Сокурснику Ильи попался вопрос про актиномицеты – загадочные микроорганизмы, про которые студентам было известно только то, что это не грибы, хоть внешне и похожи. Остальные несколько строчек в учебнике были написаны невнятно, лекции про них не было, а на практических занятиях студентам вскользь показали картинки клинических проявлений актиномикоза.

Сокурсник бодро ответил на первый вопрос, Константин Петрович кивнул и предложил переходить ко второму.

– Актиномицеты – это не грибы, – вдохновенно начал сокурсник и замолчал.

– Хорошо. Дальше.

– Актиномицеты, – повторил студент с нажимом, – это не грибы.

– Я понял. Так что такое актиномицеты?

Но парня, видимо, заклинило.

– Это не грибы, – сказал он спокойно.

Профессор обхватил голову ладонями и застонал.

– Да, верно. Актиномицеты – это не грибы. Это – самолеты! – Он по-мефистофельски расхохотался и покинул аудиторию.

А когда вернулся, поставил парню отлично и вызвал следующего.

Узнав, что Илья родом из Мончегорска, Константин Петрович похвалил тамошнюю лыжную базу, а Илья как-то незаметно для себя пригласил на эту базу Тамару и, чтобы соблюсти приличия, других ребят из группы. В три дня вопрос был решен, профессор устроил путевки дочери и еще четверым студентам, благо стоили они недорого.

Илья с Тамарой вернулись с севера официальными женихом и невестой. Никакой интимной близости Тамара не позволяла, но Илья был счастлив уже тем, что может целовать ее и говорить всем, что она – его девушка. В те дни он совсем не думал о Жанне, считая их разрыв делом решенным. Он просто перестанет ходить к ней, и Жанна сама поймет, что между ними все кончено. Он был уверен, что она не станет ему навязываться. И вдруг – привет, я жду ребенка!

Беременность Жанны он воспринял как некое болезненное, неправильное состояние, которое может помешать его счастью и которое поэтому нужно прекратить как можно скорее. Конечно, ему было жаль несчастную оставляемую девушку, но…

Илья трепетно относился к брачным узам. Он хотел, чтобы женитьба сделала его лучше, чем он есть. Соединившись с Жанной, он получил бы только то, что у него уже было и так, а союз с Тамарой открывал двери в чудесный мир благородства и аристократизма, мир, к которому он всегда стремился и в который только Тамара могла его ввести.

Но чтобы войти в этот благородный мир, чтобы стать лучше и честнее, нужно было совершить первую и, как надеялся Илья Алексеевич, последнюю подлость в жизни.

Приняв решение, он забыл о Жанне и долгие годы жил, будто ничего не было, будто он и не бросал беременную девушку. Но потом она стала напоминать о себе. Сначала растущим непокоем, а затем жгучим, неистребимым чувством вины и сожаления. Он не тосковал об утраченной любви, ему просто было стыдно за свой поступок. Илья Алексеевич мечтал встретить Жанну и узнать: в ее жизни все хорошо, она давно его простила и даже рада, что они тогда не поженились. С годами это желание стало навязчивой потребностью, он наводил справки, но безуспешно. Уволившись из клиники вскоре после их разрыва, Жанна словно испарилась. Зачем она уволилась, думал он с досадой. Неужели так противно было меня видеть? Но ведь мы бы встречались очень редко, просто я бы знал, что с ней все в порядке и не мучился бы.

Илья подозревал, что судьба его накажет, но не думал, что расплачиваться придется не ему, а его дочери.

Зачем, Господи? Накажи меня, сделай мне что-нибудь ужасное, но не трогай моего ребенка! Или ты знаешь, что нет для человека наказания страшнее, чем видеть, как страдают его дети?

Колдунов влетел в кабинет за пять минут до конца рабочего дня. Упав на стул, он шумно отдышался и без разрешения схватил бутылку минеральной воды.

– Ух, я думал, не застану тебя! Опоздал на час, да? Ну ты уж прости негодяя!

– Ничего, я не тороплюсь.

– Слушай, я всю ночь не спал, думал, как тебе помочь. И придумал!

– Ну? – Илья Алексеевич нервно достал из кармана сигареты.

Колдунов выдержал эффектную паузу. Закурил, неторопливо выдохнул дым и только после этого сказал:

– Нам нужен Анциферов.

Илья Алексеевич разочарованно опустился на стул.

– Ян, он же психиатр, а не гинеколог…

– Он нужен нам не как врач, а как мужчина, балда! Я все продумал! Супер-план, ни малейшего изъяна!

– У Яна без изъяна, – буркнул Илья Алексеевич, понимая, что Колдунов сейчас порадует его очередной глупостью.

– Вот именно! Короче, Ванька женится на твоей дочке и записывает на себя ребенка. Ты селишь молодоженов в своей квартире, как уж они там будут спать, вместе или по раздельности, нас не касается. Главное, чтобы твоя жена думала, что у них настоящая семья. Потом ты помогаешь ему трудоустроиться после аспирантуры, встать на ноги, а годика через полтора они разводятся. Не сошлись характерами, бывает. И для твоей жены главным злодеем будет Ванька, а Алиса, наоборот, несчастной жертвой. Ванька будет далеко, гнобить его она не сможет, а дочку вроде как не за что. Все довольны. Вуаля!

– Такое вуаля, что дальше ехать некуда, – согласился Илья Алексеевич. – Тебя послушать, так это тебе нужен Анциферов, причем не как мужчина, а как врач.

Вздохнув, он достал из шкафа бутылку вина и два узких бокала, похожих на лабораторные пробирки. Колдунов предлагает полнейшую чушь, но он старался помочь, и за это Илья Алексеевич был ему благодарен.

– Да ты вникни в идею! От моего плана выигрывают все! Ты получаешь спокойствие в семье, Алиска – статус замужней дамы, а не матери-одиночки, а Ванька вообще в гигантском плюсе! Ты знаешь, где он живет? В комнате на троих в общаге! И с трудоустройством у него проблемы будут – последний год аспирантуры, а диссертацию он еще не написал. Он пашет на трех работах, родителям деньги отсылает, когда ему писать? Впрочем, он бы и наваял что-нибудь, но научный руководитель совершенно ему не помогает. И тему дал такую, что по ней достойного материала сто лет не собрать. Ты же знаешь этих психиатров, они все сумасшедшие! Научно доказано, что у них минус два процента интеллекта за каждый год работы.

– Иван, значит, тоже этому подвержен?

Колдунов рассмеялся:

– Ну, его интеллект исходно такая ничтожно малая величина, что отколупнуть от нее два процента это уже нанотехнология. Серьезно, Илья, у тебя везде связи! Что, ты не организуешь звонок на кафедру, чтобы Ваньке помогли к сроку защититься? Места хорошего ему что ли, не найдешь?

Илья Алексеевич покачал головой. Найти хорошее место для молодого специалиста он действительно мог за пять минут.

– Иначе, – продолжал Ян Александрович, – Ванька загремит полковым врачом в какую-нибудь дыру без всяких шансов на карьеру. Вызови его на беседу, предложи сделку. Видимость брака в обмен на успешное продвижение по службе и год жизни в человеческих условиях.

– А что, у него нет женщины?

– Нет. После Зоиной смерти он так и не отошел.

Мужчины помолчали.

– Но то, что ты предлагаешь, это какое-то средневековье, – сказал Илья Алексеевич после паузы. – Да и как я ему скажу? Он мало того что откажется, так еще всем потом разболтает, что Алиса нагуляла ребенка неизвестно от кого.

– Трепаться он не станет, это точно. А если откажется… В таком случае мы ничем ему не обязаны. И помогать тоже не должны. Одно дело – он твой зять, а другое – просто хороший парень. Хороших парней знаешь сколько?

– Ян, а ты бы на его месте согласился? Я бы – нет. Сказал бы – ага, сейчас вы меня на работу устроите, а потом я всю жизнь алименты плати? Что я, дурак?

– Думаю, честного слова, что вы с Алисой не потребуете алиментов, для него будет достаточно. Илья, он же с ней хорошо знаком.

– Это меня и пугает. Буду я еще рассказывать о личной жизни дочери всем ее знакомым!

– Как знаешь. А мне моя идея нравится. Поговори с ним, ты же ничем не рискуешь. Я почти на сто процентов уверен, что Ванька согласится. Поживут самостоятельно, а там, глядишь, и расходиться не захотят.