Зеркало пока предлагало мне довольно привлекательную картину: светлая шатенка с серыми глазами, ростом ниже среднего, а фигурой, наоборот, классом выше. И на лицо можно было смотреть, не вздрагивая, даже с раннего утра. Даже в услугах дантиста я пока не нуждалась, и в салонах красоты завсегдатаем пока не стала. В последние же два года все так удачно сложилось, что мне стала нравиться не только моя работа, но и те деньги, которые за нее платили.

Более того, мне нравилась даже квартира, в которой я жила, поэтому представить в ней кого-то еще постоянного я не могла. Равно как не могла серьезно думать о том, чтобы все эти любовно обихоженные квадратные метры бросить и к кому-то переехать. Хотя, кстати, в таких вариантах недостатка не было, желающих принять меня к себе на постой, сдавая при этом мою квартиру находилось не меньше трех в квартал. Я же стойко держалась принципа: мухи – отдельно, котлеты – отдельно, квартирный вопрос не следует путать с любовью, а любовь – с браком. Которым хорошее дело, как известно, не назовут.

Справедливости ради должна сказать, что при всех несомненных достоинствах Олега, кое-что меня начало в наших с ним отношениях напрягать. Например, замечательная манера исчезать на неопределенное время после прекрасной совместной ночи. Во сколько бы мы с ним ни угомонились накануне, в семь утра звонил будильник, Олег срывался с кровати и, наскоро проглотив чашку кофе, мчался по своим многочисленным делам. Каким – спрашивать не рекомендовалось, потому что ответа на такой вопрос я бы все равно не получила.

После этого я могла дня через три получить письмо по электронной почте с несколькими приятными словами, а могла две-три недели пребывать в абсолютной неизвестности, пока опять же не получала «извещение о прибытии». В такой-то день, таким-то рейсом, либо прямо ко мне, либо сначала на совещание.

И в любом случае моего драгоценного абсолютно не интересовало, как я провела дни или недели без него и нет ли у меня нужды в чем-нибудь, например, в велотренажере, о котором я давно мечтала. Немногочисленные попытки намекнуть на это успеха не имели, Олег дарил только то, что считал нужным и тогда, когда этого хотелось ему. То есть не слишком часто.

Не могу сказать, чтобы такая форма отношений приводила меня в восторг. Во-первых, я влюбилась, и как всякая влюбленная женщина жаждала более частого общения, хоть в каком виде. То есть, с моей точки зрения, можно было бы хотя бы иногда звонить и хотя бы сообщать о том, что жив, здоров и даже по мне соскучился. Впрочем, последнее я была согласна считать необязательным.

Но робкие намеки на это успеха не имели, равно как и более определенные высказанные пожелания. То ли Олег меня просто не слушал, то ли не желал слышать то, что я пыталась ему сообщить. А что касается моих предложений куда-нибудь пойти или хоть что-то изменить в сценарии наших свиданий, всегда натыкалось на глухую стену непонимания или даже недоумения, и всегда отбрасывалось одним коротким словом «нет».

Через несколько месяцев я усвоила, что в устах моего любовника это слово означает окончательный, не подлежащий обсуждению приговор. Пойти со мной к подруге на день рождения? Нет. Выбраться в театр на нашумевшую пьесу? Нет. Не срываться с утра пораньше, а хотя бы проститься утром по-человечески – нет, нет, и еще раз нет. То есть для человека существовало только два мнения: его и неправильное.

Мне оставалось два варианта: послать его ко всем чертям и найти кого-то менее экстравагантного, или принять правила игры. И я уже совсем было склонилась к первому, приготовившись придушить свою влюбленность, как получила предложение, от которого не могла (да и не хотела) отказаться. Две недели на берегу Средиземного моря. Вдвоем. Без всяких дел и будильников. И для меня – совершенно бесплатно.

Сначала я решила, что это – такая шутка. Розыгрыш… Потом, конечно, выяснится, что эта замечательная идея не может быть реализована по целому ряду причин. И отнеслась к этой затее, соответственно, тоже несерьезно, пока… Пока Олег не прислал мне с курьером оплаченный билет в оба конца и кредитную карточкой со вполне солидной суммой денег на ней. Лететь мы должны были вместе, ну, в самом крайнем случае, встретиться в аэропорту Анталии, если жизнь и дела заставят Олега лететь не из Москвы, а из Санкт-Петербурга.

– Ты ведь этого хотела, малыш, правда? – спросил меня страшно довольный произведенным впечатлением Олег. – Две недели вдвоем, сплошные каникулы, дискотеки там, караоке, бары, казино… Ну, шубку тебе, конечно, купим или что-нибудь кожаное, элегантное. Опять же ювелирка там гроши стоит…

– А в какой гостинице мы будем жить? – спросила я, уже млея от роскошных перспектив.

– Я снял апартаменты, то есть отдельную квартиру. Дом рядом с пляжем, все удобства и минимум посторонних. Только ты и я. Ты рада?

Еще бы я не радовалась такой перспективе!

Ну, и что мне оставалось делать? Естественно, я стала внутренне перестраиваться, влюбленность уже не душила, а как бы даже наоборот – холила и лелеяла, готовилась к этой поездке, как к свадебному путешествию. В смысле, изрядно потратилась на всякие интимные детали гардероба, да и верхние вещи выбирала придирчиво и с удовольствием.

Потом Олег сказал, что, скорее всего, полетит из Санкт-Петербурга, потому что по-другому никак не выходит – дела. С этим я смирилась довольно легко: самолет, на котором должна была лететь я, отправлялся из Шереметьева в три часа дня, так что можно было без проблем добраться туда на метро и затем на автобусе или маршрутном такси.

Сумку я собрала не слишком увесистую, так что большим багажом обременена не была, да к тому же здраво рассудила, что полотенца и прочую ерунду вполне можно будет обрести на месте, в Кемере. Во всяком случае, в приличных гостиницах постояльцев непременно снабжают купальными халатами, простынями, мылом и шампунем. Как с этим обстояло дела в апартаментах, я не знала, но надеялась на лучшее.

Слава Богу, не возникло проблем с отпуском, поскольку в предыдущий год я им не воспользовалась. У начальства хватило такта отпустить меня в августе, хотя чисто теоретически отдыхать я планировала в сентябре и даже скопила деньги на реализацию голубой мечты: недельную поездку по Италии. Об этой поездке я так мечтала, и так прожужжала всем уши, что девчонки на фирме уже слышать не могли о красотах Флоренции и экзотике Венеции.

И то, что я вдруг резко поменяла планы, а о предполагаемом времяпрепровождении отпуска в новом варианте не распространялась вообще, сначала было ими воспринято с нескрываемым облегчением. Потом, правда прорезалось исконно дамское любопытство, но я твердо держалась принятого образа загадочного молчания и лишь изредка роняла туманные обещания «все рассказать после приезда».

Молчала еще и потому, что где-то слышала совершенно невероятную историю о том, как одна одинокая дама съездила в Анталию, и что там с ней случилось. История, конечно, забавная, но напоминать ее коллегам мне не хотелось. Почему? Да потому что история эта… Ну, сами посудите.

Галина, женщина, о возрасте которых говорят неопределенно «за тридцать», собралась отдохнуть недельку в Турции. Модно, сравнительно недорого, а главное, можно будет небрежно обронить в разговоре с подругами: «Когда я была в Анталии…» Словом, сплошь положительные эмоции, куда ни кинь.

К тому же среди женского коллектива, в котором она трудилась, ходили упорные слухи о том, что стоит «белой» женщине очутиться на заграничном восточном курорте, как она тут же отхватит себе шикарного кавалера из местных. То есть турка. Которые, согласно тем же слухам, просто чумеют от русских красавиц и делают их отдых еще более приятным.

Откуда взялись такие слухи, непонятно. Тем более что и в Анталии побывали отнюдь не те, кто потом рассказывал все эти истории. Впрочем, никто и не выдавал их за личный опыт, просто начинали с таинственного: «Мне говорили…», а уж дальше все зависело от меры фантазии рассказчицы.