– Мы отправляемся, чтобы чествовать верховного жреца, – мрачным голосом объявил король, ожидая, пока внушительный отряд загорелых воинов, голых до пояса и в юбках из коричневой тапы, выстроился за его спиной. Почти против воли владыка принялся поторапливать подданных.

– Быстрей! Мы не должны опаздывать!

Хотя он и был первым лицом на Бора-Бора, король предпочитал не конфликтовать с человеком, облеченным высшей духовной властью над островом. Особенно теперь, пока оставались неизвестными уклад и требования веры в новое божество Оро. Отец нынешнего короля недооценил власть нового бога, за что во время очередного торжественного собрания был убит. Неожиданно верховный жрец указал на него жезлом, как на вероотступника, после чего королю вышибли дубинкой мозги, а тело пополнило собой ряд человеческих жертв новому богу – красному Оро, всемогущему объединителю островов.

Несмотря на принятые королем предосторожности, когда процессия покидала дворец, молодой сановник вынужден был напомнить владыке: "Святейший, наверное, уже на берегу!" – после чего вся свита пустилась бегом, придерживая на ходу символы своего сана. Сознавая, насколько смешно и нелепо он выглядит, король злобно сверкнул глазами в сторону юноши, столь поздно доставившего важное известие, но темпа не сбавил. Молодой сановник, с трудом поправляя на бегу свой туалет, обливаясь потом, взмолился богам: "Если будет назначено собрание, пусть выбор не падет на меня!"

Спотыкаясь, король бежал под палящим утренним солнцем, что-то сердито бормоча, поскольку понимал, что его престижу наносится непоправимый урон. Все же ему удалось достичь берега чуть раньше, чем каноэ жреца коснулось песка. Хотя король ещё пребывал в полном неведении, его смиренный и смущенный вид сослужил ему впоследствии добрую службу. Ещё в лодке верховный жрец с удовлетворением отметил беспокойство владыки, и подобие тонкой улыбки тронуло его губы. Однако он подавил её и с прежним надменным видом уставился на вершину горы.

С величайшей осторожностью рулевой развернул каноэ так, чтобы никакая случайность не испортила торжественного вступления верховного жреца на берег. Гребцам уже было известно, какие новости принес духовный вождь из храма Оро, и в этот день всем стоило соблюдать предельную аккуратность во всем. Когда каноэ надлежащим образом закрепили у берега, жрец с величественным видом ступил на землю. Его белоснежный плащ, украшенный по краю собачьими клыками, резко контрастировал с длинными черными волосами.

Всем своим видом подчеркивая безграничное могущество Оро, жрец, опираясь на жезл, двинулся навстречу королю. Приблизившись, он преклонил колено, выражая тем признание превосходства последнего. Затем, вновь выпрямившись и приняв гордый вид, жрец мрачно ожидал, пока король Таматоа, в свою очередь, не отдал ему глубокий поклон, и сохранял эту раболепную позу достаточно долго. Этим он давал понять многочисленным свидетелям происходящего, что каким-то таинственным образом власть верховного жреца становится равной королевской. Затем Таматоа заговорил:

– О благословенный богами! Какова воля Оро?

Собравшаяся на берегу толпа красивых темноглазых мужчин и прекрасных женщин застыла в тревожном ожидании, затаив дыхание. Испытываемые ими мрачные предчувствия были понятны жрецу, и он умышленно тянул время, храня молчание. Верховный жрец выжидал, с наслаждением вдыхая аромат тропической растительности. Легкий ветерок с лагуны шелестел в листве пальм, выстроившихся вдоль берега, и заставлял покачиваться ветви хлебных деревьев. Затем жрец торжественно произнес:

– Назначено великое собрание!

Никто не позволил себе даже вздоха, чтобы роковым образом не привлечь к себе внимания духовного владыки.

А тот, тем временем, продолжал.

– На Таити будет воздвигнут новый храм, и все мы должны собраться, чтобы чествовать бога, который поселится в нем.

Он вновь сделал паузу, во время которой по лицам слушателей проползла тень страха. Даже сам король Таматоа, который, благодаря своему высокому положению, мог считать себя вне опасности, почувствовал, как у него слабеют колени. Сдерживая дыхание, он ожидал услышать страшные подробности, всегда сопровождающие объявление об общем собрании представителей всех островов.

Однако верховный жрец не торопился, давая возможность страху глубже проникнуть в сердца жителей Бора-Бора. Он понимал, что чем дольше они будут оставаться во власти этого чувства, тем большее впечатление его слова о могуществе нового бога произведут на непокорных. Сегодня жрец сам заставит короля обратиться к нему с роковым вопросом.

Мухи, кормившиеся выброшенной на берег лагуны рыбой, теперь обратили свое внимание на полуобнаженные тела собравшихся островитян, однако никто не посмел и шелохнуться. Они опасались в неподходящий момент попасться на глаза. Король ждал, но выжидал и жрец. Наконец, Таматоа приглушенным голосом спросил:

– Когда будет собрание?

– Завтра! – строго сообщил верховный жрец, и эта новость была принята королем именно так, как и предполагалось. Он подумал: "Если собрание состоится завтра, то, стало быть, это было решено ещё десять дней назад! Иначе каноэ никак не смогло бы вернуться вовремя, чтобы завтра уже оказаться на Гавайки. Скорее всего, наш верховный жрец проводил тайные переговоры с остальными служителями Оро в течение всех этих прошедших десяти дней ".

Мухи продолжали безжалостно кусать обнаженные спины собравшихся, однако все затаили дыхание в ожидании следующего зловещего вопроса. Прошло несколько секунд, прежде чем Таматоа вновь подал голос.

– Сколько человек потребуется для Оро?

– Восемь, – ответил жрец, и голос его прозвучал чересчур спокойно, почти равнодушно. Выставив вперед свой жезл, отчего все присутствующие единым движением подались назад, высокомерный смуглый мужчина в переливающемся белом наряде сделал шаг в сторону храма. Но в тот момент, когда со стороны могло уже показаться, что жрец посчитал церемонию встречи законченной, он внезапно резко повернулся и, издав устрашающий горловой звук, жезлом указал на рулевого, доставившего его в безопасную лагуну.

– И этот человек будет первым! – почти прокричал он.

– Нет! Нет! – взмолился рулевой, в ту же секунду падая на колени в горячий песок.

Но жрец неумолимо навис над ним, продолжая указывать на несчастную жертву.

Когда море стало неблагосклонным по отношению к нам, – почти нараспев провозгласил он, – именно он начал молиться о спасении не Оро, а Тэйну! горестно добавил жрец.

– О нет! – снова застонал рулевой.

Я наблюдал за движением его губ, – неумолимо закончил жрец. И сразу вокруг рулевого собрались слуги храма, подхватили обреченного и увлекли его прочь за собой, ибо ноги уже не слушались беднягу.

– И ты тоже! – продолжал зловещий, безжалостный голос. На этот раз жезл указал в сторону ничего не подозревающего мужчины, стоявшего в толпе. – В святой день в самом храме Оро ты посмел заснуть, и поэтому ты будешь следующим. – И снова слуги подоспели к злоумышленнику и вытащили его из толпы. Однако при этом они действовали достаточно аккуратно, чтобы потом не приносить в жертву Оро человека, тело которого было бы покрыто синяками и кровоподтеками или каким-то ещё образом оказалось бы несовершенным.

Жрец с важным видом удалился, и король Таматоа остался один перед непосильной задачей назначить ещё шесть жертв, которые будут принесены новому богу.

– Где мой помощник? – строго спросил он, и из самой гущи толпы, где тот надеялся остаться незамеченным, выступил вперед трясущийся от страха и волнения давешний высокий молодой придворный.

– Почему я опоздал на встречу святейшего? – суровым тоном поинтересовался Таматоа.

Дозорный оступился и упал по дороге во дворец. Из-за него и произошла такая задержка, – попытался оправдаться помощник короля.

В толпе тут же раздался возмущенный голос женщины, непроизвольно попытавшейся вступиться за своего мужа.

– Нет, это неправда!