– Дорогая тетя Клементина, – подскочил Евгений, – тебе пора на воздух. Все идем на воздух! Сейчас соседи начнут пускать фейерверки. Каролина говорила, что истратила на них уйму денег. Это хорошо, когда соседи тратятся, самим не нужно трясти кошелек, а результат один и тот же. Хотя у меня тоже парочка петард припрятана. Все во двор!

– Нет! – пискнула Юлька, вспомнив, что на улице дует ледяной ветер и валит колючий снег. – Можно я останусь?

– На воздух пусть отправляется полковник, – отмахнулась от Евгения Анжела. – Полковник, на воздух!

– Е-с-сть! – бодро, насколько мог, произнес Константин Бенедиктович. Он встал и, пошатываясь, направился к двери.

– Он что, всамделишный полковник? – поинтересовалась Анжела.

– Разве ты забыла? – пожала плечами Клементина, опорожняя очередную рюмку. – Двадцать пять лет войскам отдал. Давай пошлем его лучше в спальню.

– Папа, я тебя провожу, – спохватился Аполлинарий.

– Так о чем это мы? – Клементина налила себе водки.

– О любви, – подсказала ей Юля.

– Не-е-ет, – помахала указательным пальцем у себя перед носом хозяйка. – Любви нет и быть не может. Давайте, девочки, выпьем за дружбу.

– Давайте, – согласился Евгений. – За дружбу! Никогда не думал, что буду сидеть за одним столом с известной миллионершей.

– Правда с миллионершей? – удивилась захмелевшая Анжела. – А где она?

– Так это ты, тетя Аделаида!

– А, – пьяно хихикнула Анжела и выкрутилась, – я еще не известная.

– А я все-таки выпью за любовь, – вздохнула Юля.

– Давайте за исполнение желаний, – предложила Анжела. – У меня вроде как все есть, но я хочу найти единственного, того, ради кого…

– Адочка, ты меня уже нашла, – пламенно прошептал Евгений, хватая ее руку и целуя пальцы.

– О желаниях лучше не говорить вслух, – поспешила заметить Анжела.

– Желания – это так прекрасно! – воскликнула Клементина. – Я тоже хочу выпить за единственного… За ту единственную свинью, которая даже не позвонила!

– За Наденьку! – проснулся за столом дед. – За любовь!

– Папа, – встрепенулась Клементина, – ты еще не в постели?!

– Никуда не пойду. Я еще не съел холодец, – капризно пробурчал Бенедикт Аполлинарьевич.

– Я дам тебе его с собой, – пообещала дочь.

– И селедку под шубой дашь?

Да, у главы семейства было чувство юмора. Говоря про шубу, он подмигнул Анжеле.

– Селедку? – задумалась Клементина. – Нет, селедку не дам.

– Ты всегда была жадная, – заключил дед, – за это он тебя и бросил.

– Это я его бросила! Я-а-а-а-а! – заплакала великовозрастная дочь.

Тут Анжела решила, что всем уже хватит.

По личному опыту она знала, что праздники всегда заканчиваются или веселой дракой, или горькими слезами. Сейчас замаячил второй вариант. Нет, что ни говори, они с подругой хорошо встретили Новый год: в тепле, уюте, среди добродушных родственников мнимой Аделаиды. Любящих родственников, между прочим. У Анжелы, выросшей в детском доме, родственников не было. Вот Юлька – другое дело, у нее есть любимый дядюшка. И если бы он скоропалительно не женился и не отправился в свадебное путешествие, то она встречала бы Новый год с ним. Анжела взгрустнула, подумав, что ей придется расстаться с такими замечательными людьми навсегда. Но, с другой стороны, вдруг они ее любят только из-за денег? А будь она бедной родственницей – даже на порог не пустили бы. Константин Бенедиктович действительно собирался захлопнуть перед ней дверь.

Клементина заспорила с отцом (тот потребовал завернуть ему с собой тушеные баклажаны). Евгений воспользовался моментом и пригласил Анжелу танцевать. Они кружились под шлягер. Евгений шептал девушке комплименты, настаивая на завтрашнем свидании в ботаническом саду, где он подрабатывал лаборантом. Анжела заверяла, что первого января все сады закрыты, тот уверял ее, что ради их встречи они откроются. Романтик, подумала Анжела, в другой обстановке она к нему пригляделась бы внимательнее. Юлька и вернувшийся Аполлинарий закружились рядом с ними. Аполлинарий доложил, что отец благополучно добрался до койки и сразу уснул, и принялся что-то шептать Юле на ухо. Клементина поставила перед собой тарелку с селедкой под шубой и стала демонстративно есть под колючим взглядом Бенедикта Аполлинарьевича.

После танца Юля заявила, что устала, и Аполлинарий пошел ее провожать, Клементина встала, чтобы убрать грязные тарелки, посуду решили вымыть утром. Анжела с Евгением подхватили Бенедикта Аполлинарьевича и помогли ему выйти из-за стола.

Евгений хоть и выпил за вечер и ночь больше всех, как ни странно, казалось, разгадал коварный Анжелин план. Они проводили деда в комнату, помогли ему лечь в постель и вышли на кухню для того, чтобы просто посмотреть на горячее (есть утку по-пекински уже ни у кого не было сил) – и тут Евгений пристально поглядел на Анжелу.

– Ты не могла приехать просто так. Зачем тебе бедные родственники, у нас ведь ничего нет?

Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, вспомнила девушка.

– Отчего же? Клементина сказала, что у вас есть целых двенадцать стульев, – весело ляпнула Анжела первое, что пришло ей в голову. И следом пришла блестящая идея. – Хорошо, я открою тебе, Женя, истинную причину. Только дай слово, что поделишься со мной! – Парень кивнул. – У вас есть стулья. Гарнитур. – Тот опять кивнул.

– Так вот, Евгений, это старинный гарнитур.

– Да, тетка любит винтаж.

– И как раз тот, что стоял в покоях одной состоятельной дворянки Клавдии Ивановны Петуховой. Так вот она во время революции спрятала в один из стульев свои брильянты. – Анжела остановилась, ожидая, что тот отреагирует на шутку. Адекватной реакции не последовало. – Я выяснила, что гарнитур перекупался несколько раз. Теперь он стоит в вашей гостиной.

– В одном из стульев – брильянты? – облизнул пересохшие губы Евгений.

– Вполне могут быть, – заговорщицки подтвердила Анжела.

– Ах, вот вы где! – ворвалась в кухню Клементина. – Все разошлись по комнатам. Спать, спать, спать, пятый час утра.

– Мы еще не пускали петарды, – закапризничал Евгений. – Клементина Бенедиктовна, скажи, а где дядя Константин покупал стулья?

– Гарнитур достался нам по наследству. – И, гордо глядя на Анжелу, добавила: – Он из старинного дворянского рода!

– Офигеть, – пробормотал Евгений и вышел, покачиваясь из стороны в сторону.

Клементина повела Анжелу наверх в гостевую комнату (хорошо, что в самую дальнюю и пыльную, обрадовалась девушка). В гостевой большую часть пространства занимал диван, на одной половине которого уже посапывала Юлька.

– Условия, конечно, спартанские, – извинилась Клементина.

– Очень приличные условия, – улыбнулась Анжела, радуясь, что перед тем, как сбегать, они хоть немного поспят.

– Ха-ха, дорогая, ты еще не привыкла к своим миллионам.

– Не привыкла к миллионам, – согласилась Анжела, провожая Клементину за дверь.

– Спокойной ночи!

– Спокойного утра!

Ночь, вернее, утро прошло неспокойно. Анжела ворочалась с боку на бок: ее банально мучила совесть.

Раньше она подозревала, что изжить этот атавизм ей помогла работа. Анжела трудилась в рекламном агентстве. Разумеется, своих клиентов она ценила и уважала, что не мешало ей всякий раз, когда на карту ставились доходы и благополучие родной фирмы, преувеличивать, приукрашивать, приумножать, раздувать и тому подобное. Бесцеремонно стучась в дом к Пародонтовым, Анжела не собиралась вводить их в заблуждение и хотела начать с невинной шутки, но по странному стечению обстоятельств они ждали именно ее. Конечно, не ее, а Аделаиду! Представившись с порога тетей, она ею и стала. Мало того, эта самая Аделаида оказалась состоятельной дамой, выскочившей замуж за миллионера. Везет же некоторым!

Анжеле не везло. И не потому что она была не роковой красавицей, а лишь привлекательной девушкой небольшого роста с хорошей фигурой и длинными волосами цвета свежей ржавчины. Ей не везло потому, что на пути не встретился настоящий мужчина, который понял бы, принял такой, какая она есть, и защитил. Парни попадались, но отчего-то не те. Вот взять того же Свистунова. Мог бы сам приехать за ней в город! У него же есть «жигуленок». Поленился, пожадничал или что-то другое? Результат – она снова осталась без парня. То, как они вчера мерзли и дрожали, потом врали и изворачивались, Анжела ему никогда не простит. Нет, она девушка добрая, отходчивая, но… Нужно честно признаться, что в Свистунова не влюблена. И не станет Анжела ему звонить ранним утром, когда они с Юлькой выйдут из этого дачного поселка.