся открыть тайник, сэр. Он должен быть где-то внутри – мы обнаружили у изголовья стальную пластинку.

– Но решили действовать осторожно, чтобы ничего не сломать, – добавил второй.

– Отлично. Когда закончите – придете с докладом, – сказал Петерсон начальственным тоном. – Хотите заглянуть в кухню, мистер Уэст?

Его столь церемонное обращение к коллеге, бесспорно, объяснялось присутствием подчиненных.

– Готов следовать за вами, – улыбнулся Роджер.

В просторной ультрасовременной кухне пятна и полосы засохшей крови указывали, с каким трудом раненый добирался до кнопки сигнализации.

Когда они снова вышли в коридор, Петерсон показал суперинтенданту отмеченную большим крестом поверхность стены.

– Чулан – здесь. Как видите, его невозможно заметить невооруженным глазом. А вот, наконец, и столовая. – Прежде чем повернуть ручку двери, он вполголоса спросил: – Ну как, вы в состоянии допрашивать пленника?

– Мы и так слишком долго оттягивали это. Я поговорю с ним первым, но, если сочтете необходимым, можете без лишних церемоний вмешиваться в ход допроса.

Установив таким образом надлежащую иерархию, но постаравшись при этом не задеть самолюбия коллеги, Роджер толкнул дверь в комнату, где под охраной двух полисменов сидел человек, едва не застреливший суперинтенданта Отдела по расследованию уголовных преступлений и подозреваемый в убийстве Дэнни О'Хары.

При виде двух следователей задержанный, сидевший не отрывая взгляда от двери, вскочил и замер по стойке смирно, заставив прикованного к нему стража проделать то же самое.

Ирландец был среднего роста, но благодаря широким плечам и крепкой грудной клетке казался человеком могучего сложения.

– Вы его обыскали? – спросил Роджер.

Детектив указал на коробку, которую держал под мышкой:

– Да, его револьвер и два ножа тут.

– Тогда наручники можно снять.

Немного поколебавшись, полицейский достал из кармана маленький ключик и освободил запястье пленника. Второй полисмен тут же встал перед дверью, но ирландец не шевельнулся.

– Я старший следователь суперинтендант Уэст, – представился Роджер.

– Простите, что ударил вас по голове, сэр, – поспешил извиниться пленник с самым смиренным видом.

– Если бы вы меня убили, то оказались бы в тюрьме за убийство без смягчающих обстоятельств.

– Еще раз прошу прощения, сэр.

– Как вас зовут?

– Донован... Патрик Донован, сэр.

– Где вы живете?

– В графстве Корк.

– А точнее?

– В Лири, маленькой деревушке милях в десяти от Корка. Вряд ли вы когда-нибудь слышали это название.

– Когда вы были там в последний раз?

– В прошлый понедельник, сэр.

– Вы и живете и работаете в Лири?

– Разумеется, сэр.

– Ваша профессия?

– Я автомеханик, сэр, и – не стесняюсь сказать – хороший.

– Надо полагать, лучший в Лири?

– И даже во всем графстве!

– А что вас привело на этой неделе в Англию, Донован?

Хотя вопрос был задан спокойно, как бы между прочим, арестованный нахмурился.

– Я хотел повидать дочь.

– Как ее зовут?

– Мэри-Элин.

– И давно она в Англии?

– В будущем месяце исполнится ровно год.

– Вы ее часто навещаете?

– Нет. По правде говоря, я в первый раз приехал в Лондон, с тех пор как работал тут перед армией, лет десять назад, а то и больше.

– В каких частях вы служили?

– В Королевской артиллерии, сэр.

– Хорошо. Ну а теперь объясните мне, почему вам вздумалось повидать Мэри-Элин именно теперь.

– Я просто не мог не приехать... У девочки неприятности.

– Вот как?

– Она даже написала мне, что не хочет больше жить, а коли дочь заявляет такое родному отцу, значит, с ней стряслось что-то серьезное. У вас есть дочь, суперинтендант?

– Увы, нет.

– Тогда вы не сможете понять.

– И... и вы виделись с Мэри-Элин по приезде в Лондон?

– Нет, сэр.

– Вы знаете, где она сейчас?

– К несчастью, нет.

– А можете вы мне объяснить, зачем пришли в эту квартиру?

– Я надеялся узнать у мистера О'Хары, где мое дитя.

– Не понимаю, откуда мистер...

– Видите ли, Мэри-Элин работала у него кухаркой.

– Сколько же вашей дочери лет?

– Только что исполнилось восемнадцать.

– Ив такие-то годы она работает кухаркой?

– Мэри-Элин отлично справляется с делом, сэр, у нее есть диплом и все такое.

Роджер тихонько вздохнул.

– И сколько же времени она проработала у О'Хары?

– Около шести месяцев, сэр, а до этого была в очень приличном семействе.

Уэст вдруг резко сменил тему.

– Почему вы набросились на О'Хару, Донован? – совсем другим тоном спросил он.

Донован помрачнел и сжал кулаки. Впервые с начала допроса Роджер почувствовал, что он снова сможет поддаться своему, без сомнения, буйному темпераменту. Наверное, то же ощутили и остальные. Один из полисменов придвинулся к арестованному, второй, у дверей, шевельнулся. Петерсон напрягся, готовый в случае необходимости прикрыть Роджера. Невозмутимо спокойным внешне оставался лишь сам Уэст.

– Это гнусная ложь! Я не нападал на О'Хару, да и вообще за всю свою жизнь никого пальцем не тронул!

– Короткая же у вас память, Донован. Надо полагать, рана у меня на виске вам тоже ни о чем не напоминает?

– Право слово, упрек справедлив, сэр. Еще тысячу раз прошу прощения.

– В таком случае позвольте повторить тот же вопрос.

– Клянусь вам, суперинтендант, что "и разу в жизни не поднимал руки на этого мерзавца.

– Но кто же тогда?..

Роджер окинул изучающим взглядом твидовый костюм, руки и лицо арестованного – нигде ни малейшего следа крови. Между тем, убийца никак не мог не запачкаться.

– Признайтесь, – посоветовал Уэст, – вы ведь находились в квартире и...

– Этого я и не пытаюсь отрицать, сэр, но, клянусь святым Михаилом, здесь был еще какой-то тип. Только я его не видел. Впрочем, если позволите, я все вам объясню. Приехав в Лондон, я позвонил О'Харе, и, когда я спросил, где Мэри-Элин, он пригласил меня сюда. Я тут же поехал...

– Откуда вы звонили?

Ответ последовал незамедлительно и без тени колебаний:

– Из гостиницы возле Пэддингтон-стэйшн.

– Продолжайте.

– О'Хара сразу же заявил, будто Мэри-Элин сбежала, ни слова не сказав ему о том, куда направляется.

– И вы поверили?

– У меня не было ни малейших оснований сомневаться в его искренности. И вот, как раз когда он рассыпался в уверениях, будто сделает все возможное, чтобы разыскать Мэри-Элин, в дверь позвонили. О'Хара пошел открывать, оставив меня на кухне. Какой-то незнакомый мне тип прямо с порога вцепился ему в горло, вопя как сумасшедший: "Где Мэри-Элин? Отвечайте сию минуту, или я сверну вам шею!" Тут-то и началась жуткая драка.

– Вы не пытались их растащить?