Враждебное отношение FBN к амфетаминам укрепляла скандальная известность таких авторов, как Керуак, Гинзберг и Джон Клеллон Холмс (1926-1988). Именно Холмс в своем романе «Поехали» (1952) ввел термины «поколение битников» и «андерграунд». Битники характеризовались отрицанием любой веры и стремлением к крайностям. Холмс писал: «Все, кого я знаю, ведут себя вроде как воровато. Они идут по улице, как будто в чем-то виноваты, хотя не верят в вину». Леди Каролина Блэквуд (1931-1996) после своего визита в Калифорнию в 1959 году отметила, что типичный битник отрицает известную американскую идею, что жизненный успех следует отождествлять с возмужанием, он подчеркивает свою незрелость, что часто ошибочно принимают за гомосексуальность». Эта двойственность переживаний (которую в Британии копировало особое течение молодежи – модзы) увеличила вероятность того, что люди, подобные Энслинджеру, нарекут ее подрывной деятельностью или отклонением от нормы. Поведение битников представляло собой процесс становленияличности, который включал чувство вины (как утверждал Холмс), а также позерство и склонность к сильным эмоциональным переживаниям. Они презирали и ругали самонадеянность американского капитализма и одновременно выставляли напоказ собственный опыт, накопленный с помощью наркотиков или другим путем, который использовали для утверждения собственного элитного статуса. Битники тщательно исследовали подсознательное «я», но для достижения своих художественных эффектов, в отличие от европейских дадаистов и сюрреалистов (в период между мировыми войнами), они полагались на наркотики и часто испытывали комплекс инфантильности. Экстравагантность их чувств и поведения являлись как бы продлением периода взросления.
Согласно Закону о злоупотреблении наркотиками, принятому в 1965 году, и несмотря на противодействие фармацевтических фирм, розничная продажа и назначение амфетаминов было ограничено, а метедрин почти полностью запрещен для легального использования. В Управлении по контролю за продуктами и лекарствами (FDA) было сформировано правоохранительное подразделение по борьбе со злоупотреблением наркотиками.
Зимой 1965-1966 года Брюс Джексон отправился на «наркотическую вечеринку» к чикагскому художнику, который под действием наркотиков не спал три дня. Посреди стола стояла конфетница, наполненная таблетками и капсулами для гостей. Но вначале обычай требовал проконсультироваться со «священной книгой» – «Настольным справочником врача», в котором было описано воздействие всех выпускаемых в США коммерческих лекарственных средств и приведены их яркие цветные фотографии. Поклонники подобных вечеринок любили употреблять готовые лекарства в тесной компании, любили толковать текст «священной книги», обсуждать цвет, торговые марки и оптимальные дозы таблеток, наслаждались непонятным искусством изготовления капсул. Они не устраивали оргий, как часто утверждала пропаганда Бюро по борьбе с наркотиками. Не было шуток, попыток ухаживания и сексуальных домогательств, как это случалось на других вечеринках с разношерстными гостями. Никто не разговаривал громко, не смеялся и не скандалил. Самым распространенным способом достать амфетамины у чикагских любителей таблеток были медицинские рецепты. Все, что нужно было сделать наркоману – это посетить нескольких врачей и взять у каждого продляемый рецепт. Немногие врачи понимали, что человек, нуждавшийся в амфетаминах, часто испытывал зависимость от них. Кроме того, у любителей таблеток имелся «Источник» – общее название поставщиков этих препаратов. Поставщики редко были преступниками, чаще всего это были медики, имевшие доступ к большому количеству таблеток. Нередко они отдавали лекарства даром. В результате изменения законодательства, которое теперь требовало от врачей и аптекарей подробных отчетов по назначениям амфетаминов, рыночная цена одной капсулы дексамила поднялась с 15 центов до 20 – если его вообще можно было достать. Джексон пришел к выводу, что если цены поднимутся слишком высоко, то поставки амфетаминов станут прибыльными для преступных организаций – как произошло с опиатами в 1940-х и 1950-х годах и со спиртными напитками в 1920-х. А это было бы нежелательно.
Сэр Адольф Абрахамс (1883-1967), бывший врач олимпийской сборной, отвергал голословные заявления о применении амфетаминов спортсменами и называл подобные утверждения «необоснованными, бездоказательными, смешными и сумасшедшими». Подобные опровержения звучали неубедительно. Национальная футбольная лига США, например, не запрещала использование амфетамина игроками вплоть до 1971 года, а сама практика допинга продолжалась и после этого. В XIX веке велосипедисты на соревнованиях использовали стрихнин, коку, кокаин и морфин. Смерть англичанина Линтона во время гонки Бордо-Париж в 1896 году приписали наркотикам. После 1945 года применение амфетамина в велоспорте стало повсеместным. Благодаря его взрывному эффекту, препарат стали называть «бомба» во Франции, Италии и Голландии. Его использование не было запрещено европейскими спортивными функционерами. В 1950-х годах французский радиокомментатор спросил итальянского чемпиона Фаусто Коппи (191-1960), все ли велосипедисты-профессионалы используют амфетамин. «Да», ответил тот. «А с теми, кто утверждает обратное, не стоит и разговаривать о велоспорте». На вопрос, принимает ли препарат сам Коппи, последовал ответ: «Да, когда это необходимо». «А когда это необходимо?» задал вопрос комментатор. «Практически постоянно». Нормандец Жак Анкетил (1934-1987), пять раз выигрывавший гонку «Тур де Франс», сказал в 1967 году спортивному журналисту: «Нужно быть ненормальным или лицемером, чтобы вообразить, что гонщик-профессионал, который участвует в соревнованиях 235 дней в году, сможет прожить без стимуляторов». (Исключением был соперник Коппи, Джино Бартали, который выигрывал «Тур де Франс» в 1938 и 1948 годах и который сказал, что ему не нужен допинг – от переутомления и боли его хранит вера в святую деву Марию). Во время одной из гонок «Тур де Франс» от сердечной недостаточности умер английский велосипедист Том Симпсон (1937-1967). Перед заездом он принял амфетамин и метиламфетамин (и вероятно, выпил анисовой водки в близлежащем городке). Препарат стал причиной того, что гонщик переоценил свои силы и почти лишился рассудка: умирая, он просил посадить его на велосипед. После смерти в кармане у него нашли амфетамины.
Амфетаминами злоупотребляли не только мужчины. В начале 1960-х годов у молодой студентки-модельера из Англии Анны-Марии расстроилась свадьба, и у нее появились симптомы, сходные с шизофренией. Психиатр обнаружил, что для поддержания веса она тайно выписывала амфетамины у частного доктора с Харли-Стрит. [37]Когда психиатр позвонил врачу, чтобы предупредить о неблагоприятном воздействии препарата, тот ответил сердито и грубо, что сам разберется со своими пациентами. Врач поступил неэтично, так как не только принимал Анну-Марию без ведома ее лечащего психиатра, но и выписывал ей большие дозы препарата. Она выздоровела, затем вновь обратилась на Харли-Стрит. Результатом был рецидив болезни. В 1970-1980 годах психиатр с Харли-Стрит Роберт Ньютон (1904-1985), бывший советник по психиатрии официального представителя и медицинского директора детской клиники в Паддингтоне, прописывал женщинам, в том числе стройным, амфетамины для похудания. Вспоминают, что самым привлекательным пациенткам он колол препарат через колготки. В 1970 году один английский специалист вспоминал, что типичными псевдо-пациентами, злоупотреблявшими амфетаминами были достаточно полные женщины среднего возраста, которым знакомые посоветовали принимать амфетамин для похудания и которые вскоре стали ощущать прилив энергии и приподнятое настроение. Такие люди продолжали принимать препарат без назначения врача, или в большей дозировке, или более продолжительный период времени, чем было прописано. Американская киноактриса Джуди Гарланд (1922-1969) использовала амфетамины для похудания, затем ей потребовались барбитураты против бессонницы, и в конце концов, этот бесконечный цикл закончился ее самоубийством.
