Беда была в том, что недавно Андрей купил дом на Рублевке, потратив почти все деньги. Сашка содержал любовницу с ребенком, а Гена решил организовать роскошный юбилей на сто человек и отменять торжество не собирался, боясь гнева родителей и неудовольствия нужных родственников и знакомых с обеих сторон.

Проспорив весь вечер, ребята решили, что, поскольку у них нет лишних денег, терять им нечего. Гена и Александр уедут в Грецию, к отцу Гены, который сможет купить им на подставные имена две виллы, а Андрей, как человек свободный, потянет время, стараясь отвлечь внимание на себя. Свернув бизнес, он постарается вытянуть из него какие-то деньги.

Братки ждали два дня, затем без предупреждения снова нагрянули в офис фирмы. Там сидел только Андрей. Вчера он уволил всех многочисленных сотрудников, закрыл сделки и перевел деньги на подставные счета. Почти не спал, но успел вовремя.

– У нас кончилось терпение! – сердито сказал Леша, войдя в кабинет и плюхнувшись на диван. – Мы забираем сейфы у тебя из кабинета и из бухгалтерии. А ты посиди здесь, подумай.

Зная, что ни в одном, ни в другом сейфе денег нет, Андрей подождал, пока небольшой, но тяжелый металлический ящик вынесут из кабинета. Оставшийся для контроля один из вымогателей отвлекся, закуривая. Андрей положил в карманы плоские печати фирмы, ключи от машины и офиса, вскочил на подоконник и выпрыгнул из окна.

Второй этаж, зима, сугробы. Возле офиса располагался цветник. Именно на это Андрей и рассчитывал, попросив дворника почаще сгребать снег под окна офиса.

План сработал, и Андрею осталось только отряхнуться от снежной пыли и вскочить в припаркованную неподалеку машину.

А затем была та самая погоня, сопровождаемая стрельбой, и он теперь здесь, в морге. Живой только благодаря тому, что смог, как и учил его в детстве Абхи, задерживать дыхание и биение сердца, добиваясь эффекта «зомби», иначе браток Леша не постеснялся бы пристрелить его там, на снежной дороге.

В очередной раз Андрей мысленно поблагодарил деда за правильное воспитание. Евгений Петрович умер три года назад от инсульта. Ему было всего шестьдесят пять лет, и для человека, половину жизни прозанимавшегося йогой, смерть казалась странной.

После похорон единственного близкого человека Андрей сильно запил и на два месяца забросил занятия. Но за многие годы натренированное тело привыкло к физическим нагрузкам и требовало их возобновить.

И больше он не нарушал режим, по утрам принимая привычные асаны – от позы лотоса до семиминутного стояния на голове, со скрещенными над головой ногами.

Леночка, старшая дочь в многодетной семье, родилась и жила в Касимове – городе, расположенном под Рязанью. Двадцать тысяч населения. Из высотных домов – две семиэтажки, выше зданий нет. Город входит в «Золотое кольцо России», и для сохранения флера Средних веков российской глубинки девяносто процентов домов в городе небольшие и деревянные.

Братьев у Леночки было четверо. Разница в возрасте между нею и первым братом оказалась всего в два года, поэтому на девочку не легла тяжесть воспитания братьев.

Родив первого ребенка, когда обоим было по двадцать, Иван и Марья детьми особо не занимались, и Леночка росла «лопухом в огороде».

Внимания девочке оказывалось не очень много. Бытовые трудности по содержанию Лены взвалила на себя одинокая пятидесятилетняя соседка тетя Полина. Она ждала девочку после школы с готовым обедом, зашивала порванные колготки и одежду, пострадавшую после контактов с соседскими заборами.

А во дворе Леночкой занималась подружка Оля. Она учила ее играть в карты и «ножички», таскала воровать яблоки и овощи с чужих огородов. Зачем однокласснице нужны были соседские кабачки и яблоки, она бы и сама не сказала. Но Леночка усердно подражала Ольге. Даже пыталась научиться курить, но подруга неожиданно решила избавиться от вредной привычки.

В четырнадцать лет Ольга серьезно объяснила Леночке:

– Учиться нужно хорошо, Ленка. У нас, девочек из неблагополучных семей, есть только два пути – либо на трассу, работать «плечевыми» и продавать свое молодое тело за копейки, либо получить хорошую профессию. Я, например, как и родители, стану врачом.

– А разве мы из неблагополучной семьи? – Ленка смотрела на подругу «коровьими» беззащитными глазами. – У нас в семье все братья кажный день накормленные… И одеты хорошо. Старшенький, который после меня родился, Кирюша, аккуратно одежду носит, не рвет по заборам, не засаливает, она братьям достается. Мамка с папкой почти на одежу не тратятся.

– От ить дурында! – Ольга сплюнула откушенную травинку. – Да тебе сравнивать не с чем! Другой жизни мы и не видели. А вот что по телевизору показывают? Модели десятками по подиуму ходят, красуются. И та-а-акие деньги за это получают! Ого-го-го! А нам с тобою нужно иметь профессию в руках. Поедем вместе в Москву!

– В Москву? Это же страшно.

Подруги сидели на берегу Оки, на песчаной отмели и срывали сладкие апрельские травинки.

Надкусив очередную из них, Ольга посмотрела на свое отражение в воде. Она была не так высока и красива, как Леночка, зато имела нормальный характер и не позволяла помыкать собой. Сейчас она не советовалась с подругой, а диктовала дальнейшие действия на ближайшие годы.

По мере взросления Леночки ее мать стала читать ей небольшие лекции о том, как нужно правильно жить. Обычно учила она дочку, улегшись на диван и включив телевизор.

– Тебя можно как корову за веревочку водить. Ты же безотказная и совсем о себе не думаешь. Не дай бог какой-нибудь ухарь затащит тебя, дуру сисястую, в темный подъезд, а мне потом выблядка твоего воспитывать. Я твоему отцу до свадьбы не дала, сама терпела и ему велела. Чего ты на меня уставилась? Иди, вари борщ, скоро отец с братьями с рыбалки приедет, а я пока отдохну, все жилы вы из меня вытянули.

Глядя на мать, Леночка робко думала, что Ольга уже второй год живет с парнями и мужиками, но не рожает и чувствует себя свободной и довольной. А мама работает нянечкой в детском саду на полторы ставки из-за них, из-за детей. Очень устает, рано постарела. Отец третий год уже не бригадир, а прораб, но денег не хватает катастрофически, и мама каждый день притаскивает продукты с работы.

Это обычная практика всех сотрудников детского сада. Нет, они не собирают объедки по столам: просто не заявляют, когда в группе отсутствует несколько человек. Пребывание ребенка и его питание оплачено за месяц вперед, чего суетиться по мелочам?

По выходным для семьи все-таки приходилось готовить, и эту функцию Мария полностью возложила на Леночку – пусть девочка привыкает к семейным обязанностям. Единственно чего избегала мама, так это отправлять дочку в магазин. Местные алкаши, зная о мягком характере Леночки, часто просили у нее «на опохмел», и она не могла отказать. А потом отец шел разбираться и требовать деньги обратно. Спокойно Иван разговаривать не умел, лез в драку, после которой мирился с мужиками и уходил в двухдневный запой.

В семнадцать лет Ольга и Леночка закончили школу и поехали в Москву, в этот Содом и Гоморру советской действительности.

Как и намечала Ольга, обе подали документы в медицинский институт.

Столица подруг удивила и обворожила. Непривычное чувство свободы сыграло с ними нехорошую шутку. Ольга, понимая, что на улице и в общежитии никто ни за кем не наблюдает, пустилась во все тяжкие, меняя мужчин по принципу – кто выгоднее. За месяц успела многое.

У Леночки ситуация сложилась по-другому. Она действительно была очень хороша собой: стройная, пышногрудая и беззащитная. С первого взгляд было понятно, что с нею можно делать что угодно и она никому не станет жаловаться. То, что она до семнадцати лет оставалась девственницей, было заслугой Ольги, вовремя вытаскивающей подругу из стремных компаний, а еще отца Леночки, который предупредил «на районе», что, если кто раньше времени тронет его дочь, станет инвалидом без первичных половых признаков. Зная характер Ивана и помня о подрастающих в семье четырех братьях, никто с Леночкой связываться не хотел.