— Связь?! — крикнул начальник.

— Фиксируется, связь стабильная, — ответили ему.

— Есть картинка! Вывожу на экран.

Все, кто был в ангаре, мгновенно повернули голову к большому экрану, на нём уже проступал сквозь белёсую пелену передаваемый аппаратом видеоряд. Люди ахнули, кто-то из женщин вскрикнул. На экране появилось изображение высокой травы, было видно мельтешение насекомых; затем камера, взяв выше, показала стоящие неподалёку высокие деревья, холмы, дальние горы, всё это щедро заливал яркий солнечный свет.

— Поступают первичные данные о климате и составе атмосферы.

Камера между тем взяла правее. Перед восхищёнными взорами людей предстала идиллическая картина: так же ярко освещённая солнцем гряда невысоких холмов, окаймлённых кустарником, переходящим в густой хвойный лес. Далее камера пошла было влево.

— Стоп! Камеру вправо! — приказал Павел Константинович.

Справа появился пляж с изумительно белым песком и ярко-бирюзовая вода, по всей видимости, неглубокой бухточки. На заднем фоне слева возвышались горы, на которых угадывались белые шапки снега.

— Первичные данные по климату: температура плюс пятнадцать по Цельсию, юго-западный ветер, давление семьсот пятьдесят шесть миллиметров, влажность шестьдесят восемь процентов.

— Павел Константинович, — сзади неслышно подошёл Радек, — можно вас на минутку?

— Конечно, у вас какие-то данные?

— Да, данные состава воздуха, — ответил учёный, немного нервничая. — Отойдёмте?

В небольшом закутке близ нераспечатанных ещё коробок с оборудованием и инструментами профессор, сияя, словно начищенный самовар, доложил:

— Можете смело передавать в Москву: показания приборов дают основания полагать, что та атмосфера, по сути, является аналогичной земной атмосфере. То есть на той стороне аномалии мы имеем уникальную атмосферу, атмосферу, которая присуща живой планете!

— Это замечательно! — воскликнул Павел. — Теперь наиболее важным условием дальнейшей работы является недопущение утечки информации. Вы меня понимаете, профессор?

— Да, я вас понимаю, Павел Константинович. Я готов к этому, я шёл к такому шансу всю свою жизнь в науке… — проговорил Николай.

— Мне нужна конкретная информация по атмосфере, — остановил его Павел.

А отличалась атмосфера на том конце аномалии в гораздо лучшую сторону от своего земного аналога. Так, концентрация углекислого газа была гораздо ниже здешней, а кислород присутствовал в большем соотношении. Наличия же в воздухе последствий промышленных выбросов в атмосферу не наблюдалось вовсе.

— Планета без разумной жизни? — спросил начальник проекта.

— Возможно, — согласился профессор. — Или же социум не достиг нужного уровня развития.

Но при этом профессор пояснил, что соотношение кислорода и углекислого газа меняется на планете регулярно, и это не всегда зависит от человека. Так же как и глобальное потепление, — роль человека тут чрезвычайно преувеличена. В одном только Мировом океане, в этой толще воды, растворено до девяноста пяти процентов углекислого газа. Если вода прогревается хотя бы на полградуса, следует выброс углекислого газа. Так что теория парникового эффекта предполагает обратную последовательность.

— Ясно. — Павел задумался. — Ясно лишь то, что этот мир либо не достиг высокого уровня развития, сопряжённого с загрязнением атмосферы, либо…

— Либо вышел на иной уровень, — закончил Радек.

— Ваш вывод? — Павел поднял глаза на профессора.

— Нужно смело входить внутрь, — выдохнул Николай и подрагивающими пальцами попытался вытащить сигарету из чужой пачки. Наконец с большим трудом смог это сделать, чиркнул зажигалкой и, отбросив-таки сигарету, проговорил: — Сомнения уже должны быть отброшены. Обратного хода нет, Павел. — Радек внимательно посмотрел на собеседника, как бы проверяя его. — Я уверен, что аномалия может поддерживаться в открытом состоянии сколь угодно долго. А в будущем, быть может, удастся и расширить её канал. Пока что на это требуются запредельные энергии.

Выйдя из ангара на свежий воздух, Павел в задумчивости присел на ступеньки. После нескольких минут размышлений он потянул из широкого кармана куртки спутниковый телефон.

Лето на Новой Земле уже вступило в свои права, буйство полярных цветов и сочной зелени соседствовало с лежавшим ещё кое-где рыхлым, ноздреватым снегом. Но люди, проведшие на северах не один сезон, не в пример остальным, были рады и такому лету. Пусть сильный и холодный ветер, но зато этот ветер не несёт в лицо колючий снег. Пусть и еле согревающее, но зато — солнце. Десятки, сотни уток, гусей и других полярных птиц, прилетевших на архипелаг для вывода потомства, кружили над лагерем, расположенным на полуострове с говорящим названием Утиный.

А в лагере кипела работа. Аппарат, благополучно вернувшись из аномалии по команде оператора, снял гору с плеч научной части экспедиции. Итак, канал двухсторонний, и это подтверждено. Новый мир является планетой земного типа, готовой к колонизации.

Павел сидел в своей палатке и с задумчивым видом выстукивал пальцами мелодию. После сеанса связи с Москвой он был крайне озадачен прытью кураторов проекта, которые потребовали немедленно организовать базовый лагерь на той стороне аномалии. Объяснения Павла о преждевременности такого решения, его сетования на малый диаметр окна отметались. Люди в Москве хотели максимально быстро обустроиться в новом мире, официально застолбив его как первооткрыватели. Начальник проекта всё же смог уговорить подождать совсем немного до того момента, как произойдёт максимальное расширение точки перехода. А пока можно ограничиться наблюдательным аппаратом или группой разведки. Он предложил задействовать профессионалов, а не десантников срочной службы, пусть и с сержантским и офицерским составом, служащим по контракту. Однако в Москве были непреклонны — высылать группу людей, и без промедления. Вероятно, вариант с колонизацией планеты уже был поддержан в самых высоких кругах. По-видимому, возникла необходимость обустроить местность вокруг аномалии на случай возможных требований по интернационализации проекта. Как бы то ни было, Павел получил приказ немедленно начать колонизацию планеты, до прибытия основных сил, выделяемых на проект государством.

Собрание руководящего состава экспедиции проходило в палатке Павла. Перезнакомившимся в рабочем порядке людям не нужно было представляться, поэтому начали сразу с главного. Первая группа заброса была составлена и утверждена.

Собрав людей в отдельном ангаре, для начала Павел зачитал в порядке необходимой формальности список командиров экспедиции:

— Исполняющий обязанности начальника экспедиции Андрей Валентинович Смирнов, полковник морской пехоты ВМС России.

Встал сидящий слева от Павла невысокий коренастый мужчина с выбеленными висками и бульдожьей челюстью.

— Майор морской пехоты Алексей Сазонов, командир сводной роты, и майор морской пехоты Ярослав Петренко, начальник штаба лагеря, — заместители полковника Смирнова.

— Начальник научной части экспедиции — Радек Николай Валентинович, профессор.

Плотный, среднего роста человек в шерстяном свитере устаревшего фасона, сидевший справа от Павла, приподнялся и коротко взмахнул рукой.

— Партия рабочих специалистов, начальник Вячеслав Андреевич Соколов.

Из первого ряда поднялся высокий мужчина с роскошными усами, приветствуя собравшихся.

— Итак, дорогие друзья, — торжественно объявил Павел Константинович, — я рад сообщить вам, что наша работа началась. На завтра намечено открытие окна аномалии на максимальный уровень. Мы начнём переходить на ту сторону.

В зале раздались одобрительные крики, редкие аплодисменты. В основном люди восприняли это сообщение буднично. Все уже знали, что должно произойти завтра.

— Начальники групп, завтра утром у меня должны быть списки людей. А также типовые контракты с подписями согласных к участию в переходе.